Мара и Морок

– Что? – с недоумением моргает король.

– Мир. С Сератом. Вы планируете его? – стиснув зубы, медленно повторяю я.

– Теперь нет никакого мира, Мара! И не будет! Я пытался, – разочарованно вскидывает руки Дмитрий. – У меня была договорённость с Алексеем Ласнецовым о браке между Еленой и его сыном. Но Алексей, к несчастью, умер, а этот мальчишка – Северин – ЖЕНИЛСЯ, НАПЛЕВАВ НА НАШ УГОВОР!

Я поджимаю губы, наблюдая, как едва заметно скривилась Елена.

– Но скажи мне, Мара! Разве я НЕ БЫЛ ДОБР, ПРОСТИВ ЕМУ ЭТО?! – Король продолжает повышать голос, опуская кулак на подлокотник.

Я не вздрагиваю, понимая, что Дмитрий не злится на меня, он просто взбешён поведением этого Северина. Король даже смотрит куда-то вдаль, поверх моей головы, говоря об этом.

– Уверена, вы были добры, ваше величество.

– И я всё равно предложил ему перемирие, если он избавится от своей невесты и возьмёт Елену! Я дал ему второй шанс, а он его ОТВЕРГ! Знаешь, какое оправдание дал мне этот юнец? – Король наклоняется вперёд, с презрением выплёвывая последнее слово.

– Нет, ваше величество.

– Он сказал, что ВЛЮБИЛСЯ! – Дмитрий вновь опускает кулак и теперь так неожиданно повышает голос, что Елена вздрагивает и даже съёживается.

Я лишь продолжаю наблюдать за реакцией каждого. Отмечая, что Даниил хоть и притворяется, что особо не слушает, но губы его сжимаются в тонкую линию, а карие глаза становятся холодными и отстранёнными. Тогда я перевожу взгляд в сторону, чувствуя мимолётное движение в тени, далеко позади королевской семьи. Это вновь тот темноволосый, что говорил с Даниилом. Похоже, принц ему доверяет, раз молодой человек остался здесь при столь деликатном разговоре.

– Разве вам это не на руку, ваше величество? – спрашиваю я.

– Что? – вновь опешил король.

– У Ласнецовых кровь предателей, уж кому как не мне об этом знать. – Я вскидываю голову, упрямо смотря в глаза короля. – Не стоило даже обещать им принцессу. Их слова ничего не стоят, хотя вы сами уже в этом убедились. Вы планировали, что, заключив мир, добьётесь для Николая стабильной позиции на троне. Но с чего вы решили, что брачные узы остановят Северина от внезапного нападения на Аракен? Было бы даже хуже, если бы свадьба состоялась. У них всегда был бы рычаг давления на Николая в лице Елены.

– Он бы не посмел, – тихо выдавливает Дмитрий.

Я склоняю голову набок, холодно улыбаясь.

– Я тоже так когда-то думала о принце Серата. И теперь посмотрите на меня и вспомните, где и почему я умерла.

– Так всё, что говорят, – правда? И причина… он и вправду так поступил?

– Да, я слышала это из уст самой жертвы – моей сестры. Видела, когда… она истекала кровью на моих руках.

– Ужасно, ужасно… – тихо повторяет Дмитрий, потирая бороду.

– Я говорил тебе, отец, что и отравление Николая – их рук дело. Найденных доказательств тебе было недостаточно? Они знают, что я для них не соперник, – встревает Даниил.

– Значит, вы считаете, что Николая отравил Серат?

– Да, Агата. Мы нашли серьёзные зацепки, даже отравителя, который во всём признался, – кивает Даниил.

Устав держать руки перед собой, я расслабляюсь, поправляя юбку.

– Тогда что же вы хотите от меня?

– Помоги вылечить Николая, – отвечает король.

Я хмурюсь, обдумывая его слова.

– Вы просите меня продлить ему жизнь?

– Да.

Я сжимаю губы после того, как у меня непроизвольно вырывается усмешка. На лице всех троих появляется замешательство.

– Вы вряд ли сами понимаете, о чём просите, – начинаю объяснять я. – Когда мы увеличиваем срок жизни, то его время будто замирает с этого момента. Поэтому, если продлевать жизнь старику, то он не станет вдруг моложе. Просто его старость растянется, и чары не будут давать ему умереть естественной смертью до определённого момента. Если Николай сейчас в плохом состоянии и я продлю ему жизнь, то он ещё очень долгие годы будет мучиться от отравы в его организме, будет не в силах умереть. – Я вижу, как с каждым моим словом они бледнеют, они явно не знали, как работают эти чары. – В каком он сейчас состоянии?

– Он… без сознания, – тихо отвечает принцесса.

– Тогда он в таком состоянии и останется. Пока кто-то не решит из милосердия проткнуть ему сердце мечом.

Повисает тяжёлая тишина. Давая им мгновения подумать, я смотрю в огромные окна, пытаясь в темноте рассмотреть очертания сада или других зданий.

– Однако… – прерываю я, когда Даниил уже открывает рот, – я могу попробовать укрепить его жизнь, что позволит ему прожить то, что ему было отведено изначально, как будто его никто и не травил. Для этого мне нужно взглянуть на него, чтобы понять, с чем я имею дело и есть ли у него хоть капля надежды.

– Конечно! – соглашается король, воодушевляясь, по залу проносится вздох облегчения.

– Но что получу я?

Все трое замирают, вероятно, позабыв, что меня сюда привели, а не пригласили.

– Свободу, – отвечает Даниил.

Свободу?

Я смеюсь. Весело, как после удачной шутки. Не помню, когда я в последний раз так хохотала. Хоть члены королевской семьи и напрягаются, но прерывать меня они не торопятся, дожидаясь, пока мой смех утихнет сам собой.

– И как вы планируете даровать мне свободу, принц Даниил? Свободу в могиле, из которой меня подняли?

– Мы дадим тебе не только свободу, но и жизнь, и месть, а также столько золота, что тебе хватит до конца жизни.

Чем больше Даниил обещает, тем мрачнее становится моё лицо. Меня раздражает, с какой лёгкостью он обнадёживает, когда способен лишь на последнее из всего списка. Всё веселье испаряется, когда я перевожу мрачный взгляд на короля.

– Длинный список наград за попытку разбудить вашего сына.

– Не только за это. Всё это ты получишь, если поможешь нам отомстить Серату за отравление принца. Раз мне не удалось завершить эту войну миром, стоит попробовать завершить её одним ударом.

– Вы хотите использовать меня как наёмника? Никто не смеет предлагать такое служительнице богини Мораны.

– Никто НЕ СМЕЛ такое предлагать, – возражает король. – И разве собственная смерть не сняла с твоих плеч эти обязанности? Разве сама богиня не бросила тебя, оставив в сырой земле, вместо того, чтобы забрать к себе?

Справедливо. Но я всё равно сжимаю зубы от раздражения.

И только Даниил задаёт правильный вопрос: