Изо всех сил

– Медленно следуешь за мной. Пойдешь добровольно – останешься цела. Попытаешься сбежать – и твой отец получит твои пальцы утренней почтой…

***

Лютер Хантер шел по залитому солнцем тротуару и пытался убедить себя, что это лишь сон. Сон, от которого он вот-вот проснется, а затем все будет в порядке: этот кошмар со свидетельскими показаниями останется позади, а его девочка… его малышка будет рядом с ним. В безопасности.

С момента пропажи дочери прошло около шести часов. Было очевидно, что ее похитили с целью дальнейшего шантажа. На какой предмет и кто это сделал знали все: Лютер, ФБР, охрана… казалось, даже идущие мимо люди знают всю правду.

Визит к ФБР ничего не дал. Они обещали помочь, но, скорее, только ради вежливости. Всем было очевидно, что ФБР не полезет на пули без веской на то причины.

Пока они ехали в машине, к Лютеру повернулся охранник и сказал, что один его знакомый готов помочь. За большие деньги. Просто баснословные. Услуги стоят так дорого, поскольку результат всегда стопроцентный.

Лютер согласился тут же и теперь он шел на встречу с человеком, который может вернуть ему дочь.

Вернуть смыслжизни…

…2…

Лютер и сам не знал, кого ожидал увидеть: одноногого пирата, прожженного убийцу-наемника в полном обмундировании, бывшего военного со шрамами во все лицо и потухшим взглядом, в котором проносятся ужасы прошлого… Кого угодно… Но когда навстречу послу встал высокий, мускулистый мужчина, одетый в дорогой костюм и обезоруживающий только лишь одной своей улыбкой, Лютер неуверенно замер. Несмотря на возраст, посол был смел и решителен, но сейчас он растерялся и застыл, как вкопанный.

– Мистер Хантер, рад встрече, – незнакомец протянул руку.

– Взаимно… – выдавил из себя Лютер, пытаясь нацепить на лицо жалкое подобие приветливой улыбки.

– Давайте сразу к делу. Время, к сожалению, работает не в нашу пользу…

– Да, конечно…

– Меня заверили, что вы в точности понимаете, КАКОГО рода услуги предоставляет моя команда и какова цена вопроса…

– Любые деньги. Только спасите мою дочь…

Незнакомец кивнул и, подавшись чуть вперед, тихо заговорил.

***

– Как все прошло?

Дейв Кинг сел в машину и повернулся к сидящей на пассажирском сидении эффектной брюнетке.

– Дело оказалось посерьезнее, чем я предполагал ранее… тут замешан наркобизнес, а где наркотики – там всегда много крови, насилия и смерти, – мрачно изрек он, заводя машину.

– Я думала кровь, насилие и смерть – неотъемлемые составляющие нашей жизни, – мягко улыбнулась она.

Дейв ничего не ответил, выезжая на дорогу и сосредоточившись на движении.

«Я желал бы для тебя совсем другой жизни, Золото…» – подумал он.

Войдя в большой и светлый холл своего офиса, Кинг немного убавил шаг, ожидая, когда Мэй догонит его, грациозно переставляя свои восхитительно длинные ноги в обтягивающих джинсах.

– Ты встревожен, – констатировала она, как только поравнялась с ним.

– Это не так. Я думаю, – соврал Дейв.

– О. Тебе не идет, – улыбнулась она.

Он невольно улыбнулся в ответ. Мэй Паркер будила в нем столько нежности, что порой ему приходилось прятать ее поглубже. Он любил Мэй. Боготворил. Она была самой прекрасной девушкой, которую он знал. Самой умной. Самой красивой. Смелой, решительной. Она была единственной девушкой в команде, и Кинг до сих пор помнил тот день, когда она пришла наниматься к нему и, нисколько не смущаясь, ступила на деревянный настил пола, когда он зачем-то предложил ей спарринг. Примерно тогда он и начал вынашивать это чувство в себе: любовь к ней. Которое с каждым днем росло все больше и больше…

– Ты не говоришь мне… Почему? – нахмурилась брюнетка.

– Скажу уже всем разом. Это надо будет знать всем и решение принимать сообща. Как обычно – не получится, – ответил Кинг и открыл перед ней дверь, пропуская вперед.

