Змея и Паук

– Хорошо, – сухо ответила я.

– Ты не заметила ничего странного в е? поведении? – с улыбкой уточнил он. – Например, е? кошмары, настороженность или плохие отношения с другими?

Это определённо было странно. В мою голову закралась мысль о том, что меня не просто так поселили к ней. Неужели ожидали, что я буду им всё докладывать?

– Нет, – сказала я.

– Ты уверена? Поверь, я всего лишь пытаюсь помочь. Видишь ли, у не? никак не получается выносить ребёнка, и никто не понимает почему. – Микаэль печально вздохнул.

Что-то в его тоне мне совсем не понравилось.

– Я уверена, – твёрдо отозвалась я.

Улыбка кона дрогнула – он явно не на такой ответ рассчитывал. Опустилась тишина. Микаэль сверлил меня своими холодными зелеными глазами, я же решила молчать до конца. Чем бы Игритт не занималась, но сейчас я уверилась в том, что ему об этом знать не нужно. Его мягкий тон не делал нас друзьями или хотя бы просто равными.

– Очень хорошо, – в итоге процедил он.

Из той комнаты раздался душераздирающий крик. Я приложила все свои силы, чтобы не вздрогнуть. Микаэль нахмурился. Кажется, его эти звуки раздражали. Внезапно раздался взрыв такой силы, что даже здесь книги покачнулись.

– Лорри! – гаркнул Микаэль.

В комнату заглянул тот надзиратель, что привел меня.

– Простите, это снова она, – виновато сказал Лорри.

Микаэль снова нахмурился, а потом посмотрел на меня.

– Скажи мне, если бы я попросил тебя немедленно отдать душу Богу Шери, то что бы ты сделала? – серьёзно спросил он.

У меня внутри всё похолодело. Неужели, из-за того, что я ничего не рассказала ему про Игритт, он отправит меня туда? Усилием воли запихнула панику подальше. Может ещё не поздно всё рассказать? Эта идея столкнулась с его выжидающим взглядом. Мне показалась, что он готовиться порвать меня на куски.

– С удовольствием, – заученно ответила я.

Он ещё несколько секунд сверлил меня взглядом, а потом кивнул.

– Она не слушает нас, но может послушать кого-то похожего. Пусть номер 27 попробует, – задумчиво себе под нос произнёс Микаэль.

Лорри поклонился ему, я повторила его действие, и мы вышли из кабинета. Смысл последней фразы кона дошёл до меня только тогда, когда я осталась один на один с той яркоглазой девочкой, что сидела в камере с очень крепкими стенами.

Глава 4

Паук

Мои внутренности кипят и плавятся. Сердце бешено колотится, а пот льёт градом. Прекрасно осознаю, что температура тела зашкаливает. Как только у меня проявилось сродство с огнем, поняла, что мне суждено в нём сгореть. Тогда стоило сделать это ярко! Сдаваться была не намерена: не хочу подчиняться, не хочу очищения, не хочу умирать. Почему вообще должна?

Мир не может состоять только из этих отвратительных камер и коридоров. У меня не было никаких доказательств того, что где-то что-то происходит по-другому, а и у них не было доказательств существования их Бога. Эти мысли заставляют держаться, ведь скоро они снова придут за мной.

Заслышав шаги в коридоре, усмехнулась: они никогда не заставляли себя ждать. В мою просторную камеру вошли трое. Двое надзирателей начали снимать цепи с моих запястий. Сжала руки в кулаки. Может немного с ними поиграть?

Закрыла глаза. Дышалось мне с трудом. Лихорадка больше не проходила, но сейчас это шло на пользу, ведь я отчётливо чувствовала жар своего тела. Если усилить его хоть немного, то тело загорится. Направила поток ближе к рукам, и пальцы закололо от резкого скачка магии.

