Среди проклятых стен

– Всего четыре человека ухаживают за таким огромным домом?

– Больше никого не осталось, – ответила Эмма.

Повисло угрюмое молчание. Разумеется, спрашивать не было нужды, ответ был очевиден: все остальные слуги ушли. Эмма привалилась к Тому, и тот успокаивающе погладил ее по голове. Эдвард прочистил горло – резкий звук нарушил тишину.

– Почему никто здесь не носит амулетов? – поинтересовалась я.

– Суеверная чушь, – фыркнула Пегги, отмахнувшись от моих слов, как от чего-то омерзительного. – Нас защищает наш Бог.

Я посмотрела на остальных, но они, похоже, намеренно избегали моего взгляда. Тогда я сделала глубокий вдох, стараясь подавить раздражение.

– Мы поклоняемся одному Богу. Он создал врачей, чтобы они назначали лекарства, так же как дебтер, чтобы те изготавливали амулеты.

– Деревенский вздор, – проворчала она, и мне пришлось прикусить язык, дабы не огрызнуться в ответ. Она указала на вход в комнату, где огонь горел ярче, чем в остальных. – Ужин в столовой.

– Удачи, – проговорил Том с ободряющей улыбкой.

– Удачи не существует, – сказала ему Эмма, когда все четверо зашагали прочь по коридору, – в том-то все и дело.

Войдя в столовую, я словно попала на спиритический сеанс: все поверхности здесь, кроме пола, были уставлены свечами. Длинный деревянный стол дополняли вычурно украшенные стулья. Комната была предназначена для званого ужина, тем не менее во главе стола сидел один-единственный человек в темной рубашке с воротником-стойкой и длинном пиджаке. Должно быть, он услышал, как я вошла, потому что тут же развернулся на стуле. Его белозубая улыбка сияла ярче любой свечи в комнате.

Даже в полумраке я сумела разглядеть, насколько он красив. Тугие кудри коротко подстрижены, особенно по бокам и сзади, и аккуратно выровнены вдоль линии роста волос. Скулы точно гладкий камень, широкий симметричный нос, морщинки от смеха словно боготворят улыбку, которую обрамляют. И если его темно-коричневая кожа при свете дня выглядит столь же ангельски, как и в сиянии свечей, то следующие несколько месяцев, боюсь, мне не пережить.

Он был прекрасен, и мне вдруг подумалось: возможно, для него имеет значение, что я не так привлекательна.

– Андромеда? – Мужчина отложил в сторону несколько свитков и встал. – Добро пожаловать. Проходите, присаживайтесь.

– А остальные присоединятся к нам? – спросила я.

– Надеюсь, вскоре. Но ничего страшного, мы можем начать и без них. – Он указал на стол с дымящимися блюдами. – Вы, наверное, проголодались с дороги.

Я подошла к столу, но в соответствии с приличиями остановилась в нескольких шагах от него. На шее мужчины висел такой же серебряный амулет, как и у меня: тонкий, плоский, с гравировкой и намотанными цветными нитями, которые обычно можно увидеть на универсальном амулете. По крайней мере, он оказался мудрее Пегги.

Так мы стояли несколько долгих секунд, пока его теплая улыбка постепенно не сменилась натянутой и вежливой. Я вдруг осознала, что добропорядочный мужчина не позволит себе просто так прикоснуться к незнакомой женщине. Я протянула руку, и он мягко пожал ее. Я мгновенно шагнула в сторону, заняв оборонительную позицию, мышцы напряглись, когда он… выдвинул передо мной стул. Я сглотнула, мое лицо залила краска смущения. «Ты больше не на улице. Никто не собирается на тебя нападать. Никто не отнимет твои вещи». Я быстро села, склонив голову, чтобы он не заметил мой румянец, и позволила ему задвинуть стул. Мне даже удалось не шелохнуться, когда он накинул мне на плечи шерстяное одеяло.

– Сегодня нам придется самим обслуживать себя. – Мужчина – наверняка не кто иной, как мистер Рочестер, – снова занял свое место и поставил передо мной небольшую чашу для мытья рук. Я молча держала над ней ладони, пока он лил на них воду. – Несмотря на размеры дома, слуг здесь мало. Немногие готовы работать на проклятое семейство.

Слуги. У меня даже матери не было. Но я лишь вежливо кивнула, когда он подал мне маленькое полотенчико.

– Я быстро приспосабливаюсь.

– Это хорошо. Никогда не знаешь, что может произойти в этом… О! – На его лице отразилось легкое удивление, а потом появилась та самая ослепительная улыбка, когда я придвинула к нему чашу для омовения. Обычно гости не моют руки хозяевам, но выбора у нас не было. – Спасибо.

Я помогла ему вымыть руки, он вытер их, после чего прочитал молитву перед едой.

– Надеюсь, вы не возражаете, если я спрошу, – проговорил мистер Рочестер. – Почему Джембер прислал вас без рекомендательного письма?

