Его принцесса 2: Все еще ненавижу

– Где выход из здания? – шепчу побелевшими губами.

– Т-там, – она показывает в сторону еще одной двери, и я торопливо туда ныряю и спешу оказаться на улице. Срываю в головы платок, нервно дергаю пуговицы у горла, но ворот не поддается.

Дверь, маячившая впереди, все ближе, и я толкаю ее ослабевшей рукой и оказываюсь в маленьком дворике собора.

Делаю глоток воздуха, опираюсь рукой о каменную стену и приникаю к ней.

– Да, попробуй связаться с ними, пусть пояснят… – откуда-то сбоку доносится знакомый до боли голос, и все внутри меня холодеет. Но я тут же отгоняю этот морок, пытаясь внушить себе, что мне просто показалось. Оборачиваюсь, замечаю мужчину в строгом костюме, и сердце перестает биться.

Этот силуэт…

Широкие плечи, мощная фигура, высокий рост, темные, как вороново крыло волосы, коротко стриженные на затылке.

Этот голос…

Мужчина убирает телефон от уха и толкает в карман, не спеша оборачиваясь. И еще до того, как он заметит меня, я уже все понимаю, и вздрагиваю, отступая к стене собора.

– Ты…? – Сеймур Орсини шокирован не меньше, но он тут же берет себя в руки, в отличие от окончательно спятившей меня. Я неистово дергаю ворот платья, который так и не смогла расстегнуть и мои глаза против моей воли начинают закатываться. – Эй…

Он едва успевает поймать меня и не дать свалиться в обморок на каменное крыльцо.

– Черт… Какого хрена… Скорую сюда, поживей! – он отдает приказ той самой монашке. Прежде чем окончательно потерять связь с реальностью, я чувствую, как мои ноги отрываются от земли, и я повисаю на руках мужчины, который едва не разрушил мою жизнь два года назад.

Глава 2

– Ваше Величество с вами все в порядке? – доктор Шмидт, который лечил меня, когда я была еще ребенком хмуро склонился надо мной в карете скорой. Меня уже уложили на каталку и везли в больницу.

– Да… я… – оглядываюсь, силясь понять, был ли это сон, или я и правда видела его. Не может быть, откуда бы он тут взялся? – Мне уже лучше. Где мы?

– На пути в госпиталь святого Антония. Вам надо обследоваться. Обмороки в последнее время участились…

– А как же церемония? Мне надо туда, там же репортеры… – спохватываюсь, глядя в лучащиеся добром глаза врача. Тот насильно укладывает меня на каталку и придерживает за плечо.

– Вам нельзя вставать, пожалуйста сохраняйте спокойствие, вы можете навредить своему организму.

– Но похороны…

– Король справится без вас, к тому же отпевание уже почти подошло к концу, когда вы вышли из зала, и никто этого даже не заметил… – он поясняет, но я слабо ему верю, эти слова звучат, как бред. Там была куча репортеров, и я сомневаюсь, что никто не заметил моего ухода. Скорее всего уже завтра на всех заголовках местных газет будет объявление, что королеве стало плохо на похоронах дяди и ее экстренно увезли в больницу.

– А тот мужчина, что нашел меня… где он? – спрашиваю, стараясь выглядеть при этом спокойно. Хоть пульс беснуется, мне дурно, и я схожу с ума от мысли, что это действительно был Сеймур.

– Вы лежали на лавочке в комнате священнослужителей, а преподобная Мария хлопотала над вами пока вы были без сознания. Никакого мужчины не было. Возможно, вам показалось…

– Возможно… – киваю, сдаваясь. Мне не верится, что это был лишь мираж, но настаивать сейчас нет смысла. Доктор не видел Сеймура, значит он не может знать наверняка. Но я точно помню, что выходила на улицу, и монахиня вряд ли сама занесла меня обратно…

– Я считаю, что мы должны прекратить лечение, Виктория. – Шмидт деликатно начинает щекотливую тему. – Результаты так маловероятны по сравнению с риском для вашего здоровья.

– Пожалуйста, доктор… я бы хотела продолжить пробовать.

– Вам надо благодарить бога за то, что подарил вам с Его Величеством такого замечательного сына. Редко кому удается забеременеть в первый год брака, особенно если учесть тот факт, что ваш супруг в таком почтенном возрасте, простите мне мою дерзость…

– Да, вы правы. Арчи – самое дорогое, что у меня осталось, – взволнованно киваю. – Мой сын – единственная радость, которая не дает мне отчаяться окончательно.

