Мне нельзя тебя хотеть

Скоро кончит. Но я хочу смотреть.

Поднялся и рывком сдернув с незнакомки джинсы вместе с трусиками опустился на кровать между раздвинутых ног бестии. Подхватил ее под коленями и заставил раскрыться для меня сильнее и легким нажатием подавив очередной неяркий протест развел бедра шире не в силах отвести взгляда от розовых складок, которые даже в темноте поблескивали влагой.

Стояк больно пульсировал, и я неспешно расстегнул ширинку и высвободил его, не стягивая трусов. Черный хлопок натянулся, обрисовывая бугор, которого было даже больно касаться, но я с усилием заставил себя переключить внимание на девушку, лежащую подо мной, и вновь потянулся к ее плоти, накрывая истекающее лоно шершавой ладонью. Рыженькая сходила с ума, дрожала будто спятившая наркоманка подавалась бедрами навстречу движениям моей руки, вторя ласке покрытых ее соками пальцев.

– Хочешь кончить? – переспросил, прекрасно зная, что она сейчас на любой вопрос ответила бы утвердительно и дождавшись короткого кивка перехватил ее руку и подвел к члену, заставляя обхватить его сквозь ткань. – Я тоже…

Дернулся навстречу ее рука сжалась вокруг него, и я стиснул зубы, не ожидал, что будет так сложно.

Пальцы скользнули по нежной плоти, и я аккуратно надавил одним, вставляя его кончик в узкую киску, но незнакомка застонала и попыталась отвести бедра.

– Пожалуйста аккуратнее… – она впервые подала голос, который изменился будто у рыжей поднялась температура, и охрипли связки. Да и я сам, как сдуревший не мог себя контролировать, и удары пульса долбили в висках. – Будь нежнее…

Прошептала, и сама же опровергая свой призыв торопливо оттянула резинку моих боксеров и обхватила голый нерв рукой, отчего он дернулся в ее ладони, и я едва не кончил как последний сопляк ей в руку.

– Полегче детка, – не сдержался и снова дернулся, похоже бедра живут своей жизнью и сейчас не слушают команды мозга остановиться. – Нужно нежнее…

Чувствовал, как ее плоть пульсировала под пальцами, рыженькая уже на грани, и одно движение отделяет ее от срыва, но не хотел вот так давать ей желаемое. Хотел чтобы она кончала когда я буду глубоко в ней, чтобы ее плоть сжимала меня как тиски, чтобы член наконец оказался внутри, но…

Черт! Черт! Черт!

Презервативы в тумбочке в спальне Пашки. Еще один запасной в моей мастерке в той же, сука, спальне. Большего облома я в жизни не испытывал, и застонал в голос чертыхаясь от души.

– Что такое? – незнакомка приподнялась на локте, все еще сжимая мой член рукой, и мне хотелось прикрыть глаза и дернуться в ее сжатой кисти два раза. Ровно столько мне понадобится, чтобы кончить прямо на эту сочную грудь. Но оказаться внутри этого сочного тела хотелось еще сильнее, потому что если этого не произойдет я просто сойду с ума.

– Презерватив остался в спальне, у тебя есть? – такая явная надежда в моем голосе позабавила бы, если бы не было так больно пульсировать в ее руке с взведенным курком в ожидании выстрела.

– Я…нет, но…

Отвел руку от ее плоти, но пальцы сами собой легли обратно и заскользили вдоль складок. Если я не смогу трахнуть ее, кончить-то то мы можем…

– Не важно, – сперва дам кончить даме, а потом подумаю, что можно будет сделать. Бежать в комнату Пашки не хотелось категорически, вдруг рыжая снова свинтит, оставив меня без сладкого. Поэтому просто переключил внимание на мягкость ее плоти и обвел контур от клитора книзу и обратно, а потом проник внутрь кончиком пальца. – Ты такая тесная…

Плоть сжималась вокруг пальца, и от мысли что член туго вошел бы внутрь срывало планку, и я снова безотчетно дернулся в руке незнакомки и не выдержав дикой пытки склонился и впился в сладкие губы своими. Ярость за свою тупость обрушил на алый ротик и начал озверело трахать его языком так, как не мог сделать с бестией. Стоны тонули в нашем дыхании языки сплелись будто мы враги и победа зависит от того, кто дольше продержится без кислорода. Малышка поерзала подо мной, и я зарычал и толкнулся в ее руке, ощутив, что головка члена уперлась в нежное лоно и смяла складки.

– Нам нельзя так… – зарычал, но как же сладко было утыкаться в жар ее кожи. Бархатистость лона и твердость члена контрастировали и срывали планку окончательно. Один толчок – и я в ней, но это опасно и неправильно, и от этого еще желаннее.

– Все нормально, не надо презерватив я… – ее дыхание перехватило, когда я толкнулся в ее складки, давя головкой на клитор. – Я таблетки пью. И не могу забеременеть, поэтому если ты…

– Уверена? – уже не слушал продолжение фразы одно лишь слово про таблетки напрочь стерло разум, и я отупел к чертям собачьим. Провел пальцами по мокрой плоти и перехватив член своей рукой наставил, обхватывая тонкую талию рыженькой чтобы не дать ускользнуть. – Ты на противозачаточных?

Малышка кивнула и это было последней отмашкой, потому что я без церемоний толкнулся внутрь, проникая в нее одним рывком до последнего сантиметра.

