Князь Михаил Тверской. Князья и воины Древней Руси

Бес ждал ответа или хотя бы интереса к происходящему, но князь упрямо молчал, заставляя его помощника снова об Александре вспомнить. Но сам из упрямства ничего говорить не стал. А то получится, что это он от того зависит, а это уже никуда не годится..

Бес исчез и, хотя князю удалось провести его, в глубине души он радовался, что этот тип все еще с ним. Говорят, он не к каждому князю приходит, даже к тем, кто его упорно зовет, не всегда является. Совет же его пришелся кстати. Да и выдержки ему не занимать, это точно.

№№№№№№№№№

Вот и раскинулся перед князем чужой мир, угрожавший им почти сто лет, заставлявший с собой считаться. В те годы он казался особенно зловещим, чудовищем каким-то.

Сколько сказок и страшных историй было рассказано о нем, сколько душ бродило в тех лесах славянских, здесь погубленных. Даже сам воздух был тяжелым и неповоротливым. Но Михаил спокойно, почти спокойно шагнул туда. На него посмотрели пристально волхвы, шедшие вместе с ним. Но он чувствовал себя князем и властелином здесь. Это должно было передаться татарам и их хану. И шедшие вместе с ним воины расступились, освободив ему дорогу.

Волхвы говорили друг другу шепотом о том, что князь связан с нечистой силой, ими всегда пугали инородцев славяне. И татары опасались, как бы чего с ними не стало, коли те пришли сюда снова, ведь и духов своих они наверняка тоже привели.

Хан порадовался тому, что на зов его Михаил все-таки явился, не придется пугать его больше, не придется посланников к нему отправлять снова.

Волхвы были тут, и хан не стал заставлять его совершать свои обряды, решив, что нужно быть от всего и своего и чужого божества подальше. Но, наверное, его просто предупредили кикиморы.

Он на всякий случай соорудил за спиной князя огненный столб, чтобы хоть что-то показать хану этакое. Но татары стали пугливыми и осторожными, а какими бравыми они были еще при Батые.

Князь прошел прямо к хану, и, зайдя в полумрак шатра, замер, ослепленный. Правда, не сиянием вовсе, а мраком. Но склонил голову перед ханом. Но после этого жеста он и понял все то плачевное положение, в котором оказался в тот момент.

Он хотел совершить невозможное, он хотел уничтожить весь мир только для того, чтобы не входить вот так раболепно к хану. И мысленно он обратился к собратьям, бывшим тут до него, как могли они год за годом стоять склоненными перед татарином, который и бога – то настоящего не знал, как позволили это Велес и Перун. В тяжкие минуты он обращался к богам предков.

Бес все это слышавший и понимавший, пошел к нему на выручку, он решил внушить незаметно князю, что не стоит так кипятиться, все проходит и это пройдет обязательно, не нынче, так завтра.

И тот на самом деле задышал спокойнее, значительно спокойнее.

Теперь он мог взглянуть на того, который восседал на коврах в глубине шатра. В узких глазках блеснул неподдельный интерес, только для вида он придавал себе важности. Но хан устал, его угнетало все, что происходило вокруг и ему совсем не хотелось разбираться с князьями славян. Он не удивился и не расстроился бы, если бы все они погибли, исчезли, от них бы ничего больше не осталось, тогда ему было бы значительно спокойнее жить. Он не собирался отправляться в сражение, он понимал, что они развернутся, соберут все силы и погубят его воинов. Хан был достаточно умен для того чтобы понять, что славянская зараза – борьба с братьями за власть, передается им тоже. И в орде начались разногласия и вражда, рушилось то, что создавалось с таким трудом и упорством. Он никак не мог остановить этого, сколько не старался, а потому старался не замечать.

Ему хотелось поскорее покинуть этот мир и оставаться в прекрасных садах с девами, предаваясь блаженству. А разве не это ему и было обещано. Но говорили о том, что русичи поднимутся на борьбу, хотя весь их мир пока лежат в руинах, но настанет день и час, когда это случится

И вот теперь хан взирал на князя русичей, Михаил был не слишком расторопен, явился только по его настойчивому зову. Но он не мог не отозваться, это же понятно.

И вот стоит перед ним, высокий, сильный, презрительно смотрит, словно это у него хан должен просить о чем-то. Наверное, таких бабы любят, его они не слишком любили. Говорят. Александр был красив, но и этот хорош собой. Надо будет показать его ханше, наверняка она захочет оставить его тут подольше. Юрий ему и в подметки не годится, слишком мелок, льстив и суетлив, потому он должен оставаться с Михаилом. Но вот только тяжело с ним будет, хотя он не станет хитрить и действовать за его спиной.

Бес и на этот раз испытал досаду, ему пока тут нечего было делать. Хан и без него все правильно решил, честь и хвала ему за это. В татарском стане он столкнулся с таким в первый раз. Говорят, все меняется, и татары не отстают от жизни. Но он знал, как плохо может все завершиться, даже если хорошо начиналось.

Глава 23 В шатре у хана

Теперь, когда глаза Михаила привыкли к полумраку, он увидел не только хана, но и жену рядом с ним, странную женщину с испуганными глазами, но татарку она не была похожа вовсе. По левую руку от него сидел Юрий. И такая злость таилась в его глазах, будто не родичи они были, а враги вечные, что и было похоже на правду.

Ничего не сказал племянник Михаила, только усмехнулся и снова на него волком поглядел. Князь отвернулся в ярости и недоумении, словно не понимал, зачем и почему все это творится в мире.

