Связи

Дьобулус перевел взгляд с Лисицы на Бинидиктуса и усмехнулся.

– Не могу не отметить, что у нас подобралась компания с на редкость богатой историей взаимоотношений, – протянул Октавиус.

– Все успокоились? – резко поинтересовался Медведь.

– Продолжайте, пока еще кто-нибудь не подрался, – мягко поторопил Илия.

– Учитывая вашу неприемлемую осведомленность, полагаю, вы уже в курсе, что произошло сегодня, – тяжело вздохнул Медведь. Провал соблюдения секретности в отделе мучил его сильнее, чем застарелая геморроидальная шишка. – В семь вечера в расположенном неподалеку кинотеатре «Рассвет» стартовал зарубежный фильм об акулах-убийцах, – Медведь подчеркнул слово «зарубежный», давая понять окружающим, что в Ровенне такую непотребщину снимать бы не стали. – Вскоре после восьми прохожие услышали крики из кинотеатра, но решили, что это реакция зрителей на фильм, реклама которого была повсюду на здании. В 8:20 заглянувший посетитель обнаружил, что все люди в здании мертвы, включая сотрудников. Пятьдесят шесть человек, по последним данным, – у Медведя дрогнула нижняя губа.

Случай абсолютно беспрецедентный. Где-то в глубине души Медведь все еще отказывался признать реальность произошедшего. Он проработал в СЛ более пятидесяти лет – дольше, чем кто-либо другой, – и у него накопилось в памяти много вещей, в которые он не мог поверить. Иногда он просыпался по ночам и тихо сидел в темноте, чувствуя, как что-то сжимает и давит его сердце изнутри, пока не вставала жена и не приносила ему стакан воды и таблетку. Его жена ненавидела его работу: даже не имея представления, чем он в действительности занимается, она отчетливо видела все разрушительные последствия.

– Судя по анализу обстановки, в какой-то момент акулы просто выплыли из экрана в зал и потом в коридоры здания. Они двигались очень быстро и за считанные минуты расправились с присутствующими. После чего исчезли.

– Киношник показал кино, шутка для посвященных, – ухмыльнулся Октавиус. – Чего вы все на меня так уставились? Это он был циничным, не я.

– Или же таким образом он дал нам понять, с кем мы имеем дело, – предположил Илия.

– Ну или так, – согласился Октавиус.

– Список жертв устанавливается, однако уже известно, что среди них были родственники наших сотрудников, – Медведь тоскливо посмотрел в свою опустевшую чашку.

– И, учитывая нашу невероятную секретность, новость разлетелась среди сотрудников СЛ как триппер в борделе, – процедил Дьобулус. – Летом люди отдыхали, им было не до драм, проблем со спиритом поубавилось, меньше сотрудников вели расследование на выезде. Затем стартовал сентябрь, отпускники вернулись, но объем работы еще не поднялся до привычного уровня. Тут-то и происходит теракт. И все из СЛ, кто был в городе, то есть почти все, рванули в здание. Я не удивлен, что этот истеричный придурок из Второго отдела не сообразил, но почему ты позволил им, Медведь? «Эпизод 2. Только сегодня в «Серебряной Лисице!»

– Моя вина, – глухо буркнул Медведь.

– Сегодня я спас твою жирную морщинистую жопу, а ты все эти годы добиваешься моего отстранения. Дай тебе возможность, ты вернулся бы в прошлое, чтобы уничтожить меня пока я был еще ребенком.

– Потому что ты демон, Дьобулус! – прорычал Медведь.

– А ты старый идиот, – небрежно бросил Дьобулус, – который ничего не видит за своей высокоморальностью. Идиоты нанесли миру куда больше ущерба, чем демоны. Почему бы тогда не отстранить тебя?

– Ты думаешь, я не осведомлен о твоих интригах, Дьобулус? – взревел Медведь. – О том, что ты плел между Ровенной и Роаной? Ты рискнул населением двух стран ради своих амбиций! Ты готов поставить все на карту ради призрачной возможности выиграть, при этом человеческая жизнь имеет для тебя нулевую значимость. Я не понимаю, как они могли оставить тебя в живых, да еще и выпустить тебя в Роану, чтобы ты творил там жуткие дела, кормя своего монстра. Мне надо полностью лишиться разума, чтобы положиться на такого человека, как ты!

– Благодаря моим интригам вы обрели «Спирит 3013». Напомню: единственную на данный период возможность решить нашу деликатную национальную проблему.

– Мы чуть не ввязались в войну с соседней страной!

