Троецарствие

– Род мой пользовался щедротами Ханьского дома, и если мне не думать о том, как принести пользу государству, то чем я буду отличаться от скотины? Я заставил себя служить Дун Чжо, ибо искал удобного случая разделаться с ним и избавить Поднебесную от зла, – сказал Цао Цао. – Но дело не увенчалось успехом – видно, не судьба!

– А куда вы направляетесь теперь?

– Я хотел возвратиться в родную деревню, чтобы оттуда бросить клич всем князьям Поднебесной поднимать войска и уничтожить разбойника Дуна, – ответил Цао Цао. – Таково мое желание!

Тут начальник уезда освободил его от пут, усадил на почетное место и, поклонившись, сказал:

– Кланяюсь вам как справедливому и достойному сыну Поднебесной!

Цао Цао в свою очередь отдал поклон и пожелал узнать имя начальника.

– Меня зовут Чэнь Гун, – молвил тот. – У меня есть престарелая мать, жена и дети – все они живут в Дунцзюне. Глубоко взволнованный вашей преданностью государству, я хочу оставить должность и последовать за вами.

В ту же ночь Чэнь Гун приготовил все, что могло потребоваться в пути, дал Цао Цао другую одежду, и затем, вооружившись мечами, оба отправились в родную деревню Цао Цао. Через три дня они добрались до Чэнгао.

Смеркалось. Цао Цао, указывая плетью на деревушку в лесу, сказал Чэнь Гуну:

– Здесь живет Люй Бо-шэ, сводный брат моего отца. Не заехать ли нам к нему поразузнать новости, а может быть, и переночевать там?

– Прекрасно! – сказал Чэнь Гун.

Они въехали в деревушку, спешились и вошли в хижину Люй Бо-шэ.

– Я слышал, что разослан приказ, повелевающий схватить тебя, – сказал Люй Бо-шэ. – Твой отец укрылся в Чэньлю, как ты попал сюда?

Цао Цао рассказал обо всем и добавил:

– Если бы не Чэнь Гун, меня давно уже изрубили бы на мелкие части.

– Господин мой, если бы вы не спасли моего племянника, погиб бы род Цао! – воскликнул Люй Бо-шэ, кланяясь Чэнь Гуну. – Сегодня ночью вы можете отдыхать и спать спокойно.

Усадив гостей, он вышел из комнаты и, вернувшись спустя некоторое время, сказал:

– У меня в доме нет хорошего вина и нечего выпить в честь вашего приезда. Я съезжу в соседнюю деревню и достану.

Люй Бо-шэ сел на осла и уехал. Цао Цао и Чэнь Гун ждали довольно долго, и вдруг за домом им почудился странный звук, словно кто-то точил нож.

– Ведь Люй Бо-шэ не родственник мне, – встревожился Цао Цао. – Очень подозрительно, что он ушел. Давайте прислушаемся.

Крадучись они пробрались в заднюю комнату соломенной хижины и услышали, как кто-то за стеной сказал:

– Надо связать, прежде чем резать.

– Так я и думал! – шепнул Цао Цао. – Если мы не опередим их, они схватят нас.

Они обнажили мечи и перебили всех, кто попадался им под руку – мужчин и женщин, всего восемь человек. Обыскав затем дом, они обнаружили на кухне связанную свинью, приготовленную на убой.

– Цао Цао, мы ошиблись! – воскликнул Чэнь Гун. – Мы убили добрых людей!

Второпях они покинули дом, вскочили на коней и помчались, но не проехали и двух ли, как встретили Люй Бо-шэ верхом на осле с двумя кувшинами вина. В руках он держал корзину с овощами и фруктами.

– Дорогой племянник и вы, господин, – окликнул их Люй Бо-шэ, – почему же вы так скоро тронулись в путь?

– Людям, совершившим преступление, нельзя подолгу оставаться на месте, – сказал Цао Цао.

– А я поручил домашним заколоть свинью, чтобы угостить вас, – продолжал Люй Бо-шэ. – Разве вы гнушаетесь моим убогим жильем? Умоляю вас вернуться!

Цао Цао, взмахнув плетью, поскакал вперед, но вдруг круто осадил коня и, повернувшись, крикнул, обнажая свой меч:

– Кто это едет за нами?

Люй Бо-шэ оглянулся. В этот миг Цао Цао мечом снес ему голову.

– Что вы наделали? – испуганно воскликнул Чэнь Гун. – Вы только что уже совершили ошибку!

– Если бы Люй Бо-шэ вернулся домой и увидел, что вся семья его перебита, разве он стерпел бы? – возразил Цао Цао. – Он созвал бы людей и погнался за нами, тогда мы попали бы в беду!

– Преднамеренное убийство – великая несправедливость, – сказал Чэнь Гун.

– Уж лучше я обижу других, чем позволю кому-либо обидеть себя, – ответил Цао Цао.

Чэнь Гун замолчал. Ночью они проехали несколько ли и при свете луны постучались в ворота постоялого двора. Накормив коня, Цао Цао вскоре уснул, а Чэнь Гун бодрствовал, терзаясь сомнениями: «Я считал его добрым человеком и, покинув свой пост, последовал за ним, а оказалось, что это человек с сердцем волка! Он натворит много зла, нельзя оставлять его в живых».

И Чэнь Гун потянулся было за мечом, собираясь прикончить Цао Цао.

Правильно говорится:

Правдивым не может быть тот, в чьем сердце скрывается злоба.
А вот Цао Цао, Дун Чжо наполнены злобою оба.

О том, что дальше приключилось с Цао Цао, вы узнаете в следующей главе.

Глава пятая,

в которой рассказывается о том, как князья откликнулись на призыв Цао Цао, и о том, как три героя сражались с Люй Бу

В тот самый момент, когда Чэнь Гун собирался убить Цао Цао, в его голове промелькнула мысль:

«Нечестно это. Ведь я последовал за ним ради интересов государства. Лучше оставить его одного и возвратиться к себе».

Он вложил меч в ножны и, не дожидаясь рассвета, отправился в Дунцзюнь.

Цао Цао проснулся и, не найдя Чэнь Гуна, подумал:

«Услыша слова мои, он, видно, решил, что я жесток, и поэтому покинул меня. Здесь мне долго оставаться нельзя».

Вихрем примчался Цао Цао в Чэньлю, отыскал своего отца и, рассказав ему о случившемся, объявил, что распродаст свое имущество, соберет на эти деньги войско и начнет борьбу во имя справедливости.

– Боюсь, средств твоих не хватит, – ответил ему отец. – Но есть здесь один весьма достойный человек и к тому же очень богатый, по имени Вэй Хун. Он презирает богатство и печется о справедливости. Ежели заручиться его поддержкой, можно начинать великое дело.