Удар из-за угла

В кабине  сидели водитель и конвоир, вне клетки сопровождающий и трое в клетке, как животные в зоопарке.Не хватало только кормушки на полу..

У Корнея сердце колотилось бешено в груди, стучало в голове, как кузнец по наковальне. Еще бы: на кону собственная жизнь. И еще немного удачливость. Повезет или нет? Тут фортуна пятьдесят на пятьдесят. А то и хуже.То ли побег удастся и они окажутся на свободе. То ли их ликвидируют  при попытке к бегству.

До здания суда добираться минут двадцать, если без скопления машин  на дороге, с большим количеством  –  дольше. Примерно за два километра до моста Корней с Романом устроили бучу, стали драться, орать матерные слова, визжать, стучать по стенам машины и по полу.

Я ударил тебя первый? Не ври, молокосос неотесанный, конь педальный!? -орал Роман.

– Да,  вы  толкнули локтем! И не смейте меня так называть, а то так врежу, мало не покажется.

И Корней  действительно саданул Романа в скулу.

Тот отлетел, ударился о стену автозака. Сжал кулаки:

– Ах, ты так!? А я вот так! – Роман нанес удар изо-всей силы в пах.

Корней согнулся в три погибели. Потом выпрямился и стал дубасить попутчика, куда придется.

Третий попутчик забрался на лавку и дрожал всем телом, даже слышен был перестук его зубов. Тоже мне хулиган. Трусливый заяц, не преступник.И чего он мог такого страшного натворить? Хотя именно его поведение оказалось двум бегунам на руку.

Драчуны во время потасовки матерились, как портовые грузчики, выли и визжали, при этом не забывали дубасить друг друга. Получилась просто кровопролитная драка.

– Жаль, ножа нет!– Ревел Роман.– Я бы тебя, с… , на гуляш изрубил! Слава Богу, опыт есть!

– А я бы из тебя отбивную пожарил,– огрызался Корней. Жаль спичек нет!

Сопровождающий  вжался в угол стены, лицо его казалось мраморным. Он дал сигнал в кабину, чтобы остановились.И теперь канючил:

– Мужики, прекратите, пожалуйста! Нельзя так себя вести! Господи, знал бы, что тут такое возможно, ни за какой золотой бублик не устроился бы на работу!

– Что там происходит? Останови машину,– курьер приказал водителю.

И отправился к кузову, продолжая дымить воздух сигаретой в мундштуке- была у него такая блажь. Открыл дверь:

– Заткнитесь, выродки! Какого хрена  надо? Что не поделили? Прекратите дебошь, а то в суде  вам еще и эта драка добавится.

Роман и Корней все еще толкали друг друга.

– Тварь недоношенная! Убийца собственного сына!

– Заткнись, гнида застарелая! Ты видел, чтоб я его убивал?

– Этого видеть не надо! Доблестная полиция просто так обвинение не предъявит!

– Прекратить, кому сказал,– стал конвоир доставать оружие. – Марш по разным углам. А- то сейчас пристрелю, как собак!

Он  выстрелил в воздух для устрашения. Драчуны  остановили мордобой. Они были все грязные с разбитыми носами, сверкали налитыми кровью  глазами друг на друга, будто действительно на все готовы.

– А ты какого лешего забрался с ногами на лавку?– заорал конвоир  на третьего.

– Я..я…я…б-боюсь,– застучал зубами трусливый хулиган.– О-о-ни ж у-убить м-могут!

– Ладно, Петрушкин, я сегодня добрый. Как-никак сын родился. А ты вроде как отсидел уже. Значит, исправился, выходи за решетку. Только смотри, начальству  ни-ни. Посидишь вне изоляции.  Мне трупы в радостный день никак не нужны!

Он достал из кармана ключи, стал отмыкать замок, тот загремел металлическим звоном, падая на пол вместе с ключами. Клетка  распахнулась. Конвоир нагнулся поднять замок, и  получил от Романа удар скрещенными кулаками сначала по спине, потом под зад. Корней, глядя на него, нанес удар  кулаком сопровождающему.

Оба лежали теперь на полу в отключке:

– Ну, ты, Роман дал! Хребтину ему не повредил?

– Да прям! Во мне сейчас силы с гулькин хрен. Возраст берет свое. Раньше бы повредил точно. А теперь только на время обездвижил.

– Ты тоже молодец. Быстро сориентировался.

Они подняли сначала одного и занесли в клетку, потом другого. Те  уже начинали приходить в себя.  Надо было спешить. Попутчик-хулиган отправился туда же на свое законное место. Он  вздрагивал  от любого движения Романа и Корнея.

Клетку беглецы замкнули, ключ выбросили в траву на обочине.Трава некоторое время поколосилась, покачалась из стороны в сторону, и успокоилась. Словно ничего не видела, не слышала и не спрятала под колосьями.

Спрыгнули из распахнутой двери на дорогу, Роман при этом слегка подвернул ногу, чертыхнулся:

-Тьфу ты! Негода какая. Не вовремя все  это.

Обежали автозак с обеих сторон, легли на дорогу и перекатились со спины на живот под днище машины – хорошо хоть не были  толстыми и неповоротливыми.

Из кабины показался водитель:

– Да куда они все подевались? Какого ляда время теряем? Опоздаем ведь. Никто за это по головке не погладит.

Он со злости рванул клочок травы,  разорвал его на две части и отбросил в сторону.

Затем заглянул в открытый настежь кузов. И, пожимая плечами, заорал в голос:

– Не понял. Вот так чудеса в решете! Сопровождающий и конвоир с третьим зеком в клетке, а двух опасных нет. И куда ж они подевались? Двадцать лет вожу этих  бедолаг туда-сюда, и такого не разу не случалось.

Стал оглядываться. Никакого движения нигде не наблюдалось. Казалось, город вымер.

Он сходил в кабину за монтировкой, забрался в кузов, стал ею открывать замок на клетке.

– Ну, что ты будешь делать? Говорил же, не стоит брать новенького в сопровождение. Тут  не детский сад. Так нет же: обойдется. Вот и обошлось.

В это время Корней и Роман мячиками выкатились мягко и бесшумно из – под машины, Роман закрыл дверь в кузов, Корней сбегал под откос, нашел крепкую палку. Ею они подперли эту дверь. И огляделись. Мост был примерно в двадцати метрах. Небо  заволокло тяжелыми облаками. Сверкнула молния. Начал накрапывать дождь.

– Ты погляди, как ювелирно  сработали. Все ничего. Жалко только: дождь начинается.

– Да, хоть бежать далеко не придется. Только бы твой товарищ не подвел.  Обещают все много, а выполняют мало. Или вообще открещиваются.Что касаемо непогоды, так это только на руку.

– Не должен Тимоха подвести! Надежный вроде.

Они побежали, сломя голову под мост. Роман слегка прихрамывал.