Тёмный голос

– Я готова на самые радикальные меры, – откровенно призналась врачу.

– Мы будем стараться не прибегать к операции. В противном случае – это бесплодие.

– Я хочу жить и быть здоровой. Это на первом месте.

– А как же дети? – вклинилась медсестра.

– Есть вариант усыновления, – спокойно ответила я. Фраза вышла легко, она вылетела из глубины сердца, была понятная и искренняя. Именно так я начинала войну со своим демоном.

– А как же свой ребёнок? Разве нет желания иметь своё? – не успокаивалась она.

– Я не особо расстроюсь, если не стану матерью.

– Ну и дура! – выпалила медсестра.

Я искренне понимала её: в ней говорили вековые традиции: женщина – для продолжения рода.

– Тихо, тихо! – неодобрительно бросила медсестре Виктория Сергеевна. – Пока мы продолжим курс терапии, он будет более агрессивным, направленным на борьбу с образованием.

Пока она расписывала схему двухнедельного лечения, я углубилась в себя. Ни капли сожаления: никогда не беременеть, ни вынашивать, ни рожать. Меня не пугало быть бесплодной.

Мы приходим в этот мир, как гости. Только моё дитя – не моя собственность. И задача проста: заботиться, любить, растить, принимать, быть примером, поделиться опытом и отпустить. Самое важное – отпустить.

Я не вижу разницы в биологическом или приёмном ребёнке. Разница в чём? Во внешности, разрезе глаз, в форме губ, цвете волос. А важно ли это? Что кто-то не унаследует твою внешность, но поставит тебя в пример жизни, будет черпать вдохновение из твоего образа. Самое важное, что я могу передать ребёнку – свою мудрость. Не опыт, а именно мудрость. Ребёнок – это гость, и его жизнь будет другой. Он будет жить в другое время, и грабли у него будут другими.

Лечение началось круто: все возможные побочные эффекты неотступно сопровождали меня. Теперь ранний подъем сопровождался приемом моих любимых пилюль; мало того, что их с трудом можно было проглотить, так ещё два часа после я ловила самолётики. Придя в себя, собиралась на работу. Откровенно, мне хотелось лежать и больше ничего не делать, моё тело было немощным, тратя все силы на борьбу с неведомой заразой. В тот момент я нуждалась в деньгах, и хорошие продажи были нужны. Все процедуры, препараты и анализы стоили немалых денег. Да, я лечилась в государственной больнице, но и здесь большая часть процедур поставлена на коммерческий поток.

Разыскивая очередную сумму на капельницу, я встретилась с другим демоном и он пугал не меньше бесплодия. Имя ему – нищета! Я помню нашу первую встречу – после смерти матери. Настали тяжкие времена, приходилось считать каждую копейку и меня, ещё ребёнка, поставили перед фактом взрослой жизни, где всё вертелось вокруг денег. Я жаждала их и одновременно ненавидела. Долгое время все мои вопросы сводились именно к ним: «Сколько стоит?», «Сколько зарабатывают?», «А скидки!». Сейчас это выглядит смешно, но я жила в каком-то удивительном мире подсчёта, где не было вещей и людей, были только цифры и суммы.

Я не могла похвастаться рациональностью трат. Обычно мои деньги уходили на всякий хлам. Однако мне удалось скопить небольшую сумму на чёрный день; после моего неудачного суицида она возросла. Деньги, отложенные на погребение, пополнили счёт. Эти средства были чем-то священным, я бы даже сказала, неприкосновенным, и трата их была немыслима. Вообще с любыми вещами я крайне неохотно расставалась. Подумаешь, в шкафу пылится кофта, которой десять лет, и на ней есть дырка, но не выброшу, не отдам.

И тогда, лёжа под капельницей, что мерно впрыскивала в меня бледную жидкость, я размышляла: «Следующая процедура через два дня. Где взять деньги?». В кошельке было ровно на один проезд. Последнюю неделю я ем только капусту, морковь, лук и каши. Масла давно нет. Я просто строгаю овощи, немного соли, взбрызнуть водой – вот и всё. Гречка на исходе, то же самое с овсянкой, радует только пшено – целая упаковка. Собственно, жизнь на такой еде научила понимать выражение: «Мы едим, чтобы жить, а не живём, чтобы есть». Могу ошибаться, но вроде эти слова принадлежат Сократу. Мой рацион был скуден, но, тем не менее, я не чувствовала изнеможения или голода. Употребляя простую пищу, я была сытой. Это первый шаг к пониманию того, что еда не только жизненная необходимость и источник сил, это ещё и лекарство. Именно так! Только к этому я пришла позже, а тогда я отмечала одну несостыковку. Ранее мой рацион был куда богаче: молочные продукты, хлебобулочные изделия, мясо, овощи, и от этой мешанины я постоянно хотела есть, ощущала упадок. Сил едва хватало на обыденные дела. Возможно, я так заедала свою депрессию, не знаю, но факт был очевиден. Не разнообразие продуктов даёт силу, а их ясность и простота.