Команда вскинула голову. Не считая Дейва и Мэй, в их отряде было еще четверо. Обычно они не сидели в офисе, Дейв вызывал их только тогда, когда намечалось дело, но сегодня все случилось так спонтанно, что, судя по всему, собирались его люди в спешке. По лицу Люка было видно, что он только недавно проснулся, зато Эдвард, видимо, еще и не ложился. Одетый в модный костюм он явно приехал прямиком из клуба, в котором проводил досуг. Шон, их гений по технологиям, до сих пор был для Кинга загадкой – такое ощущение, что парень не спал вовсе. Мэй как-то предположила, что он подзаряжается от своего же ноута. Бен, как всегда, ел. В любой ситуации он придерживался старой доброй истины: война войной, а обед по расписанию.

Недружный хор голосов приветствовал вошедшую пару. Все, абсолютно все в отряде считали Мэй и Дейва парой. Ну только такой… непризнанной. Знали, как обожает ее Кинг, как дает ей самые безопасные, если такое вообще возможно при их-то работе, задания. В шутку кто-то из них, однажды, прозвал ее «Золотом», намекая на то, что она крайне дорогой кадр в их банде, и прозвище приклеилось намертво.

Кивнув, Дейв встал посреди комнаты и, сложив руки на груди, коротко, но емко ввел всех в курс дела.

Люк присвистнул:

– Охренеть.

Люк был профи, как и все в команде. Сильный, надежный и беспощадный к врагам, несмотря на все свое благородство. Главным его качеством, помимо физических данных, была адекватная оценка ситуации. Всегда. В любой передряге. Они в шутку звали его «Погодите». Он не делал ничего, прежде не взвесив все «за» и «против». И ни разу не ошибся. Поэтому все ждали, что он скажет на этот раз, помимо констатации фактов в виде мата.

– Слушай, даже и не знаю… Ты уверен, вообще?

– Нет. Поэтому и решение мы должны принимать вместе. Цена вопроса: три миллиона долларов. Отец готов заплатить сегодня же, – сказал Дейв.

– Это все отлично… – продолжил Люк, хотя даже его впечатлила цифра, – … но заварушка будет знатная. Ты только представь, сколько их там? А выбираться из города, где даже бомжи на улицах работают в наркобизнесе и с готовностью пристрелят тебя, дабы заслужить расположение… Не знаю… Потянем ли…

– Я могу! – подала голос Мэй.

– Прости, Золото, – встрял молчащий до этого Бен. – Но тебе это не по плечу. Никому из нас, пожалуй…

Бен. Серьезный, собранный, скрупулезный. Единственный британец в команде. Его брали всегда, когда нужна была бесшумность, осторожность и идеальное исполнение: взлом, например. В команде его любя звали «Лондон», а он в свою очередь приучил всех пить положенный Five o’clock tea – старинная традиция его страны, зародившаяся еще в XIX веке. Они могли не есть, но чай в пять часов вечера – это святое.

– Я тоже так думаю, – кивнул Дейв. – Поэтому принял решение, что пойду сам.

Спорить не стали, авторитет командира уважали все, и решения не оспаривал никто и никогда. Даже Паркер. Поворчать, деланно возмутиться – да, но пойти против… Это было неписаное правило: последнее слово всегда за Кингом. Но было очевидно, что команда недовольна. Никто не хотел остаться и думать о том, что пока они сидят здесь, их командир рискует жизнью…

«Папочка» – так они его звали. Он относился к каждому в команде, как к родному и близкому человеку, искренне считая их членами семьи. А за семью он был готов умереть.

– Вы меня, конечно, извините… – Шон взъерошил свои непослушные волосы и посмотрел на остальных. – Я один подумал о том, что у нас есть тот, кому вполне по силам не только девчонку спасти, но и выбраться оттуда живым… В процентном соотношении… примерно… – парнишка на секунду задумался, – … пятнадцать из ста… Целых пятнадцать процентов, ребят!

– Я бы дал ему все двадцать. – Эдвард улыбался, но было видно, что он встревожен.

– Ха. Этот сукин сын зубами выгрызет себе еще процентов пять, – добродушно хмыкнул Люк.

– Солидарен. Дейв, ты главный, но все мы знаем, что ТАКОЕ под силу только одному из нас. И его сейчас здесь нет, – Бен внимательно следил за реакцией на свои слова.