Словно гибнут дети у меня…
Я хочу, чтоб в бронзовости лета
Детям на планете голубой
Было вдоволь хлеба, ласки, света
Мирным, светлым был морской прибой!
Загадка времён
Пейзаж пустынь смертельно бледный.
На медной жухлости песка
Стоит селим свечой победной
И чуть дрожит от ветерка.
Неуловимое дыханье
Томит июля тяжкий зной,
Но птичье слышится признанье
В любви обители земной.
Барханов груди золотые
Покрыты рябью знойных волн
И, ослепительно седые,
Лежат загадкою времён.
Весенний разлив
Всё в природе оживает:
Стаял под рябиной снег,
А река, совсем шальная,
Подняла на ноги всех!
Затопила луг и рощу,
Огороды залила,
Подступила к дому ночью,
Где Прасковьюшка жила.
Мост, казалось вечный, смыла,
Кур с насестом унесла…
Сколько нужно будет мыла,
Чтоб отмыться добела?!
Улеглась на день четвёртый,
Возвратилась в берега.
Только след остался жёлтый
Да разбойные дела.
Мне бы
Как станок грохочет улица.
Дождь иль снег – ей всё равно!
Вдоль неё дома сутулятся,
Постаревшие давно.
Надоели стены серые –
Нет в них солнца даже днём!
Мне бы домик да под вербами
И с речушкой под окном.
Чтобы день весёлым молодцем
Подымался на крыльцо,
Снег и дождик за околицей
Чистым падал на лицо!
Утопаю
Дивлюсь я луне безмятежной,