Кот из бездны. Антиутопия

– Хорошо, значит, настал наш срок и пора за дело браться.

И волк взглянул ему прямо в глаза и вильнул хвостом, как собака, когда он потрепал его по шее, а ведь это был белый волк, тот самый, которого даже Леший побаивался, потому что никогда не знал, что у него на уме было. И только волхв давным-давно потерял страх, и даже рассмеялся, словно все было уже седлано самым лучшим образом.

Глава 20 Ярость великого князя

Мы уже много с вами слышали о самом могучем из князей русских этого времени.

Не всегда те, кто называются властелинами ими и остаются, чаще всего вся власть у тех, кто в тени остается.

В те времена таким тайным правителем и был князь Всеволод, младший сын князя Юрия Долгорукого, которого так часто из Киева изгоняли братья князья, что обосновался он во Владимире своем, да его столицей земель русских и объявил. С этого все и началось, а князь Всеволод должен был принять все это и только смотреть за всем, что в разных местах происходило. И забот у него было немало, да что там, больше, чем надо. То князь Роман со всеми остальными ссорился и разбирался, то князь Рюрик чудесил и никак успокоиться не мог. От великого князя в Киеве неизвестно, что ждать можно, а уж о князе Игоре и говорить нечего. А ведь за ним еще Ярослав Галицкий стоит, хотя с такими родственниками и врагов не надо. Но ведь всякое бывает, нынче так все повернется, а завтра этак.

И когда появился волхв – его только не хватало, понял великий князь, что беда одна никогда не ходит. Он наверняка, какую-то гадость ему принес.

И так оно на самом деле и было. Потому что сначала заговорили о какой-то крамольной книге, а потом это «Слово о полку Игореве» ему и принесли тут же. Князь Всеволод начал его читать. Лучше бы не начинал, но остановиться уже не мог. И когда он дочитал это, то приказал сжечь список, и казнить волхва.

– Публично, на площади, чтобы все они видели, что с каждым из них будет.

Ничего на это подручные его не ответили, только в тот же вечер волхв и оказался в застенках. Этого ли он добивался, или все случайно произошло, этого уже никто знать не мог. Только и отступать они не собирались.

– Они не встретятся с князем Игорем, хватит мне одного бунтовщика, уже сил никаких нет больше.

№№№№№№

Князь Всеволод опомнился к утру, князь Игорь так и не появлялся, и он никак не мог понять, что же ему делать дальше, особенно после того, когда ему приснился князь Олег Вещий. И он странно хохотал над ним. Показывал на него пальцем и смеялся. А в летописях он что-то читал о том, как волхв расправился с сим героем, и после того, когда он пришел во сне, уже не осталось ничего от решимости Всеволодовой. Но и выпускать просто так волхва после собственного приказа он тоже никак не мог – тот должен оставаться в темнице. Возможно, за это время что-то измениться. А в ушах все время звенело:

Князь великий Всеволод, доколе,

Муки нам извечные терпеть.

Да и не только, там были упомянуты все князья, и любой из них в таком виде предстал, что о том лучше и не думать вовсе, и он надеется на то, что это останется в веках. Да креста на нем нет.

Князь сплюнул. На нем и на самом деле и не могло быть креста, откуда ему взяться, если он всю свою жизнь только против князей и богов стоял и стоит. Волхвы никогда не боялись и теперь не боятся могучих владык.

Это все увидел князь Всеволод, когда вошел накануне в темницу. И через миг он уже понял, что это он сам в темнице сидит, а волхв пришел его навестить и издевается теперь над ним. Такое и во сне кошмарном не приснится никогда. Но он был в полной растерянности, как и тогда, когда надо было в очередной поход собираться, тут уж ни на что великий князь решиться не мог.

И хранитель света еще какое-то время оставался в темноте. Пекло не Пекло, но и хорошего ничего впереди его ждать пока не могло.

Глава 21 О князе Игоре, писателе и воине

Пока волхв томился в темнице, нам с вами надо заглянуть в Чернигов, в град, где в это время оставался князь Игорь. Именно ему предстояло еще стать печально знаменитым в этом мире созданием.

Он вернулся в свой Чернигов во второй раз, хотя в день смерти отца, когда покидал его еще ребенком, был уверен в том, что больше никогда ему в свой град не удастся вернуться, так вдруг повернулась к нему жестокая судьба. Только потом все изменилось, и князь Святослав – его дядя и главный обидчик, Киев занял, а ему оставил те земли, которые по праву рождения ему и принадлежали.

Время ли было таким, или сам князь Игорь не был воином, со своими братьями уж точно он воевать не собирался, а только такие схватки в его времена и были в почете. Только он понимал, что надеяться в этом противостоянии может только на чудо и на богов своих предков, потому что с новым богом, заставившим его погибать несколько раз, холодными и равнодушно на мир взиравшими, не было у него никакой связи даже в детстве, а теперь и подавно. Не потому ли с великой радостью принял он волхва, когда тот появился вдруг, и понял, что только с ним и должен оставаться, нет у него другого мира, нет и быть не может. И более того, стоило ему только в поле чистом оказаться, али в лесу дремучем, он и сам становился тем самым волхвом, и художником, и творцом, но он рожден был князем и в том, главная беда, в этой жизни – точно.

