Зоя – любовь Тумана

Всплыв, он зацепил головой этот венок и как можно громче вскрикнул:

– Привет, невестушка! А вот и я, твой суженный!

Несмотря на шумное гулянье, каждый услышал истошный женский крик со стороны камышей.

Зоя от испуга упала на спину, едва приподнявшись, она поползла назад, к берегу. Почувствовав ногами землю, она, было, пустилась бежать. Однако, осознав, что голос ей знаком, она на пару секунд задержалась.

– Ну что ты, подруга! – вскочил, скользя, на мостик Матвей, но мокрые ступни не слушались его и ему некоторое время пришлось ловить равновесие, – я ж не хотел тебя так сильно напугать!

– А как ты хотел? – она сделала шаг ему навстречу. – Чтоб сердце разорвалось и все, без крика? – оглушённая собственным голосом, продолжала она кричать на хулигана.

– Ну, прости, ты сама меня первая напугала, засела тут… – не успел он закончить.

– А, это ты Туманов! – взглянула она ему близко в лицо, – Понятно теперь, кому тут дурости не занимать! – резко развернулась и пошла прочь.

– Чего это тебе понятно?! При чём тут, дурость и я? – но она уже не слышала вопросов, к этому времени сбежалось много людей на их крики.

Зоя в злости летела к дому, за ней едва поспевала Маруся. Она не понимала, что произошло, но понимала, что оставаться там без Зои уже нет смысла, да перед родителями придётся изъясняться.

На следующий день все были наслышаны о несостоявшемся гадании председательской дочки. Матвей с Зоей пару раз ещё пересекались, он даже пытался поговорить с ней, несмотря на то, что его постоянно одёргивала Людмилка. Но и сама Зоя была непоколебима. Не желая выглядеть нелепо, как в тот вечер, она просто уходила, чем вызывала ещё больше смеха и шуток в свой адрес.

Осенью Зоя уехала учиться в город, как и хотела, на агронома, а Матвей пополнил ряды русской армии.

За время отсутствия произошло неприятное происшествие. Туман единственный раз пришёл на побывку.

А Егор Мерзлинин ещё и вовсе не уходил на службу. Как раз в этот промежуток времени он праздновал своё День рождения в компании таких же ничего не боявшихся и никого не уважающих друзей. Он был из семьи, которая считалась одной из самых зажиточных семей деревни, члены которой смотрели на остальных односельчан свысока. Недолюбливали их в деревне, но презрения никто открыто не показывал.

Веселье набирало обороты. Алкогольные градусы способствовали поднятию настроения. Каждый парнишка чувствовал себя счастливым, отважным и значимым другом для именинника. В этот вечер Сашка Весёлкин желал Егору, чтоб у него все было в том же духе: благо, процветание и приятные моменты для души. Гошка – Сиротка от себя добавил:

– Тогда ещё и власти, чтоб полный комплект был! А мы тебе поможем порядок держать тут!

– С такой властью только порядок и будет! – подметил Андрей, часто угрюмый и прямолинейный парняга.

– Ничего, вот Зойку отхвачу Петровича, тесть и постарается зятька пригреть на тёплом месте. Тут и будет моя власть.

– А она разве не замужем уже?

– Как? – чуть не подавился Егор.

– Нет, не замужем. Если что и вдовой можно оставить, – неприятно загоготал Андрей.

– А я её видел сегодня. Да, Гоша? – оживился Саша.

– А? Ага! Смотрю цаца, в новом пальто прёт, и к председателю во двор! Так значит, и приехала она!

– А хочешь, мы её тебе на днюху и подарим? – наклонившись, приблизился Андрей лицом к лицу Егора.

Все дружно засмеялись, каждый понял, о чём речь.

– А там и некуда деваться ей будет, либо позор на всю жизнь, либо при муже – таком красавце жить, да радоваться!

– Это дело! – пьяный угар делал своё дело.– Можете припугнуть, чтоб не орала на всю деревню, как потерпевшая.

– Будет сделано, – кривляясь, гоготал Гошка, подёргивая взад – вперёд острым подбородком.

Выпив по очередной стопке водки, они переглянулись и после утверждающего кивка Егора отправились исполнять свою задумку.

