Живая

– Должно быть, домой.

Женщина снова вздохнула – но уже не разочарованно, казалось, она просто наслаждается свежестью весенней ночи.

– Сиды думают, что мир людей ужасен и ссылка в него – худшее из того, что может случиться. Но на самом деле, они не имеют ни малейшего представления о том, что действительно ужасно.

Мужчина озадаченно посмотрел на Клариссу, плохо понимая, о чем она говорит. У него было не так много информации о том, что из себя представляют эти две дамы – Зоя и Кларисса. В другой раз он бы с жадностью впитывал каждое слово о магии и проклятиях, волшебных принцах и прошлом напарницы, но сейчас он чувствовал себя уставшим и разбитым, нуждающимся в сне и ужине, а больше всего хотел бы побыть рядом с Зоей. В конце концов, не Кларисса ли в каждом сне, в котором являлась ему, обещала, что они с рыжеволосой воительницей связаны судьбой неразрывно?

– Наказанием является не смена места жительства, а вынужденная надобность раз за разом, жизнь за жизнью проживать одно и то же: первое убийство, первая потеря…

В ответ на слова этой непостижимой женщины Айкен смог только неопределенно пожать плечами и, уходя, ускорить шаг, чтобы попробовать догнать Зою. Но в спину ему донеслась еще одна фраза:

– Ни один человек, даже самый ужасный по меркам своего мира, не идет ни в какое сравнение с тишайшими сидами Благого Двора.

Оборачиваться парень не стал. Он знал наверняка, что, по своему обыкновению, Кларисса уже исчезла.

Глава шестая

Ты читал когда-нибудь русские романы? Внезапно,

после двух встреч, герой говорит героине: «Я люблю вас».

И это правда, и это ведет повествование прямо к трагическому концу.

Франсуаза Саган, «Немного солнца в холодной воде»

Молодые люди, вернувшись домой, не разговаривая, тотчас легли спать. Зоя – на диване, Айкен же постелил себе прямо на полу в кабинете. Оба пребывали в некотором оцепенении, странном, причину которого трудно было так сразу определить, однако оба делали вид, что дебют Зои как охотницы прошел успешно. В какой-то мере так оно и случилось на самом деле, если бы не последний аккорд от Клариссы. Было в этой женщине что-то пугающее, несмотря на ухоженную и привлекательную внешность строгой учительницы элитного университета. Ее слова, брошенные вслед молодым людям, у обоих вызвали непонятное гнетущее чувство, не желавшее уходить. И оба еще долго лежали без сна, размышляя.

Проснулись они далеко за полдень. Айкен встал немногим раньше, и к тому моменту, когда Зоя в дарованной ей старой рубашке хозяина квартиры зашла на кухню, встрепанная и румяная со сна, он уже что-то готовил. Молодой человек рассказал, что сегодня в его планах посетить казино, где он выигрывает достаточные суммы для того, чтобы вести безбедную жизнь. С недавнего времени ему просто поразительно везет. Зоя не стала говорить о нравственной стороне подобного способа зарабатывать на жизнь, от одной мысли читать мораль ей стало неловко: после того, что она почувствовала менее суток назад. Не в праве она была вообще говорить о подобных вещах. Поэтому девушка просто устало опустилась на табурет, не открыв рта. Айкен поставил на стол перед нею тарелку с омлетом.

– Нам нужны деньги. На еду, одежду тебе, и, кажется, ты заикалась о мече.

– Пока что мне хватит вилки, – откликнулась Зоя.

После позднего завтрака (или раннего обеда, если угодно – Зоя уже поняла, что Айкен привык питаться два, а не три раза в сутки) молодые люди помыли посуду и прошли в гостиную. Устроились на диване, Айкен включил рябящий телевизор. Шел какой-то фильм, где много стреляли, герой нецензурно ругался, а женщины всех возрастов и степени одетости падали ему в руки. Судя по запутанности сюжета, фильм был либо многосерийным, либо снятым бездарным режиссером при помощи ленивого сценариста. Зоя вздохнула и отвернулась от голубого экрана: все равно ей ничего не было понятно. Поднялась, походила немного по комнате, не зная, чем занять себя. Недолго посмотрела в окно, отодвинув тюлевую занавеску.

– Можно? – наконец спросила девушка, подойдя к книжному шкафу, доверху забитому всевозможными печатными изданиями – книги подпирали журналы и стопки газет, сквозь вылетевшее стекло одной из дверец с полок топорщились истрепанные желтые края бумаги. Айкен равнодушно кивнул.

