Троецарствие. Том 1

– В несчастьях теперь, как и прежде, повинны евнухи. Государю не следовало бы наделять их властью и оказывать им милости, ибо это толкает их на злые умыслы. Если уничтожать зло, так уничтожать с корнем! Для этого достаточно одного тюремного смотрителя. К чему призывать войска со стороны? Если вы задумали убить всех евнухов, то дело это раскроется и, как мне кажется, провалится.

– Так, может быть, у вас есть свои соображения? – сердито спросил Хэ Цзинь.

– Это вы, Хэ Цзинь, творите смуту в Поднебесной! – резко ответил ему Цао Цао.

Хэ Цзинь все же тайно разослал гонцов с секретным приказом во все города.

Приказ явиться в столицу пришелся на руку цы-ши[30 - Цы-ши – чиновник, на обязанности которого лежал контроль за административным аппаратом округа и выявление незаконных действий местных властей.] округа Силян – Дун Чжо. Когда-то за свою неудачную попытку разбить Желтых Дун Чжо должен был понести наказание, но, подкупив клику придворных евнухов, он вновь обрел расположение двора и был назначен на большую должность, наделен широкими правами и получил в подчинение двухсоттысячное войско округа Сичжоу. Тем не менее у него иногда прорывались далеко не верноподданнические чувства.

Получив приказ, Дун Чжо тотчас же поднял войска и вместе с Ли Цзюэ, Го Сы, Чжан Цзи и Фань Чоу двинулся в Лаян, оставив своего зятя Ню Фу охранять Западную Шэньси. Однако советник Ли Жу предупредил его:

– В приказе, нами полученном, много неясного. Почему бы вам не послать вперед гонца с письмом? Если вы про себя назовете вещи своими именами, а на словах выразите покорность, то можете задумывать великое дело!

Дун Чжо так и поступил. В отправленном им Хэ Цзиню письме говорилось:

Мне довелось слышать, что причиной непрекращающихся смут в Поднебесной является клика дворцовых евнухов во главе с Чжан Жаном, которая вызывающе держит себя по отношению к императорской власти. Чтобы прекратить кипение котла, как известно, лучше всего разбросать горящий под ним хворост. Хоть и бывает больно, когда вскрывают нарыв, но все же это лучше, чем принять яд в пище. Я осмелюсь выполнить ваш приказ о вступлении с войском в Лоян лишь в том случае, если вам удастся испросить у Сына неба позволения устранить Чжан Жана и его приспешников. Это будет великим счастьем для династии, это будет великим счастьем для Поднебесной!

Прочитав послание, Хэ Цзинь показал его сановникам.

– Дун Чжо – лютый волк, – заявил ши-юй-ши[31 - Ши-юй-ши – придворный чиновник, который докладывал императору о совершаемых в государстве преступлениях и давал оценку этих преступлений. В разные исторические эпохи функции этих чиновников были различные.] Чжэн Тай. – Только впустите его в столицу, и он пожрет всех!

– Ты слишком мнителен и недостоин вершить великие дела, – возразил ему Хэ Цзинь.

– Мне хорошо известно, что за человек Дун Чжо, – поддержал Чжэн Тая Лу Чжи. – У этого невинного с виду ягненка волчье сердце! Едва он вступит в столицу, как сразу же пойдет смута. Лучше запретите ему являться сюда!

Хэ Цзинь не послушался советов; тогда Чжэн Тай и Лу Чжи покинули свои посты. Вслед за ними ушло более половины всех придворных сановников. Лишь тогда Хэ Цзинь послал гонцов в Миньчи навстречу Дун Чжо.

Тут-то и выяснилось, что Дун Чжо с войсками вовсе никуда и не двигался!

Евнухи же, узнав о том, что в столицу стягиваются войска, поговаривали между собой:

– Это все козни Хэ Цзиня. Если мы не начнем действовать первыми – сами погибнем.

Они устроили засаду, спрятав своих головорезов у ворот дворца, ведущих в зал Вечного блаженства, а сами отправились к императрице Хэ.

– Ваш брат разослал подложный приказ, призывая войска в столицу, – заявили они. – Умоляем вас, матушка, пожалейте и спасите нас!

– А вы бы сами пошли к нему с повинной, – произнесла императрица.

– Он изрубит нас в куски, как только мы покажемся ему на глаза! – воскликнул Чжан Жан. – Лучше вы, матушка, позовите его и прикажите уняться. Если он не послушается, мы просим одного – умереть на ваших глазах!

Императрица повелела позвать Хэ Цзиня, но когда тот собрался во дворец, начальник императорской канцелярии Чэнь Линь остановил его:

– Государыня призывает вас к себе по наущению евнухов. Не ходите! Если пойдете – случится беда!

