Чертова ведьма

– Идите, идите к Кейне. Не прогадаете, – слышу ее удаляющийся голос.

Что там за Кейна такая чудодейственная? И снова берусь за ручку.

– Дьявол, – почти сразу бьюсь головой о балку. Тут все такое тесное, низкое, пыльное. Ох, и еще одна дверь. Кое-как протискиваюсь в небольшой зал. Ну, хоть запахи витают здесь приятные, даже очень. Аж слюна выделяется. Хотя неудивительно, я сегодня без обеда.

И тут вижу ее – в бежевом колпаке, из-под которого выглядывает рыжая коса, в таком же бежевом кителе и брюках в клетку. Девчонка молодая совсем. Стоит, смотрит на меня своими зелеными глазищами, но взгляд напряженный. Может, формы испугалась, решила, что пришел ее «Тортик» третировать?

– Вы печете торты? – Слова как-то сами собой звучат очень громко, грубо. Издержки профессии.

Она же, молча, кивает.

– Кейна, верно?

Снова кивок.

Тут в пекарню входит пара – некромант с женой, и как видят меня, мигом перестают улыбаться.

– Кейна, что-то не так? – К прилавку подходит бледная девушка с белыми, как лист бумаги, волосами. – Мы ведь сможем забрать торт? День рождения все-таки, – опять косится она на меня.

– Я подожду, – решаю не томить их. Заодно осмотрюсь.

– Да, конечно. – А вот и заговорила. – Ваш торт здесь. – Идет мимо меня прямиком к холодильнику, достает оттуда большой торт, покрытый, о силы подземные, шоколадной глазурью.

Надо же, как аппетитно блестит. Помимо глазури на торте множество ягод, шоколадок, вафелек. Честное слово, любовался бы и любовался этой красотой. Но рыжая упаковывает торт, быстро перевязывает бечевкой.

– Прошу, – передает блондину коробку, и некромантская чета сейчас же расплывается широкими улыбками, потом достает деньги. Так-так-так… что там получается по курсу на сегодняшний день? Угу, два золотых тэрга к трем. Ничего себе цены! Эта ведьма хорошо зарабатывает.

Когда довольные клиенты уходят, подхожу к прилавку, смотрю на пирожные, от вида и запаха которых начинает живот сводить.

– Мне торт нужен, – завожу руки за спину. – Что можете предложить?

– Какой именно? – преодолевает страх эта пичужка в колпаке.

– А есть из чего выбрать?

– Есть, – ныряет под прилавок и достает оттуда каталог, – выбирайте, – кладет на столешницу. – У меня ведь не будет проблем, господин комиссар? – не выдерживает. – Я работаю по закону, все бумаги оформлены, надзорные комиссии пройдены, – а голосок какой нежный, певучий. Ну что сказать – ведьма.

– Если пройдены, оформлены, значит, проблем не будет. Я за тортом пришел, – всматриваюсь в фотографии.

Чего тут только нет. Один краше другого. С ягодами, фруктами, какими-то фигурками, в один ярус, в несколько, в форме машин, домов или зверей. О, вот этот идеален был бы к празднику Огненной тыквы. Оранжевый с черным, украшенный маленькими тыквами, паутиной. Интересно, паутина настоящая?

– Вам, может, подсказать? – произносит она уже смелее.

– Из шоколада есть что?

– Конечно, – перелистывает пару страниц. И взору является целый разворот с шоколадными тортами. – Какая начинка вас интересует?

– Я же сказал, мне шоколадный нужен. Весь.

– Весь-весь? – хлопает темно-рыжими ресницами.

– От А до Я, – и указываю на торт, который очень похож на тот, что забрали некроманты. – Этот хочу. Сколько стоит?

– Какой вес?

– Килограммов восемь.

– Тогда… – берет калькулятор, считает. – Шесть тэргов.

– А не дороговато ли для тортика?

– Есть прайс, если вас не устраивает цена, можете выбрать что-то побюджетнее. Или этот же, но меньше по весу.

– Ладно, я понял. Дерете тут три шкуры, все вы одинаковые, – и уже собираюсь сказать, что беру, как она поднимает на меня взгляд, причем такой настоящий ведьминский.

– Одинаковые? Вы, прошу прощения, о чем сейчас?

– А с тем, что дерете три шкуры, значит, согласны, – усмехаюсь. Ишь как завелась. Прямо чувствую, как вибрирует воздух вокруг нее, и вдруг понимаю, еще чуть-чуть и мой хвост встанет трубой. А это уже лишнее.

– Простите, господин комиссар, но продавать вам я ничего не буду, – неожиданно захлопывает каталог и прячет обратно под прилавок. – Я честно зарабатываю себе на жизнь, все мои клиенты довольны и ходят ко мне годами. Цены рыночные, качество ингредиентов высокое. Но для вас, видимо, важнее не это. Уверена, вы найдете для себя подходящий торт у какого-нибудь другого мастера, не такого, как мы все.

– Слушай, – упираюсь кулаками в прилавок, – а что если я возьму и прикрою твою лавочку?

– А вы попробуйте! – Ее глаза вмиг загораются. – Для начала найдите причину, составьте протокол о нарушениях, потом соберите комиссию, а уж после бряцайте здесь своим комиссарским авторитетом.

И тут я слышу, как мой хвост падает на пол. Девица же вдруг усмехается, затем добавляет таким премерзким тоном:

– До свидания, господин черт, – и столько в этом ее «господин черт» пренебрежения. Сама-то кто есть вообще? Жалкая полукровка.

– Никчемная грязнокровка, – нависаю над ней, – которая мнит себя ведьмой, а на деле пустышка.

– Высокомерный черт, который мнит себя благородным господином. Убирайтесь отсюда, и хвост не прищемите, – направляется к двери и распахивает ее.

Кейна (Карина)

Каков мерзавец! Выхухоль рогатая! Черт паршивый! Вот бы все это выплюнуть ему в наглую физиономию! Нацепил погоны и думает, все можно. Но стараюсь держаться, хотя и получается с трудом. Скорей бы уже свалил отсюда. Прикрывать он меня собрался! Ага, щаз!

– Всего плохого, недоведьма! – бросает на прощанье черт и протискивается в дверь.

– И тебе того же, – шепчу чуть слышно. Все-таки напрямую оскорблять представителя закона смежного мира чревато большими проблемами. А мне они не нужны. Но он не первый, кто является сюда со своими националистичными выкидонами. И с такими у меня разговор короткий. Адьес, амиго!

Слава богу, заходят очередные клиенты. Семейство фей. Дети сейчас же прилипают к стеклу холодильной камеры, начинают гадать, какой торт для них, а родители подходят к прилавку.

– Доброго вечера, Кейна, – кланяется утонченная хрупкая фея в удивительно красивом платье. – Мы за заказом.

– Сейчас, – иду к холодильнику. – Так, детвора, расступись. – И тройняшки разлетаются в разные стороны. – Ваш торт.

А дальше счастливые детские визги, довольные родители и щедрая оплата моих трудов.