Выжидая недалеко от клуба, когда же начнут все расходиться, мерзлининская компания увидели жертву в том самом пальто. Немного погодя, девушка, не подозревая, что обрекая себя на несчастье, направилась домой одна. Парни чуть посторонились к забору, чтобы она не сразу их заметила. Когда она поравнялась с ними, внезапно окружили её, закрыв сначала рот, а затем и припугнув ножом. По дороге продолжали издеваться над ней, то пиная её, то переталкивая между собой, как беззащитного котёнка.

Скованная страхом, девушка ничего не могла сделать: ни дать отпор такой толпе, ни крикнуть, ни даже попытаться предпринять попытку к бегству. Но, когда они вплотную подошли к хате Гошки, которая находилась на краю деревни, забыла и о чувстве самосохранения и пыталась закричать, хотя понимая, что теперь это уже бесполезно, надо было раньше пытаться спастись, пока они шли по жилой местности.

Издавая истошный ужасающий крик, который оглушив её саму, показался визгом странной птицы, в ответ она почувствовала резкий удар в лицо и то, как падая, она ударялась о землю. Это ощущение абсолютной беспомощности она испытывала впервые. В какой – то момент ей захотелось просто умереть, лишь бы не попадать в эту перекошенную тёмную хату, которую она вообще считала заброшенной.

Но пьяных парней происходящее лишь забавляло и раззадоривало ещё большее. Не обращая внимания на плач и уговоры девушки, они сначала втолкнули её в сени.

– Надо же подарок упаковать как – нибудь, преподнести красиво! – окончательно одурев от опьянения, проговорил один из них.

– Почему бы и нет! – они стали стягивать с неё пальто и платок, а она начала сопротивляться изо всех сил.

Андрей схватил нож и начал хладнокровно резать пальто прямо на ней. На истошный крик, переполненным смертельным ужасом, из самого дома выскочил Егор.

– Какого черта! Вы, что, свинью мне решили тут зарезать или девушку привести? – и тут он застыл, увидев кто перед ним.

– Вы чего, совсем бараны! Недоноски! Вы куда смотрели, когда брали её? – Все взглянули, не очень понимая, чем он недоволен, и не сразу сообразили, что перед ними не Зоя, а посиневшая от страха Маруся.

– Так, быстро все в дом, скоты! – зарычал на них Егор, понимая, что пора брать ситуацию в свои руки.

Парни продолжали переглядываться, не очень понимая, как им вести себя дальше. Реакция Егора говорила лишь о том, что они где – то действительно перегнули палку. Маруся заметила их растерянность, и на мгновенье ей показалось, что давний назойливый поклонник её сестры будет её спасением, но не знала, на сколько она на самом деле ошибается.

Егор усадил дрожащую Марусю на табурет, сам сел перед ней, подав ей кружку воды, и попросил успокоиться и выслушать его внимательно.

– Что же мне, хорошему и уважаемому человеку, теперь с тобой делать? А? – сделал он вид, будто не расслышал её ответ.

– Отпустить, – громко всхлипывая, повторила она.

– Как же это я тебя отпущу? Тогда я рискую перестать добрым и хорошим. А мне бы этого очень не хотелось. А вам это нужно, ребята? – обратился он к своим архаровцам, а те, как нашкодившие щенки, соглашаясь, в такт покачивали головами.

– Я никому ничего не скажу, – понимая, что это скорее совершенно бесполезно, но попыталась спастись нелепым обещанием, в котором Егор не нуждался.

– Нет, тебе никто не поверит, ни мы, ни они. Пальто ты не могла так порезать, лицо… Ну, можно предположить, что упала. В общем, картинка тут не сойдётся никак.

Маруся, сильно ссутулившись, лишь едва заметно покачивалась. Озноб усиливался.

Егор встал, обошёл вокруг её. Маруся боялась, что он сзади накинется и начнёт её душить. Его речь звучала так, будто он собирается её убить. Но пока ничего не происходило, кроме издевательского бесполезного допроса.

– Ну, так что делать будем, хлопцы? – дал он и им пищу для размышлений.

– Давай избавимся, и дело с концом, – Андрею уже надоела эта затянувшаяся драма. Веселье для него закончилось, голова начала трезветь. Он уже хотел отправиться спать.