И тут же словил громкий для миниатюрной куколки вскрик, когда осознал, что стал ее первым…

Глава 6

– Вынь его, мне больно! – рыженькая напряглась так сильно, что мне показалось, я лежу на камне. Её бедра сжались вокруг моих как тиски, а влажная от болевого пота грудь прилипла к моей. Но не смотря на ее просьбу, я под дулом пистолета не смог бы остановиться. Она такая тесная и горячая, что просто невозможно прерваться. – Пожалуйста, вынь…

– Тише, – безотчетно наклонился и поцеловал ее в плотно сжатые губы, стараясь не шевелить бедрами, чтобы не причинить боли. – Это пройдет, просто надо привыкнуть.

Перехватил напряженный взгляд малышки, она хмурилась, и, как мне казалось, не дышала. Я улыбнулся.

– В первый раз всегда больно, – внутри будто горячий ком разворачивался и прожигал грудную клетку. – Заставь себя расслабиться. Не просто бедра, попробуй почувствовать те мышцы внизу от которых больнее всего и расслабь именно их.

Член как тисками сжат, не думаю что, если она расслабится, ему там станет свободнее, но боли, которую она испытывает, определенно будет меньше.

– Ты слишком большой, – рыженькая сердито сверкнула взглядом, а потом медленно разжала бедра, и будто прося поддержки опустила свои руки на мою талию. – Пожалуйста не шевелись, дай привыкнуть…

Вот прямо сейчас мне хотелось ослушаться и толкнуться в нее, но где-то в глубине души понимал: если я буду сейчас жестко вести себя с ней, девушка возненавидит секс и будет бояться парней в дальнейшем.

Раньше у меня бывали девственницы и не раз, но у всех дефлорация проходила по-разному. Кто-то даже не замечал, как тонкая преграда рвалась, кто-то истекал кровью в прямом смысле, все зависело от конкретной девушки. Так что опыт в этом плане у меня был, и я мог сказать только одно – надо рвать одним толчком, иначе сделаешь только хуже. Если пытаться девушку жалеть и не спешить вставлять, можно не до конца порвать преграду и второй и третий секс для нее будет таким же болезненным, как и первый раз. Это как пластырь.

– Сколько тебе лет? – Да. Да! Невежливо задавать такой вопрос, но мы с некоторых пор сблизились и можно отбросить формальности.

– Двадцать один, – ответила просто, и я поразился: она выглядит юной, но тело определенно тянет на этот возраст – такой охеренной груди у малолеток не бывает, но почему тогда она все еще девственница. Опять же сложно поверить, что, имея такие внешние данные, она не пустилась во все тяжкие раньше.

– Для мужа себя берегла? – разговоры помогают отвлечься, и не думать о том, что член внутри ее тесного лона все еще пульсирует от неудовлетворения. Опираюсь на локти по обе стороны от ее хрупких плеч и заглядываю в красивое лицо. Кажется, малышка расслабляется, потому что теперь между точеных бровей нет складки, да и пухлые губы уже не так плотно сжаты. И не показалось, их тронула улыбка.

– Нет, – отвела взгляд, и я удивился, почему на такой простой ответ она решила соврать. – Так ты вынешь его?

Вновь на меня посмотрела, и я, собрав всю волю в кулак легонько кивнул и отвел бедра назад, чувствуя, как прохладный воздух окутывает каждый сантиметр члена. Внутри нее было мокро и горячо, а сейчас стало странно неуютно и мне захотелось снова все повторить.

– Лучше? – оперся на один локоть, а вторую руку опустил вниз между нашими телами и обхватил ломящий стояк, легонько проводя им по складкам. Между нами было влажно и немного липко, видимо крови было немало, и нам обоим нужен душ. – Что чувствуешь?

– Чувствую будто в меня вставили огромный член, а потом вынули его, – отрезала без иронии, и я невольно улыбнулся ее умению произносить шутки с абсолютно невозмутимым лицом. – Но сейчас немного отпустило…

– В этой комнате должен быть душ, – героический для меня подвиг просто взять и не довести дело до конца, но именно сейчас не хотелось причинять боль еще одной девушке за вечер, поэтому приподнялся на руках и встал, ища взглядом светильник. На тумбе стояла лампа, и я включил ее, и комната озарилась мягким светом. – Давай помогу.

Протянул руку, но рыженькая выпрямилась и села, прикрывая грудь руками. Снова ее застенчивость вызвала улыбку, а упрямство – подавило.

– Тебе лучше уйти, – произнесла негромко, и я различил в ее тоне извиняющиеся нотки. Поднялась с постели, напряженно глядя на кровь на покрывале, и поморщилась.

– Эй, – перехватил запястье рыженькой, она напряглась, но позволила развернуть себя и покорно шагнула ко мне. – Мы не закончили, и что бы ты там не думала, нам придется довести дело до конца.

От этих слов она вся окаменела, а глаза цвета синего льда ошарашенно распахнулись, но лишь не долю секунды. Потом лицо из испуганного стало серьезным, и она будто опомнившись отрезала.

– Нет, не думаю. На тумбочке я видела салфетки, вытрись и уходи.

Сжал губы, злясь на малышку за ее непробиваемое упрямство и вместо разговоров подвел ее к двери. Шла она неохотно. И поднял черную футболку, которую она сбросила и протянул ей.

– Надевай и не спорь.

Она красноречиво посмотрела на бедра испачканные кровью и украдкой бросила взгляд на мой стояк, который я в этот момент убрал и застегнул ширинку, а потом вздохнула и надела футболку, скрывшую ее тело до середины бедра.

Убедившись, что никого в коридоре нет я подцепил руку рыженькой и пересек его, толкая дверь комнаты Пашки.

Глава 7