На выдохе сна

– Да, наш Жорка не оперный певец. Поэтому на кухне и держим. А то свихнуться можно от его скрипучего верещания. Короче, когда Жорка в ловушку попался, то выпустили его. И что ж вы думаете?! На следующее утро, только крыша открылась, этот хитрец опять – раз, в теплицу залез и сразу в клетку за кормом. Только теперь уже не боялся ничуть. И с тех пор так и повадился. Утром залезет и жрет до вечера, а ночью его выгоняют. Он, паршивец, уже никуда и не улетал. Так и ждал каждый день дармовую кормежку. Растолстел так, что почти летать разучился. Короче, решили его домой забрать. Все равно он уже в природе не приживется.

– Да, молодец довольно упитан, – сказала Саша, критически оглядев снегиря.

– Это он уже похудел! Мы его на строгой диете держим, – пояснила Наташа.

– Слушай, а «Жора» – это потому что он обжора, да?

Наташа радостно захлопала в ладоши.

– Как это вы догадались? А то все думают, что его Георгием зовут. Типа, как георгин красный. Какой ты георгин?! Обжора ты несчастный, – сказала Наташа, обращаясь к снегирю, – Жорка-обжорка! Большой Жор! Не забудьте о Жоре, ужасном обжоре!

Снегирь внимательно слушал, что о нем говорили, поглядывая то одним, то другим глазом. В его умном взгляде так и читалось: «Хоть горшком зовите, только покушать почаще давайте».

Когда Глеб и Саша вышли на улицу, время уже приблизилось к вечеру.

– И как это мы так засиделись? – поразилась Саша, – мы же ненадолго заскочить хотели.

– Ну, теперь-то куда? – спросил Глеб, – Есть предложения?

– Вообще-то, надо поговорить теперь со всеми одногруппниками Насти. Теми, что были у нее в больнице.

– Ты думаешь, они причастны?

– Я не знаю, Глеб. Но чем больше думаю, тем больше нитей ведет в институт. Первый свой сон Настя увидела в институте. В больнице ей стало плохо сразу после посещения друзей.

– Я не понимаю, как такое может произойти от общения с друзьями.

– Я тоже, Глеб, пока ничего не понимаю. Мы пока бредем в потемках. Я посмотрела вчера у врача результаты анализов Насти, подробно расспросила о лечении и ничего странного не заметила. Такого, чтобы обратить внимание. Настю тоже посмотрела. Ничего особенного. Разве что…

– Что?

– Ты не видел у Насти на запястье таких пятен красных? Небольшого размера, круглые.

– А-а! Врач сказал, что это может быть аллергическая реакция на что-нибудь.

– Ну что ж, возможно. Слушай, я подумала, что надо, возможно, подстраховаться.

– В смысле?

– Может, я много на себя беру, но давай ты тете позвонишь и попросишь, чтобы к Насте из друзей никого больше не допускали. И врачей тоже предупредим.

– Непросто будет это объяснить, но в принципе… Лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Вот-вот. А мы пока разбираться с этим будем.

Глеб отошел в сторону, чтобы поговорить с тетей. Когда он вернулся, он увидел, что Саша, приобняв рюкзак, мирно дремлет на скамейке.

– Эй, просыпайся. Ну так что? Пойдем друзей Настиных искать?

– Да где их искать-то? – устало сказала очнувшаяся Саша, – На телефоне у Насти пароль. Не войдешь. Институт уже закрыт. А информацию можно взять только там. И потом… Знаешь…

Саша вздохнула.

– Глеб, ночью, наверное, надо опять покараулить Настю. На всякий случай. Но если я не посплю хоть немного, я сдохну.

– И что ты предлагаешь?

– Мне надо где-нибудь отдохнуть. Какой-нибудь мотель-то в городе есть?

– Была одна гостиница в центре.

– Вроде закрылась. Алексей сказал.

– Тогда тупик. На день-другой квартиру только у алкашей каких-нибудь найти можно. Но это стремно. А ты не хочешь к Алексею вернуться?

– Это была уже ошибка, что я там остановилась. Вторая ошибка, что я там задержалась. А вернуться – это уже просто преступление.

– Подожди минутку.

Глеб отошел в сторону и разговаривал с кем-то минут пять.

– Все, поехали.

– Куда?

– К Лехе, конечно. Куда же еще?

– Ты что, издеваешься?

– Нет, я могу, конечно, кого-то из друзей попросить тебя приютить…

– Мне по рукам, что ли, идти?

Глеб засмеялся.

– Ладно-ладно, все равно других вариантов нет. А Леха хороший человек. Он поймет. Его руки надежнее.

Глеб подмигнул. Саша измученно посмотрела на Глеба, обреченно вздохнула, но усталость так давила на нее, что заводить сейчас беседу на морально-нравственную тематику не было сил.

Они поплелись на остановку автобуса. Минут через двадцать они уже шли по знакомой улице.

Глава 11. Разговоры

Улица с красивым названием «Болотная», как и другие улицы российских городов и сел, состояла из домов, отличающихся друг от друга по размеру, стилю и уровню аварийности. Явно просматривалась материальная разница, а также различия в понимании прекрасного.

Тут были и покосившиеся срубы со старинными отваливающимися наличниками, и подправленные ассиметричные деревянные домишки, обитые сайдингом, и самодельные домины, возведенные из пенобетона. На одном крохотном участке люди даже умудрились втиснуть двухэтажный дом на четыре квартиры. Глеб покачал головой, глядя, как этот домина нависает над скромным маленьким домиком соседей и загораживает солнце. Самыми красивыми на улице были два современных коттеджа, отделанных дорогим декоративным кирпичом. Один светло-коричневый. Другой, Алексея, темно-красный с черными пятнами в английском стиле.

Саша немного побаивалась входить во двор дома Алексея, так что Глеб даже немного подтолкнул ее вперед.