Пожалуй, настоящее озарение в вопросе питания настигло меня в очереди к онкологу. Мне предстояло получить дополнительные направления на процедуры и препараты. Морально готовя себя к новой ударной дозе химии и дополнительным тратам, я медленно уговаривала себя: пора воспользоваться заначкой. Больше оттягивать было нельзя.

Устав от борьбы со своим разумом, я стала слушать толпу. Вначале она жужжала и тяжело вздыхала. В скором времени я выделила два голоса. Я не пыталась их вычислить или посмотреть, я просто закрыла глаза и слушала, как радио или музыку. Я не вслушивалась в разговор: просто два голоса, один сиплый, а второй мягкий. Они были, как музыка, которая не гармонирует, но пытается слиться. Я бы слушала эти звуки, ничего не понимая, до одной единственной фразы, что молниеносно нашла отклик внутри:

– Врач сказал 70% свежих фруктов и овощей…

Я дёрнулась. Знаете, как это бывает: вроде засыпаешь, вдруг – судорога, и ты уже не спишь. Я это знаю. Ещё будучи студенткой, в качестве волонтёра посещала хоспис, все врачи только и говорили о влиянии питания на раковые клетки. Эта волшебная профилактическая формула была везде: на буклетах, в разговорах, советах. 70% свежих фруктов и овощей, именно так.

Со мной часто такое: я что-то знаю, могу объяснить и даже доказать, но вот сама этим не пользуюсь. Сапожник без сапог. Мало знать и понимать, нужно это принять и сделать частью своей жизни. Я намерена прожить долго и счастливо, поэтому нужно что-то делать. Забота о себе, о здоровье, о теле – это часть моего существования. Я поднимаю свою ленивую задницу и делаю зарядку, иду на прогулку, однако являюсь полнейшей невеждой в вопросах питания. Да, я пыталась его наладить, но всё имело временный характер. Утром – да, а вечером снова, как свинья, без разбора, без пользы. Кто хозяин моей жизни? Я или желудок?

Нужная информация в современном мире находится легко. Капля критического мышления – и можно заполучить, то, что надо. По крайней мере, так было у меня. Живое питание стало моим талисманом и надёжным другом. Единственное, чего оно не терпит, так это фанатизма. Следует понимать: привычки сильны, и резкий переход на другой тип питания грозит истощением. Закрепив результат в пресловутые 70%, я пошла дальше. Этот путь увлекательный, каждый день – открытие. Ведь никогда не знаешь, где можно встретить, то, что принесёт счастье.

Одно из первых озарений – можно жить без соли и сахара. Оказывается, у овощей есть вкус, и он не солёный! С сахаром та же история. Лимон ем так. Однако самое фантастическое – это проростки. Кто не пробовал, тот не поймёт. Это просто волшебство – живая профилактика.

Верните меня в прошлое и скажите, что я буду на живом питании! Поверьте, я восприняла бы это, как анекдот. Вот так!

– Полежите пять минут, – сестра извлекла катетер.

– Когда в следующий раз?

– В понедельник.

«Где взять деньги?», – молча спрашивала себя.

Ответа не было. Заказать лекарство нужно сегодня, к понедельнику его сделают. В кошельке ничего не поменялось, денег ни прибавилось, ни убавилось. Скрепя сердце, я направилась в банк. Протягиваю паспорт с договором. Моя цель – снять немного денег, ровно столько, чтобы хватило на препараты и процедуры.

Я даже не могла предугадать, что случиться дальше: фирменный удар под дых. Несколько месяцев назад банк изменил условия вкладов. И всё, что заключено более пяти лет назад, теперь безотзывное.

– Ну, Вы же не переоформили вклад. Срок истёк год назад. За целый год можно было найти время! Кстати, в договоре было прописано, обратите внимание на пункт 5.2.: Банк имеет право…

Она говорила и говорила, нарочито подчёркивая мою безалаберность. Я не впадала в крайности, стараясь смотреть на ситуацию со стороны, и понять: зачем на меня свалился этот урок?

Я не горячилась, однако решила, что отношения с этим банком нужно прекратить. Документы оформляли нудно, постоянно приговаривая, что я потеряю проценты. Меня это совершенно не волновало.

– Рассмотрение займет от пяти до десяти рабочих дней, – сообщила служащая банка.