– Именно поэтому я и вынужден настаивать на прекращении лечения. Процедуры эко не давали положительного исхода, а делать их вновь, рисковать вашим и без того пошатнувшимся здоровьем. Растите сына, восстанавливаетесь и возможно в один прекрасный день вам удастся забеременеть естественным путем…

Киваю. Ничего другого мне не остается, ведь доктор не знает, что у нас с королем совсем нет интимной близости. Ни в брачную ночь, ни потом он не приходил в мою спальню, и мы не делили ложе. Поначалу я напрягалась, меня пугало то, что он заведомо отказался от этой процедуры, но в конце концов я только порадовалась, ведь мне не приходится спать с человеком втрое меня старше.

А завести детей можно и через ЭКО, правда все мои попытки проваливались. Доктор Шмидт прописал мне таблетки, чтобы организм не отторгал плод, но пить их подолгу нельзя. Они несут свои побочные эффекты – усталость, проблемы с давлением и периодические обмороки. Не говоря уже о том, что мне пришлось бросить кормление грудью, ведь я опасалась, что они могут негативно сказаться на здоровье малыша.

– Зачем же мы едем в больницу сейчас, доктор?

– Я бы хотел убедиться, что вашей жизни ничто не угрожает. После последней неудачной процедуры эко прошло всего несколько дней, и ваш организм еще не оправился…

– Я просто не завтракала. Возможно, обморок связан с этим…

– Давайте доедем до больницы, возьмем у вас анализы, а после вы сможете вернуться к сыну. Я уверен, Арчи уже заждался вас, ведь процедура отпевания в соборе была действительно длительной…

Соглашаюсь и откидываюсь на кушетку, нервно покусывая губы.

Мне показалось. Мне просто показалось.

Глава 3

– Что с тобой случилось? Я думала с ума сойду, когда услышала последние новости! – Каролина хмуро заглядывает мне в глаза, как только ее проводят в гостиную, где я уже ее жду. – Выглядишь вполне здоровой кстати…

Я улыбаюсь ей и обнимаю подругу, после чего мы обе усаживаемся на кушетку около камина.

– В соборе было душно, мне стало плохо, я толком ничего не ела утром… – жму плечами, киваю горничной, которая предусмотрительно ставит на столик поднос с кофейником и печеньем. Как только за ней закрывается дверь, я вновь обращаюсь к подруге. – Доктор предлагает мне прекратить лечение. Я не знаю, что делать…

– Но ты же так хотела малыша… – Каро сочувственно сжимает мои ледяные руки и хмурится. – Может попробовать немного подождать?

– Доктор так и сказал. Посоветовал больше гулять на свежем воздухе и постараться не фокусироваться на проблеме бесплодия.

– Но ведь ты не бесплодна, это Генрих стар! – Каро всегда была прямолинейна, и мне очень нравилась эта ее черта.

Многие, увидев нас вместе, удивлялись, что между нами общего? Ведь мы полные противоположности друг друга: я голубоглазая блондинка – она кареглазая брюнетка, я тактична и мягкосердечна, она грубовата и рубит с плеча. Наша дружба только крепла не смотря на разницу в возрасте: Каро была на десять лет старше меня, но это не мешало нам свободно общаться на любые темы. Ее муж уже давно перестал интересоваться ей, отдавая предпочтения другим женщинам. Что меня искренне поражало – Каролина очень красивая и броская женщина, любой мечтал бы стать ее спутником. А вот ее саму эта проблема не беспокоила, Каролина пользовалась предоставленной свободой в своих целях. Бессовестно перебирала любовников. Хотя, насколько я помню, последний из ее избранников задержался в этой роли дольше остальных. Они вместе уже около месяца, но подруга, как назло ничего о нем не рассказывает.

– Ты же знаешь, что даже эту проблему можно обойти, – беру с подноса чашку и отпиваю горячий напиток, грустными глазами глядя в пол. – Мы уже давно пришли к выводу, что процедура эко – это наш с ним случай.

– Слушай… – Каролина цепляет свою чашку и задумчиво сощуривается. – Только не отметай мою идею, не руби с плеча, но… – она делает паузу, чтобы доконать меня окончательно… – может тебе завести любовника?

Кофе встает в горле, и я закашливаюсь.

– Надеюсь тебе не надо напоминать о том, что каждая собака знает, кто я такая? И если хоть мельчайший слух о том, что…

– Да-да! Знаю! Господи, как скучно быть королевой! Подумать только! Я когда-то мечтала оказаться на твоем месте!

– Радуйся, что не оказалась. День расписан по минутам, голова устает от бесконечного потока информации, а на руках мозоли от нескончаемых рукопожатий… И это только вершина айсберга.