Зоя начала тщательно инспектировать корешки книг, поднимаясь взглядом от нижних полок к верхним. В основном, ей на глаза попадалась классика литературы, как американской, так и английской, а также Сервантес, Лопе де Вега, Толстой и собрание сочинений Анн и Серж Голон. Книги последних заинтересовали девушку больше прочих. Зоя взяла один томик в руки и задумчиво полистала.

– Не думала, что ты читаешь такое.

– Я и не читаю. – Пожал плечами Айкен, не отрывая взгляда от телевизора. – Просто книжка пылится. Это был подарок от одной… особы.

– Вот как? Поня-я-ятно. Та особа – уж не была ли она похожа на Анжелику? – Девушка лукаво улыбнулась, но молодой человек не ответил на провокацию. Вздохнув, Зоя раскрыла книгу на середине, вчиталась:

Анжелика и граф молчали. Они долго сидели в тишине. Потом, когда он, скрывая свое нетерпение, привлек ее к себе, она шепотом спросила:

– Почему вы не улыбаетесь? Вы все еще сердитесь? Клянусь вам, я не виновата в этом.

– Знаю, дорогая.

Он глубоко вздохнул и продолжал глухим голосом:

– Не могу сейчас улыбаться, слишком долго я ждал этой минуты, и сейчас мне больно от счастья. Ни одну женщину я никогда не любил так, как тебя, Анжелика, и мне кажется, что я любил тебя еще до того, как узнал.

– Какая глу…

Зоя вздохнула и, захлопнув книгу, потянулась уже было, чтобы вернуть томик на полку, как вдруг замерла, на полуслове и полудвижении. Айкен резко повернулся. Но в следующий же миг книга плавно встала на свое место меж «Анной Карениной» и вторым томом «Анжелики».

– Не бери в голову. Просто прикусила себе язык, – отчего-то раздраженно бросила Зоя и пошла на кухню. Там она закурила и несколько минут стояла, не вдыхая и не выдыхая дым, только стискивая сигарету зубами и нервно дыша через нос, размышляя.

Кто тот светловолосый мужчина, что возник у нее перед мысленным взором, стоило захлопнуть книгу? И почему так защемило в груди?..

Она что, его любила?

Спустя какое-то время, когда за окном уже начало смеркаться, Айкен тоже заглянул на кухню. Как раз в тот момент, когда Зоя снимала с плиты крутобокий чайник.

– Телевизор совсем сломался. Ничего не показывает, – со вздохом сказал молодой человек.

– Можно было предвидеть. Ты вовремя, я только что думала предложить тебе бутерброд, – усмехнулась девушка. Айкен кивнул в ответ и протянул ей что-то. Как день назад – пальто.

Вот только на сей раз ткань была гораздо тоньше. И дороже. Темно-красный, практически тициановый шелк.

Зоя отряхнула руки от крошек.

– Что это?..

– Надевай. Не можешь же ты поехать со мной в брюках без пуговицы или лаковых шортах?

Зоя вздохнула.

– Тоже от подружки осталось?.. Какие-то они у тебя забывчивые – пальто, книги, платье. Или ты Синяя Борода и убиваешь девушек, если они заглянут в твой кабинет?

Айкен слабо улыбнулся.

– Не убиваю. И бороды у меня, как ты видишь, нет. Но я действительно не люблю, когда ко мне кто-то заходит в кабинет, – улыбка молодого человека истаяла, как снег весной. – Особенно если без стука.

Зоя направилась в ванную, переодеваться.

– Вот как, – спробормотала девушка, захлопнув за собой дверь. – Насчет кабинета я буду иметь в виду.

Платье оказалось очень красивым: узкий корсаж с завязывающимися на шее лямками, также тесемками на спине и юбка-годе чуть выше колен.

Зоя завела руки за спину, пытаясь понять, как можно это зашнуровать в одиночку, но тут на ее напряженные вывернутые пальцы, запутавшиеся в лентах, опустились чужие ладони. Зоя подняла взгляд на зеркало над раковиной. Айкен навис над ней, сосредоточенный.

– Давай, я помогу.

Зоя задержала дыхание, когда пальцы Айкена невзначай коснулись кожи на ее спине. Парень умело затянул шнуровку. Видимо, он не в первый раз помогал кому-то надевать это платье. Теплое дыхание Айкена согревало макушку девушки. Руки парня, холодные, жесткие, прошлись по лопаткам, поднялись вверх, забираясь под волосы.