Надзиратели по бокам успели заметить огонь и увернулись. Жаль, что не получалось сделать пламя больше кулака, однако надзирателям и этого хватило, чтобы забеспокоиться. Тот, что остался в центре, дал мне пощёчину. Концентрация сразу ушла, забрав с собой огонь. Голова у меня закружилась, а из носа пошла холодная кровь.

Они подняли меня с пола. Покорно пошла в комнату за большими резными дверями. Сейчас сопротивляться было бессмысленно, потому что они сильнее, выше и крупнее. К тому же, скоро мне понадобится вся моя сила воли.

Мы вошли. Меня окатила тошнотворная энергия смерти. Яркий свет комнаты не совпадал с ощущениями. Под ногами захлюпала кровь – видимо, я сегодня не первая. Постаралась не смотреть вправо. Обычно они именно там складировали бездушные тела.

Надзиратели уверяли, что после очищения ведьмы находят покой, но я в это не верила. Вряд ли кто-то ещё проходил через это и остался жив. Очищение? Вот ведь бред. Они доводили ведьм до агонии, ломали им кости, выжигали глаза, вырывали ногти, а потом вынимали душу и помещали в свои предметы – шизе.

Учитывая моё сродство, из меня скорее всего пытаются сделать светильник. Вот только если воля не сломлена, то и переместить душу нельзя. Это я поняла довольно быстро. Пусть делают что хотят. Я не сдамся. Уж лучше сгорю от собственного пламени.

Они усадили меня в кресло и закрепили в нём цепями. Один из надзирателей взял в руки нож. Я усмехнулась. Несколько продолжительных пыток, а затем меня снова оставят в одиночестве до тех пор, пока всё не срастётся. Надо только вытерпеть. У меня получится. В первый раз было намного страшнее. Я закрыла глаза и расслабилась.

Напоследок снова призвала свою магию. К моему удивлению, она отозвалась быстро и сработала взрывом в помещении. С каждым разом выносить их действия становилось всё проще. Возможно, когда-нибудь они не рассчитают силу и действительно убьют меня, но это произошло не сегодня. Хотя, может, приступы справятся с этим быстрее. В любом случае моё время уже на исходе.

***

Руки и ноги ужасно болели. Пошевелить ими было невозможно. Вспомнить, что они сделали со мной в этот раз не получалось. Если бы я зацикливалась на этом, то просто сошла бы с ума, а, может, и уже сошла, только не поняла этого. С тех пор, как впервые посетила ту комнату, меня поселили в отдельную укреплённую камеру. Иногда приходили священники, чтобы попытаться убедить меня в необходимости очищения, но результатов это не принесло. Больше ни с кем не разговаривала. Во всяком случае до сегодняшнего дня.

Я с любопытством осматривала девочку с желтыми глазами, которая стояла по ту сторону решётки моей камеры. Вспомнила о том, что мы уже с ней виделись. Зачем они привели е? ко мне?

– Привет? – мой язык кое-как шевелился, а в горле пересохло.

Она промолчала. Девочка упрямо смотрела в пол. Я ей улыбнулась, а она вздрогнула. Странная реакция.

– У тебя красивые глаза, – сказала я правду.

Мне нравился их яркий цвет. Раньше с таким не сталкивалась. Все глаза здесь были довольно тёмными.

– У тебя такие же, – тихо произнесла она.

– Спасибо?.. – я попыталась вспомнить манеру речи надзирателей.

Девочка нахмурилась.

– Я говорю о том, что у тебя такие же ярко-жёлтые глаза, а не о том, что они красивые, – более уверенно пояснила она.

– Это тоже здорово, – улыбнулась я.

Повисла тишина. Я отчётливо видела, что она не хотела здесь находиться, но и уходить не спешила.

– Может, тебе стоит сделать то, зачем тебя послали? – задумчиво спросила я.

– Это бесполезная трата времени, – угрюмо ответила она. – Ни одно моё слово не убедит тебя в том, что стоит подчиниться им.

– А ты в это веришь? В то, что единственный верный путь – страдания? – неожиданно даже для самой себя спросила я.

Девочка промолчала. Она была не очень разговорчивой.