– Но не ввязались, – холодно возразил Дьобулус. – Иногда риск – это все, что тебе остается. Потому что бездействие само по себе приведет к ужасному результату.

– Ты не имеешь права принимать такие решения самолично.

– Имею. Если все остальные, вместе взятые, глупее чем один я.

Илия поднялся с места.

– Послушайте! Наше совещание может в любой момент прерваться самым неприятным образом. Если Дьобулус прав, то все здание СЛ находится у Киношника на прицеле, атаки можно ожидать в любой момент. А мы пока не сдвинулись с места в расследовании. Никто из присутствующих не согласен уйти, все хотят принять участие. Мы должны забыть о личных разногласиях и эффективно работать вместе. Так давайте же вернемся к теме.

Его спокойный голос отрезвил спорящих. Медведь прокашлялся и сообщил:

– Тела были неимоверно повреждены, как будто действительно подверглись нападению гигантских акул. Следы зубов обнаружены даже на обивках кресел.

– И что это значит? – уточнил Илия.

– Что наш старый приятель стал сильнее, – Дьобулус невозмутимо промокнул салфеткой каплю брызнувшего на стол кофе. – Теперь он может создавать материальные предметы, пусть и существующие лишь ограниченный период времени.

– Каким образом ему это удается? – спросил Илия.

– Способности Киношника обусловлены тем, что его тело буквально пропитано спиритом, который он может контролировать, растрачивая на свои затеи. Качество поделок тем выше, чем больше спирита пошло на их изготовление.

– Хочешь сказать, у Киношника стало больше ресурсов?

– Да. Именно с этим связан длительный период затишья, предшествующий сегодняшней атаке. Киношник сильно потратился на первый Эпизод, ему потребовалось время на восстановление. Являясь, по сути, сгустком спирита, он, как любой другой сгусток, притягивает свободный спирит из окружающей среды. И с увеличением количества накопленного спирита скорость этого процесса возрастает.

– Все эти годы он наращивал мощь для следующей атаки.

– Именно.

– И сейчас способен сровнять СЛ с землей.

– Ты все отлично понимаешь.

– А если в процессе атаки он растратит все силы? Что тогда? – не отстал Илия. – Он станет обычным человеком?

– Спирит вызывает физическое привыкание. Когда количество спирита в теле падает, самочувствие становится абсолютно невыносимым, вплоть до смерти. Не сомневайся – Киношник такого не допустит. Почувствовав, что уже на грани, он просто отступит на время.

– Погодите, – очнулся Джулиус. – Вся эта история началась пятьдесят пять лет назад. Вы серьезно считает, что это продолжает один и тот же человек? Тогда нас атакует чокнутый старичок.

– Календарный возраст не имеет значения, так как спирит замедляет процессы старения, – возразил Дьобулус. – Физически Киношник соответствует… учитывая его поразительные способности… я бы сказал, двадцати – двадцатипятилетнему возрасту. Хотя по сравнению с Киношником я очень слаб, влияние спирита прослеживается и на мне. Сравните меня и Октавиуса. Мы практически ровесники, Октавиус чуть младше. Но если он выглядит как дряхлый старикашка, то я – цветущий мужчина средних лет.

– Хм, этот подкол так нелеп, что я даже не стану его комментировать… – пробормотал Октавиус, недовольно дернув уголком рта.

Эфил постучал перстнем по кофейной чашке. Пальцы его правой руки не функционировали нормально, и Эфил вспоминал об этом каждый раз, когда сжимал их в кулак.

– Давайте перечислим известные нам факты о Киношнике, – предложил он.

– Едва ли нам вообще что-то о нем известно. Он не знал жертв перед убийством, он не присутствовал на месте их гибели, он ни с кем никак не контактировал. Он не оставил ни единого следа, – напомнил Илия.

– Дьобулус? – вопросительным тоном обратился Эфил.

– Видимо, как следствие пережитого мною воздействия, я иногда улавливаю слабую связь между моим и его мозгом…

– Я же говорил: они могут быть заодно, – ввернул Медведь, но его никто не слушал.

– Иногда в моем сознании возникают образы… – продолжил Дьобулус. – На долю секунды. Как будто я вижу что-то его глазами. Но зацепиться не за что.

– То есть нам надо найти человека, о котором мы не знаем ничего вообще? – уточнил Бинидиктус. – Прекрасно. Продолжаем надеяться на успех.

– Если ничего не знаете о преступнике, посмотрите на жертв, – предложил Октавиус и сам безнадежно посмотрел в пустую сахарницу.