Заговор хан, и его высокий голос показался язвительным и насмешливым.

– Значит, великого князя мы дождалась. Долго же ты к нам ехал, уж и гонцов отправляли своих и чужих. А предшественники твои сроду не задерживались..

Да я и сам собирался, только ты меня опередил, хан, не пойму к чему такая спешка нужна. Неужто ты так видеть меня хотел.

– Желал узреть, племянник твой столько о тебе говорил, что ждал не дождался, разве не ведаешь ты, как много от великого князя зависит, да на таких обширных землях, как твои. Я все должен знать, все сам видеть, а ты мои глаза и уши. Не заставляй меня для того к тебе наведываться.

В голоса послышалась угроза.

– А то ведь мне не трудно договоренности нарушить, да другого великого князя на твое место поставить.

Это была правда, тут и сказать нечего было Михаилу.

Хан пристально следил за ним, наблюдал за каждым движением, подчеркивая, как важен был для него Михаил. Но князь даже не шевельнулся, он казался оцепеневшим.

Он силен и хитер или ему дела нет до того, что творится вокруг? – пытался размышлять хан, и этого он никак не мог для себя решить, что разозлило его еще сильнее.

Лучше всего сейчас было ему объявить, что он заменит его на Юрия. Но хан знал, что пока не сделает этого, что Михаил, как старший и опытный был ему нужен больше, чем Юрий, думал он, прежде всего о деле, а не о своих деланиях.

Юрий с тревогой следил за происходящим. До сих пор, несмотря на все усилия, хан ничего ему так и не сказал. Он не мог понять, что тот решил, надо было ждать и добиваться. А вот этого ему вовсе не хотелось, он вспомнил рассказы о князе Данииле, бывшем тут еще при Батые, кажется, и как навсегда он отказался появляться у хана в орде, и пошел на поклон к Папе.

Юрий, на которого оба не обращали внимания, с тревогой следил за тем, что творилось. Он тоже не мог понять, какое решение примет хан. Все должно было с явлением Михаила, так что же ему делать, о чем думать теперь?

Хан ни разу не сказал ему «Нет», но и одобрения он тоже не слышал. Но чем заслужил его соперник того, что хан ждет его, возится теперь с ним, ведь кроме противления нет ничего со стороны Михаила, или его Тверь настолько лучше Москвы?

Юрий пытался понять только одно, что же ему делать дальше

№№№№№

Сам Михаил, глядя как беспокоится Юрий, тоже был растерян и озадачен. Он понимал, что хан ведет какую-то свою игру, в которой оба они ничего не понимают. Уж если кто-то и мог бы ему что-то прояснить, так это его племянник. Но нет, ничего он не может тоже.

Его вроде не лишают стола, хотя кто знает, что там на самом деле происходит. Остается радоваться, что он не упал в грязь лицом, ничего не предпринимал, чтобы устранить своих, может быть это оценит хан. Но оставаться здесь и изо дня в день ждать какого-то решения, что может быть страшнее. О, Перун, как это было невыносимо. Хотя не стоило терять голову, терпение – может единственное, что ему еще оставалось..

В тот день никакого решения хан не объявил.

Юрий мог вздохнуть спокойно, Михаил рассердился еще больше. Но и сам хан чувствовал леденящий холод в груди. Уж не волхвы ли, о которых так много говорят пытаются его погубить? Михаил привел их с собой, и не стоило ему доверять.

И ему показалось так жутко, что, кажется, весь свет померк. Пир был закончен неожиданно быстро. Он удивился тому, что Юрий все еще оставался тут, посмел его ослушаться, испытывал странное наслаждение от происходящего, когда произнес:

Старшим из князей будет Михаил, пока я жив, завтра ему дадут ярлык на княжение. В душе Юрия погасли последние надежды

– Пока я жив, – повторил он слова хана и вдруг понял, что этого может не случиться никогда. Но князь может и не прожить долго, значит надо ждать, тем более сам Юрий молод, для него вовсе не все еще потеряно.

– Хан не вечен, придет другой, тогда можно будет к этому вернуться снова. Он должен подготовиться и отступление преподнести, как грядущую победу, хотя все отдалялось от него. А если договориться с бесом, то случится все еще быстрее. Все должно измениться, чем скорее, тем лучше. Все не так плохо, как ему кажется.

Пытался ли успокоить себя Юрий или это было реальностью, сказать трудно, но все это было. От отчаяния его не оставалось и следа.

Глава 24 Столкновение богов

Хан принял решение и не собирался его менять. Он погрузился в раздумья и подозрительно долго молчал. И молчали все остальные вместе с ним.

Вот тогда и явились Чернобог вместе с Белбогом, и каждый из них потребовал от хана решения. Хану же хотелось понять, кто из них могущественнее и сможет защитить от другого. Он не знал этого наверняка, потому и тянул время.

Первый из них казался молодым, красивым и сильным, и все же слабее и беззащитнее второго. В голубых глазах сияла усмешка, кажется, он все видел насквозь.

Второй темный и мрачный, казался непроницаемым. Но он явно был сильнее, хотя бы внешне. Но был каким-то дерганным и нервным, словно сам не хотел себя выдавать. Но когда темный назвал имя Юрия, то даже хан понял, что он не угадал того, кто должен быть князем. Значит, светлый за Михаила. Теперь в том не было сомнения. Так решалась и его судьба тоже, а не только этих парней. Хан принимал самое трудное решение в своей жизни. Он думал не о князе, а о своем спокойствии.