Его сбежавшая невеста

– А что с ним? – может она хоть расскажет.

– А вот ты бы и выяснил, что с ним и почему девочка боится его как огня.

– Боится все-таки, а почему?

– Ты идиот? – упирает она кулаки в бока. – Я говорю тебе выяснить! Все, не беси меня. Завтра увидимся, папаша.

Папаша. Слово-то какое. Я никогда вообще не думал, что услышу это по отношению к себе. Но теперь мне хочется это услышать не в насмешливом тоне от продавщицы, а от сына. Да, мне хочется, чтобы он назвал меня отцом. Я уверен, что точно стану лучшим отцом, чем был мой.

Через лесок и заросли я иду в сторону домика Евы. Он даже издалека выглядит убого, а вблизи еще хуже. Но внутри все чисто и аккуратно, а постель манит мягким покрывалом и пуховой подушкой, прикрытой словно занавеской. В домике всего одна комната, но устроена так, что спальня с двумя кроватями и кухня удачно отделены зонами. И кажется есть еще подобие ванной, куда я и иду, чтобы умыться, если будет хотя бы тазик с водой.

Включая тусклый свет, вместо тазика я натыкаюсь на чей-то силуэт. Принимаю по инерции боевую стойку и вдруг натыкаюсь взглядом на копну знакомых волос.

– Данила? Ты что здесь…

– Вы так кричали…

– Что? Черт, – провожу по лицу ладонью. Идиоты мы, нашли место разборки устраивать. – Ты сам сюда пришел? А матери сказал?

Он только покачал головой, и я уже представил, что там переживает Ева.

– Так не делается. Мать там поди с ума сходит. Пойдем ее встретим.

– Думаешь, она будет ругаться?

– Будет и правильно сделает, – веду его из домика, и в этот момент к нему уже бежит Ева в сопровождении Светланы Павловны и большого фонаря в ее руке. Ева бы вряд ли даже поднять его смогла.

– Данила! – кричит Ева и резко прижимает сына к себе, а я закрываю глаза, всего на мгновение вспоминая, сколько раз сам сбегал из дома. Меня всегда находила полиция. И всегда пиздил отец. А мать. Она даже не смотрела. Ей было все равно. – Ну как ты мог! Ты хоть представляешь, что я пережила!

– Прости, мам, – обнимает он Еву. – Прости, я больше не буду убегать, я просто хотел домой.

Я даже оборачиваюсь, чувствуя тоску. У меня есть дом. Целый особняк, но он никогда не был мне домом. Никогда. И я даже завидую пацану. Потому что есть у него и чудесная мать, и дом. И даже Светлана Павловна.

– Ну все, пошла я спать, – строго смотрит продавщица и уносит фонарь, а нас троих освещает только свет из окон домика.

– Наверное, тебе лучше пойти в машину спать, ну или домой поехать.

– Я уже сказал тебе, что без вас не уеду. В машину так в машину.

– Мам. Там же две кровати. Пусть он переночует.

– Данила, это не очень удобно.

– Зато безопасно. Для всех, – скромно напоминает он, и Ева кивает. Больше не сопротивляясь предлагает войти в дом и занять свободное место.

И что это значит?

Глава 9. Ева

Зря я пошла на поводу у сына. Надо было гнать Харитона в машину, а желательно подальше от нас. Внутри все зудит от желания рассказать святому отцу-мученику, которому не дали воспитывать сына, что я пережила. И я ведь рассказывала, в своих историях, но разве он понял? Разве он услышал хоть что-то. Лопата. Мало ему лопаты.

Я не знаю, что должно произойти, чтобы он начал думать не только о себе, чтобы понял, почему я не пошла к его отцу. Разве дело в деньгах. Я делала все, чтобы мой мальчик ни в чем не нуждался. И если судить по Харитону с Никой, да и по мне в том числе, то деньги еще ни одного ребенка не сделали счастливым.

Я плохая мать? Пусть так. Но я делала все, чтобы мой сын ни в чем не нуждался. Я делала все, чтобы мой ребенок выжил. Аборт… Да, глупо не признать. Были такие мысли. Но они лишь промелькнули, потому что малыш был единственным близким человеком в целом мире, на тот момент я нуждалась в нем ничуть не меньше, чем он во мне.

Он помог мне выжить, он до сих пор является смыслом моей жизни. И я не позволю никому его обидеть. Особенно мажору, который сам еще не вырос из штанишек.

Вот и как уснуть, когда в голове такой бардак. Как прибраться там и найти нужный мне ответ на вопрос, как жить дальше. В дом Харитона возвращаться нельзя, даже если сказать ему правду про Рашида. Нет никаких гарантий, что он выживет.

Я знала, что мне сложно будет пережить эту ночь, но я даже не представляла, что мне придется спать на соседней кровати с Харитоном. Который ко всему прочему тоже не спит. Я слышу его частое дыхание, чувствую взгляд, которым он жжет мне спину. Думает. Обвиняет меня в своих бедах. Планирует, как забрать у меня сына?

Данила уснул без задних ног. В этом плане детям можно позавидовать. Что бы у них не случилось, они все равно будут спать хорошо, потому что никакие тяжелые мысли их не волнуют.

– Ева?

Отлично. Нашел время поболтать.

– Спи.

– Принеси воды.

Иногда Данила тоже просит пить, но я никогда так не раздражалась из-за простой просьбы.

Я мельком глянула на стол, на котором всегда стоял графин с водой, но тут же вспомнила, что последнюю воду мы потратили на умывание. А новой с ручья я так и не принесла. Оставалась только одна бутылка в сумке, которые принес Харитон из дома Светланы. Можно, конечно, обмануть его, сказать, что воды нет и пусть терпит до утра. Да, так и сделаю.

– Мне сказать волшебное слово?

– Если ты, конечно, умеешь, – почти выплевываю я шепотом и сажусь на кровати, стараясь не издавать лишних звуков.

Он лежал на кровати, как я и предполагала, смотря прямо на меня. Но не это меня смутило, а что в отличие от нас с Данилой, спящих в пижамах, он лежал в одних трусах. И судя по всему, его мучала не только жажда.

– Пожалуйста.

Он так и лежал не шелохнувшись, а я продолжала как идиотка разглядывать его тело в тонкой струйке лунного света. В школе он часто мелькал прокаченным торсом, смущая и восхищая всех девчонок и немало учителей. Но я уже давно поняла, что ни один юноша не сравнится с тем, каким совершенным может быть мужчина. Ни у одного юноши не будет такого рельефа, таких вен на руках, и шрамов, которые совершенно не портят внешний вид.

Сердце заходится от стука. Во рту пересыхает. Мне тоже нужно попить. Срочно. Да и понимающий взгляд Харитона не способствует спокойствию.

Я поднимаюсь резко, больше несмотря на него, иду к рюкзаку, чтобы достать бутылку. Но ее там не оказывается. И в этот момент я слышу звук откручиваемой крышечки. Я медленно поворачиваю голову и замечаю, как Харитон, не дуя в ус, пьет воду, смотря прямо на меня.