Домой пошла пешком, ведь денег ровно на одну поездку, ещё пригодятся. До десяти вечера нужно успеть заказать раствор, в противном случае, в понедельник процедуры не будет, а пропускать их не в моих интересах. По сути, в том, что я не приду, нет ничего страшного. Ничего не случится. Однако я избрала жизнь! Я намерена делать всё возможное и невозможное, чтобы вернуть здоровье. Лучше знать, что я сделала всё, что могла, но ничего не получилось, чем искать отговорки: не было денег, времени, условий…

Можно попытаться занять, а когда банк выдаст сбережения – вернуть. Это хорошая, разумная идея. Только одалживая, придётся сказать в двух словах, что и зачем. Мне было достаточно, что медперсонал в курсе моей болячки. Никто не знает и ничего не должен узнать. Возможно, после я скажу, но только не сейчас.

Нужно что-то продать? Только что? Иногда вещи продаются неделями, а здесь до десяти вечера нужна сумма. Я рассматривала свое нехитрое имущество. Решение было обнаружено. Цепочка и кольцо лежали на ладони, такие лёгкие и памятные. Подарки моей матери. Целый мир воспоминаний. Сколько они стоят? Четверть от розничной цены. Так уж повелось, что золото скупается дешевле, нежели продаётся. Ломбарды покупают драгоценные металлы. Им нет дела до моих воспоминаний и чувств. А они крутились, подобно кинофильму, застилая глаза.

Долго держала в ладони, золото разогрелось. Где живут эти переживания? Во мне или в куске метала? Где вся эта память? Зачем, чтобы вспомнить самого близкого человека, мне нужно лезть в шкатулку? Зачем? Ещё один монстр вылезал наружу. Дробил грудную клетку!

Чтобы предаться воспоминаниям о матери, я делала один и тот же ритуал: сжимала украшение, дышала на него, растирала, делилась теплом. Сердце заполняла тяжелая печаль, на глазах появлялись слезы. Все было регламентировано и механически. «Что-то я не вспоминаю о своей мамочке», – думала я и лезла за кольцом. Разве это любовь? Нет! Скорее, это обязанность, которую я решила нести потому, что так надо. Не было в моих действиях светлых воспоминаний или любви к своему роду. Внутри находилось море обиды к женщине, что подарила мне жизнь. Я не могла смириться с тем, что она отказалась лечиться и фактически умирала у меня на глазах.

Поясницу сводило все чаще и чаще. Периодами меня охватывала адская боль. Врач предупреждала: во время терапии я осознаю все масштабы заболевания. Поскольку я придерживалась теории, что все заболевания имеют психическую природу, то немудрено, что моим слабым место оказалась репродуктивная система. И это не только из-за того, что я не любила себя. В первую очередь, я затаила обиду на свою мать, а мама у любого человека – это символ рода. Может ли дать жизнь то, что не чтит своё начало?

– Прости меня! Прости, родная…, – спустя двенадцать лет я сказала ей. – Прости за мои поступки, осознанные и неосознанные, что огорчала тебя. Прости меня, я сожалею, – я говорила себе, я говорила ей.

Слёз не было. Стало легко.

Тогда впервые я попыталась рассуждать трезво. Поглощённость собой и своими переживаниями ушла. Почему она так поступила? Какая жизнь была у неё? Моя мать, какая она? Ответить на эти вопросы будет невозможно! Только опираясь на жизненный опыт и переживания прошлых лет, можно слепить подобие правды, но и эта правда будет только моей.

Она была женщиной, жаждущей любви и внимания. Она искала это у родителей, возлюбленных, друзей, моего отца и у меня, но никто не мог ей этого дать. Ведь любовь не снаружи, она внутри. Никто не смог её разжечь. Опухоль левой груди, ближе к сердцу. Я спрошу:

– Где живёт любовь?

Ответите?

Все эти валентинки в красной замше, все эти глухие стуки за грудиной, головокружения. Песни, наряды, романтические места… Можно продолжать до бесконечности, говорят, среди этого хлама живёт любовь. Не верю! Ни единому слову! Когда любовь есть, она бьёт изнутри неуправляемым фонтаном. Когда её нет, проявляется страхами в виде клеток, пожирающих тело.

Украшение не покидало моих ладоней. Они сопровождали меня в момент моего грандиозного открытия. Я взглянула на них ещё раз – теперь они не ассоциировались с матерью. Теперь это были просто украшения, мой счастливый бонус, некогда удачная инвестиция мамы.

Со временем я стала отмечать все чаще и чаще одну простую закономерность: если делаешь что-то правильное и нужное для своей жизни, то все складывается легко. Целый мир идет навстречу, помогает и поддерживает.