Вот и после похода этого жуткого понимал князь, что должен он с волхвом связаться и быть с ним до конца. Только как это было возможно сделать – этого он и представить себе тогда не мог. И повсюду он волхва искал, когда видел, что капища в лесу около града уже достраивается, но нигде его так и не смог отыскать, как ни старался.

А потом какой-то черт рогатый и поведал ему, что написал тот книгу о Игоревом походе, а после этого и оказался он у князя Всеволода в темнице, и больше его никто не видел и не слышал с тех пор. И тогда понял князь Игорь, что ему придется навестить князя Всеволода, хотя этого хотелось ему меньше всего на свете. Но волхва в беде отставить он никак не мог.

№№№№№

И вскочил на коня князь Игорь, только несколько воинов было с ним вместе. И так странно весело ему стало, и вдохновение такое было, словно родился он поэтом, а не воином, и им ему и оставаться хотелось до конца.

Луна, небо, звезды. Летел он мимо дремучих и непроходимых лесов. И это был его мир – единственный и неповторимый, и он казался в тот миг прекрасным и величественным. Он стоял тысячелетия и столько же еще стоять будет, когда от черных монахов и следа не останется. Только в это и верил князь Игорь, и это заставляло его жить и действовать.

И хотя немного тревожно было на душе, но ничего он не боялся, это пусть князь Всеволод вместе с монахами и богами своими трепещет. Он слышал что-то о «Слове « к нему обращенном и понимал, какую важную роль может оно в жизни его сыграть. Но не о нем, а о великолепном волхве, вместе с которым они и победят, и думал тогда князь Игорь.

Вот и белые врата Владимира уже показались вдалеке, и хотя кони устали, но он не собирался останавливаться. Для того, кто томился в темнице это слишком тяжко.

Глава 22 Монах в темнице у волхва

Но князь Игорь, как он не торопился, все-таки опоздал, потому что за несколько дней до его вторжения, вот что произошло в той самой темнице.

После того, как князь Всеволод вернулся назад, яростный и угрюмый, его верный монах, всегда следовавший за ним, теперь решил посамовольничать.

Он и мысли не мог допустить, что какой-то волхв так может обходиться с князем. И как только разгорелся княжеский пир, он и отправился туда, в ту самую темницу, где волхв оставался. Тот даже не пошевелился, глядя на то, как приближается черный, пред которым склонялись иные или отводили глаза.

Но и монах не собирался отступать, он уже почувствовал вкус власти, а волхв был в застенках. И если князь чувствовал себя тут скверно, то он сам был даже очень спокоен.

– И как смеешь ты…

Но он оборвал речь свою пламенную на полуслове, потому что от темного угла отделилась рогатая голова и к нему направилась тут же.

Монах стал креститься, уверенный, что это ему помочь может, но не тут то было. Бес захохотал:

– Ты хочешь темницу с нашим князем разделить? – вопрошал он, надвигаясь.

И видя, что крест не помогает, а ведь уверяли, что от него бесы разбегаются, он снова туда отправился, к решетке спиной прилип, а потом начал отступать и отодвигаться, только не тут-то было.

– А не за второй ли книгой ты явился? – наседал на него бес. – Наше творение про князя Игоря прочитал, так это только цветочки, а вот когда ты главный труд увидишь, глаза выпадут, и не только у тебя самого, – бес ткнул его пальцем в живот, – но и от всех твоих храмов и святош ничего не останется.

№№№№№№№

Нет, терпеть такого он никак не мог, это точно. Только слова о второй книге оказались сильнее волнения и страха дикого. Любопытство и угроза гибели были так сильны, что монах не собирался уходить, хотя дверь за его спиной распахнулась, ее никто и закрывать не собирался пока.

– Думаешь, ты найдешь без нас среди своих эту книгу? Она будет в башне, у тебя под носом храниться. Только не дотянешься до нее, я за тобой следить стану, и не махай руками, это вся игра наша, никому из нас не страшны твои кресты, и не надейся даже.

И странно замолчал бес. Волхв так ни одного слова с той поры и не произнес, словно он зачарован был или мертв. Но в последнее верилось с трудом, с какой бы стати ему помереть. Но монах чувствовал полное бессилье перед этой парочкой, когда с трудом поднимался наверх, если они тут такие храбрые, то, что же дальше будет, а если бесов будет не один. И странно, но до сих пор он верил, что тот боится креста его, как бы ни так. Ничего – то он не боится, и бояться не собирается.

Едва он добрался до гридни, где шумели и пировали князь с дружиной. Постоял немного, но туда не пошел, остался стоять на пороге, а потом рванулся в свою комнату, словно должен был что-то тайное там укрыть.

Нет, никому он рассказывать не станет, что был там, и пусть стражник попробует, проболтается князю, он проклянет его.

Правда, проклятий его скорее боялся сам монах, князь Всеволод косился на него давно. И не понимая, что за словами этими и страшными глазами князя стоит, монах робел и отступал. Но вряд ли это как-то подействует на волхва. Он и разговаривать с ним не стал. Так и проводил его молчанием.

Но что ему нужно сделать, монах подумать так и не успел, потому что и из его собственной комнаты к нему шагнул бес, вероятно, тот же самый.

– Мы не договорили еще, – услышал он хриплый голос.