Вопрос был вполне справедливым, но я не могла ответить честно. Джембер вырастил меня, обучил навыкам дебтеры, но в первую очередь выкупил у моих настоящих родителей. Люди, покупавшие детей, не настолько уважали их, чтобы писать письма, призванные восхвалять их умения. А даже если бы он каким-то чудом и смилостивился, то и тогда не стал бы утруждаться.

– Он был занят и не успел к сроку, – ответила я, стараясь не набивать рот едой. Я не ела два дня, но об этом никто не должен был знать.

– Правда? – Мистер Рочестер некоторое время смотрел на меня, и только тогда я осознала, что с последней своей фразы взяла уже четвертый кусок. «Помедленнее». – Не то чтобы я сомневался в ваших способностях – у вас убедительное резюме. Но я, похоже, не знаю никого, кто был бы знаком с вашей работой.

Он и не мог знать. Стоило только войти в дом, как становилось ясно: мы происходили из совершенно разных социальных кругов. Такие, как он, нанимали людей вроде Джембера, который был лучшим дебтерой своего поколения, имевших при этом разрешение и поддерживаемых многоуважаемой церковью. А таких, как я, они обходили стороной – церковью непризнанных и этого разрешения не имевших, потому что суровый наставник вышвырнул на улицу раньше, чем успели это разрешение заслужить.

– Посещая клиентов, мы с Джембером бывали во множестве разных деревень. Возможно, вы не знакомы с теми, кто живет далеко.

Он выглядел слегка смущенным.

– Да, разумеется. Я не имел в виду ничего такого. – Он достал из своего портфеля папку и положил передо мной, вынув из нее несколько страниц и поместив их сверху. – Это ваш договор. Не спешите, внимательно ознакомьтесь с ним, прежде чем подписать. Большинство пунктов стандартные: бесплатное жилье и питание, удобства. Я знаю, что обычно вы получаете почасовую оплату, но, полагаю, для нас обоих будет удобнее установить фиксированную еженедельную ставку. А из нестандартных: вы должны будете соблюдать определенный перечень правил.

Он придвинул ко мне пронумерованный список, указав на первую строчку.

– Первые два пункта наиболее важные: не выходить из своей комнаты после десяти часов вечера и обязательно посещать собрания после ужина. Остальные правила менее значимы, но Магнус очень злится, если им не следуют неукоснительно.

По поводу комендантского часа Пегги предупреждала меня, но вот обязательные собрания?

– А кто такой этот Магнус?

– Магнус Рочестер, хозяин этого замка.

– Прошу прощения, сэр. Но разве вы не… – Я откашлялась. – Я думала, хозяин замка – вы.

– О. – Он тихо рассмеялся. – Нет. Простите, я был уверен, что представился. Зовите меня Эсджей. Я доверенное лицо семьи Рочестеров.

– Но где же сам мистер Рочестер?

– Уверен, он скоро спустится к нам. Однако он предпочитает, чтобы его называли Магнусом. Никаких обращений «сэр» и «мадам», согласно правилу двадцать три вашего договора.

Тут сверху лестницы донесся грохот, похожий на звук захлопнувшейся двери, затем я услышала далекий крик.

Эсджей вежливо сложил руки перед собой, сделал глубокий вдох и выдох через нос и улыбнулся мне:

– Похоже, сегодня Магнус к нам не присоединится. Но я с удовольствием обсужу с вами договор и отвечу на любые вопросы, которые… – Раздался еще один громкий звук, на этот раз больше похожий на выстрел из ружья. Эсджей быстро встал, ножки его стула скрипнули по деревянному полу. – Прошу меня простить, я скоро вернусь. – И с этими словами вылетел из комнаты.

Дождавшись, пока его туфли простучат вверх по лестнице, я облизала пальцы и последовала за ним.

Очередной крик вынудил меня замереть на верхней площадке и прислушаться. Пегги и Эсджей стояли в коридоре чуть впереди и говорили через полуприкрытую дверь, в то время как по другую ее сторону им в ответ кто-то кричал. Спор оборвался захлопнувшейся перед их лицами дверью.

Эсджей потрепал Пегги по плечу и обернулся в мою сторону. Казалось, при виде меня он испугался, но потом улыбнулся и направился ко мне.

– Боюсь, сегодня не самый подходящий вечер для деловых разговоров. Почему бы вам не прочитать договор самой, а завтра я приду и мы его обсудим?

– Он всегда такой несдержанный? – поинтересовалась я.

– Он… – Улыбка Эсджея погасла. – Сегодня ему нездоровится. Обычно он бывает в лучшем расположении духа, но иногда проклятие, зло в доме…

– Влияет особо пагубно, – закончила я за него. Такое происходило в каждом доме, который я очищала, – хозяин неизменно чувствовал себя хуже всех.