– Меня зовет императрица, – возразил Хэ Цзинь, – какая может быть беда!

– Заговор уже раскрыт. Зачем вы сами идете во дворец? – спросил Юань Шао.

– Надо сначала вызвать оттуда евнухов, а потом можно пойти, – добавил Цао Цао.

– Это уж совсем по-детски! – насмешливо заметил Хэ Цзинь. – Я держу в руках всю Поднебесную! Что осмелятся сделать со мной евнухи?

– Если вы твердо решили идти, то мы на всякий случай возьмем с собой латников, – сказал Юань Шао.

По его приказу отряд из пятисот воинов под командой одетого в панцирь Юань Шу, брата Юань Шао, остановился у первых ворот дворца, а Юань Шао и Цао Цао, вооруженные мечами, сопровождали Хэ Цзиня. У входа в зал Вечного блаженства его встретили евнухи, которые заявили от имени императрицы:

– Государыня вызывает великого полководца одного, остальных впускать не велено.

Юань Шао и Цао Цао в числе прочих остались за дверями зала, а Хэ Цзинь с гордым видом прошествовал дальше. У дверей, ведущих в дворцовые покои, навстречу ему вышли Чжан Жан, Дуань Гуй и другие евнухи; они сомкнулись вокруг него кольцом. Хэ Цзинь струсил не на шутку.

– За какое преступление отравлена императрица Дун? – угрожающе спросил его Чжан Жан. – Кто притворился больным во время похорон и не оказал ей почестей? Тебя, торговца, человека низкого происхождения, мы представили Сыну неба, только лишь поэтому ты достиг славы и почета! Ты же не пожелал отплатить нам добром, а, напротив, замышляешь зло! Ты обвиняешь нас в грязных проделках, но чист ли ты сам?

Хэ Цзинь заметался в поисках выхода, но ворота были крепко заперты. В эту минуту из засады выскочили вооруженные люди, бросились на Хэ Цзиня и разрубили его надвое. Об этом событии потомки сложили стихи:

Судьба династии Хань готова вот-вот оборваться.
Трех гунов Хэ Цзинь заменил, но думал ли он о конце?
Советами преданных слуг и верных друзей пренебрег он —
И смерти лихой от меча не избежал во дворце.

Так Чжан Жан и другие евнухи расправились с Хэ Цзинем.

Волнуясь в ожидании Хэ Цзиня, Юань Шао время от времени взывал у ворот:

– Великий полководец, пора ехать!

В ответ Чжан Жан перебросил ему через стену отрубленную голову Хэ Цзиня и заявил:

– Хэ Цзинь убит за свое вероломство. Всем его соучастникам объявляется прощение.

– На помощь, ко мне! Евнухи коварно убили опору государя! – закричал Юань Шао. – Перебьем эту разбойничью шайку!

Один из военачальников Хэ Цзиня, по имени У Куан, поджег ворота. Воины отряда Юань Шу ворвались во дворец и стали избивать евнухов, не разбирая ни возраста, ни чинов. Юань Шао и Цао Цао бросились во внутреннюю часть дворца.

Чжао Чжун, Чэн Куай, Ся Хуэй и Го Шэн укрылись от преследователей в садовой беседке, где и были зарублены. Языки пламени, вспыхнувшего во дворце, взметнулись к небу. Чжан Жан, Дуань Гуй, Цао Цзе и Хоу Лань, схватив императрицу Хэ с наследником и вана Чэнь-лю, бежали во внутренние покои, а оттуда в северный дворец. Тут их перехватил Лу Чжи. Он еще не успел покинуть столицу и, как только узнал о перевороте, облачился в латы, взял копье и поспешил к воротам дворца. Увидев, что Дуань Гуй тащит за собой императрицу, Лу Чжи закричал во весь голос:

– Разбойник! Как ты смеешь похищать императрицу!

Дуань Гуй обратился в бегство. Императрица выпрыгнула в окно. Лу Чжи кинулся к ней и помог укрыться в безопасном месте.

У Куан, ворвавшись в один из внутренних залов дворца, увидел там Хэ Мяо с мечом в руке.

– И ты строил козни против своего брата! – загремел У Куан. – Погибни же вместе со всеми!

– Смерть злодею! – кричали люди.

Хэ Мяо попытался бежать, но был окружен и изрублен. Юань Шао приказал воинам рассыпаться и уничтожать всех, кто принадлежал к семьям дворцовых евнухов, убивать без разбора – старых и малых. При этом по ошибке было перебито много безбородых людей, принятых за евнухов.

Цао Цао помог потушить пожар во дворце, упросил императрицу принять на себя управление и послал погоню за Чжан Жаном, чтобы спасти малолетнего императора.