Ты мне не сестра

Но как правильно сказал Максим, я не ищу легких путей, а выбираю самый сложный.

Остаться сегодня с ним. В этом высотном здании, где на парковке мы и выходим из машины. Где он берет меня за руку, переплетает пальцы и уверенными движениями поглаживает между ними, имитируя самое грязное и примитивное, самое естественное, древнее как мир действо.

– Сначала поговорим, – шепчет мне в макушку Максим, и я даже не пытаюсь вырваться из его рук. Знаю, что так и будет. Просто я… Оттягиваю неизбежный финал нашей, такой адовой истории.

Глава 16.

В квартире на двадцатом этаже пахнет свежо, но сразу видно никто не живет. Слишком пусто и чисто.

Я с интересом рассматриваю современный безликий интерьер и удивленно вскидываю брови. Макс уже сбросил мои вещи на диван, стянул ботинки с брюками.

– Ну что застыла? От роскоши отвыкла?

Киваю, все еще соображая, что мы тут делаем. Просто он говорил про дом. Я так поняла, речь шла о его квартире.

– Привыкай. Это теперь твоя квартира.

Несколько раз моргаю, переваривая. Потом открываю рот. Закрываю. Протягиваю палец и собираю в кулак. Хочется многое ему сказать. Спросить. Потребовать не вмешиваться в мою жизнь, но я молчу и смотрю, как Макс довольный моим молчанием идет в душ.

Как голый, крепкий зад скрывается за дверью душевой, о которой я порой мечтала, пока мылась в общей ванной на несколько комнат. Общежитие было не самым современным.

Осматриваю большую гостиную, ступая босыми ногами по ламинату, провожу пальцами по мраморной поверхности длинной барной стойки. Невероятные ощущения роскоши. Особенно это чувствуется, когда подхожу к панорамному окну.

Последний раз я такое видела в квартире Макара Черкашина.

Мы с Максом были в его клубе. Черкашин правда чуть меня не изнасиловал, но Макс урегулировал этот вопрос. И мы оказались в дорогущей квартире с бассейном. Именно там впервые занялись полноценным сексом.

Именно там первый раз я взлетела так высоко, что падать до сих пор больно. До сих пор дыхание рядом с Максом перехватывает.

Вот и сейчас. Стоит ему подойти сзади, как я вся подбираюсь. Как антилопа перед нападением хищника. Хочется быть столь же быстрой, убежать, но руки капканы уже оттягивают мои волосы вправо. Макс втягивает запах, касается носом изгиба шеи.

Запускает грешный поток мурашек по телу. Скользит языком как лезвием и вдруг кусает. Больно. Ощутимо. Но так сладко, что бедра тут же поджимаются.

Выдыхаю рваный стон и невольно поднимаю руки вверх, чувствую, как ткань с меня соскальзывает. Вплетаюсь в густые, мокрые волосы, пока Макс зализывает укус.

– Так бы и сожрал тебя, – шепчет он мне на ухо. Изверг. Порочный мучитель. – Но я не ем грязные продукты.

Только спустя пару секунд смысл его слов до меня доходит. Я тут же тяну волосы сильнее, делаю больно, и Макс смеется.

– Гандон!

Он разворачивает меня, хочет прижать к себе, тянется к губам, но получает сильный толчок в грудь. Не думаю, что ему бы это как-то помешало, вознамерься он закончить то, что хочет его твердыня под полотенцем. Но он принимает мой отказ.

– Сходи в душевую, я пока поесть достану.

Глава 17.

–

– Ты стал невыносимым, – хмурюсь я, и обхожу его на расстоянии метра по кругу, иду в сторону душевой. Знаю, что Максим внимательно смотрит за покачиванием моих обнаженных бедер.

– А ты стала еще прекраснее.

– Прекрати! – уже толкаю дверь, почти задыхаюсь от высокой температуры пара. Вечно он любит погорячее.

– Кстати! Твои вкусы не изменились?

Выглядываю за дверь, он уже возле холодильника и машет мне ножом. Вкусы, вкусы. Он о еде говорит, а меня все равно пульсацией возбуждения в мозг стреляет.

– Не изменились. К сожалению.

– Не к моему, – слышу за дверью, хлопаю ею и сразу иду в душ.

Под струями прохладной воды стою очень долго. Это ж надо так вляпаться. И хочется и колется. И нельзя, и в общем-то, кому какое есть до нас дело?

После душа долго рассматриваю себя в зеркале и резко бросаю пригоршню воды в отражение.

Не могу на себя смотреть. Противно.

Кричала, хотела еще. И сейчас хочу, и от этого низ живота скручивает судорогой, потому что неправильно это. Ужасно. Нельзя, нельзя. Так нельзя.

И я стекаю вниз, колени подгибаются, в горле жгут слезы. И я сотрясаюсь всем телом, реву в полный голос и не могу никак остановить поток слез. Даже не помню, как в ванную врывается Максим, почти не соображаю, когда он прополаскивает мне лицо холодной водой и несет.

Садит на стул и что-то сует в руки. Толкает ко рту.

Горло тут же обжигает горькая водка и я откашливаюсь.

– Ничего получше придумать не мог?

– Ну либо пощечина, либо водка, – кривит губы в усмешке и забирает рюмку. – Теперь давай по порядку.

Он разворачивает стул, седлает его в одних шортах, а я сижу в полотенце.

– По порядку? – смеюсь я. – А где ты порядок видел? Это же пиздец. Нам с тобой в огне только гореть.

– Для начала наведем порядок в твоем желудке, – берет он со стола небольшой сэндвич на светлой булке и подносит к моим губам. – Открой ротик.

– Ты можешь думать о чем-нибудь кроме секса? – отворачиваюсь, но тут же слышу насмешливое:

– Заметь, про него заговорила ты, я же проявляю заботу. Прямо-таки родственную.

Не смешно! Крикнуть хочу, вскочить, но он резко садит меня назад и сует в открывшийся от возмущения рот еду.

– Ты какая-то нервная. Разговаривать-то будем или сразу? – он кивает куда-то в сторону широкого прохода. Не трудно догадаться, что там спаленка. Даже еще и с кроваткой расправленной.

– Разговаривать, – говорю с набитым ртом и прикрываю глаза от наслаждения.

Не ела весь день. А тут сэндвич. И прямо так, как я люблю. Помидоры, огурцы, тонкие ломтики копченой курочки, мариновые луковые колечки и сыр «Тысяча островов».