Моя любимая – Кикимора. Сказки для взрослых

Тугарин глазищами своим сверкает. Аж искры из них сыпятся. Съел все, что к пиру княжескому было приготовлено. И еще просит, так лаково, но очень страшно при этом становилось князю. Казалось, что он и его съест. Князь хотел ему намекнуть, что есть еще женщины и куры, а поэт говорил, что они самые вкусные. Но язык окаменел во рту и ничего он сказать от переживаний и потрясений таких не мог.

И это бы ладно. Князю один раз и поголодать можно, если бы это только одним вечером обошлось.

Но ведь он уходить -то особенно не собирался.

Приуныл князь, заплакал он, да и стал думать, как ему Тугарина прокормить. А тот уже раскомандовался. И все ему не так, и все не этак. На него не угодишь. Слуги с ног сбивались, лбами сталкивались, а Тугарин то свистит по Соловьиному, то ревет по звериному. Гость непрошенный одним словом, потому особенно наглый.

Когда появился Алешка, обливаясь слезами, и не заметил его князь. А богатырь понял, что принесло его в неподходящий миг. Да что тут поделать, бегать он от Тугарина не собирался. Герой все-таки. Да и один он остался. Настал и его черед показать себя во всей красе. Знал, что Тугарин у него на Роду написан был. Только как с ним справиться. Еще не поздно было повернуть да бежать. Но удержался.

Наоборот, к нему отправился.

– Наелся? – спросил Алешка небрежно, словно и не Тугарин, а сын непутевый перед ним сидел.

– И что ты предлагаешь? – спросил его Тугарин.

– Может, удаль свою покажешь? – и предложил Алеша.

– Тебе что ли? – недоверчиво спросил гость

– А хоть и мне, – отвечал Алеша и плечи расправил для храбрости. Он бы от медовухи не отказался, да давно ее всю Тугарин выпил, даже воды нигде уже не видно было. Вот и пришлось только плечи распавить.

Слово за слово, вытащил из дворца Тугарина Алеша, да на поляну повел его. А сам и не знает, как с ним справиться. Каким мечом, какой булавой можно бить его.

Оглянулся Алешка, чтобы дерево какое подходящее вырвать, да уж тогда и наступать.

Он понимал, что потом перед Лешим ответ держать придется. Но может, простит, если он живым останется.. И дерево подсмотрел. Только повернулся к Тугарину, а того нет. Как сквозь землю провалился. И ни писку, ни визгу никакого. Был Тугарин, и нет его. А тот и провалился.

Угодил он с овраг громадный. Его Соловей для путника какого подготовил. Так решил, что конный даже с конем может упасть и не выбраться. Вот Тугарин упал, не глядя. Под ноги-то он вообще особенно не глядел. А коварства такого не ожидал от тех, к кому в гости явился, не запылился.

– Ты куда Тугарина загнал, – бросился на Алешу Соловей. Он с кроны дерева следил за всем, что вокруг делается. А как они приблизились и вовсе насторожился.

Когда Тугарин в овраг угодил, он испугался немного. Тот на него и обрушится, когда выберется. Вот и решил Алешу виноватым сделать.

А он и не отпирается. Подвиг, так подвиг.

– В яму и загнал, я даром ее копал для него всю ночь, – громко, чтобы все слышали, Алешка бросил Соловью.

Тут и Соловей уж удивился. Вроде как копал-то он вместе с чертями. А куда денешься, сам начинал оправдываться. Теперь уже на попятную и не пойдешь.

Но потом остановились они перед ямой той. Да стали решать, что с Тугариным делать. А он, как только понял, что не выберется, приуныл, голоса не подавал. Проголодался сразу. Но понял, что еды не скоро дождется. Как бы совсем с голода не помереть. Тут много не покапризничаешь. Вот и решил Тугарин силы беречь. Медведь в берлоге всю зиму лежит без еды и ничего. Но от мыслей таких совсем грустно ему стало. Даже одинокая слеза по щеке его скатилась и на ладонь упала.

Пролетал мимо Горыныч. Увидел, что Соловей с Алешей спорят о чем, то, да и решил им мудрый совет дать. Пять голов все-таки лучше, чем две.

Но он -то им и был нужен. Заставили его оттащить Тугарина подальше в горы, чтобы духу его на русской земле не было.

– Один не дотащу, – отвечал Горыныч, – уроню где, он опять вернется. А уж тогда пощады не ждите, голодный и злой Тугарин, это ужас просто.

Тогда послали они Вилу за Огненный змеем. Она и привела его.

Подхватили они братца своего старшего, да и потащили прочь. Далеко унесли, отсюда не видать.

Алеша вернулся в княжеским дворец победителем. И прежде любил его князь Владимир больше многих, а теперь и подавно.

А победителей не судят. Что ты и как делал не так важно. Главное – победа. А она была на лицо. Тугариным больше нигде и не пахло.

Вот и стал Алеша наш называться героем, не пролившим крови. Это даже Лешему и Велесу понравилось.

Не любили они, когда кровь проливалась, пусть и чудовищ. Кровь все равно остается красной. За нее все равно платить придется тому же герою и всем, кто кровопролитие допустил.

А так на этот раз, и Тугарин цел, и князь доволен, разве это не самое главное?

Это потом все хотелось бить да крушить, а тогда бескровные схватки ценились очень.

А герой все равно останется героем. Недаром именно Алеша от Велеса и вел свой род. А Бог всего живого тем и отличался от младшего своего брата Перуна, что мир, а не война было главным для него.

Так вот Алеша своим подвигом и вошел в наши Летописи Лукоморья. Другие богатыри не могли такими вот подвигами похвастаться, а жаль.

Злыдень выращивает поганки

Бредя по заповедному лесу, кот Баюн философствовал, глядя по сторонам. И думал он о том, что у всего в этом мире есть своя душа, и свой дух-хранитель. Но добродушию его пришел конец, когда он почти наткнулся на бледную поганку, и запах ее вдохнул.

Около нее в траве валялась стрекоза, потом он еще и бабочку мертвую обнаружил и решил, что с таким безобразием пора кончать. Тут ему злыдень Егор на глаза и попался. Тот скучал и искал себе дело какое. Так махом кот его судьбу и решил в тот день. Он будет охранять эту поганку.

Вот так и у бледной поганки, которая росла в дремучем лесу, там, где поселился когда-то Соловей Разбойник, тоже появился свой личный охранник

К бледной поганке в хранители и определили маленько злыдня Егора.

Это Леший с Водяным и котом Баюном так решили. И даже пикнуть злыдень не успел, а они уже и выдали ему, что должен он ту самую поганку охранять.

– А чего ее хранить -то, – возмутился он, когда оглядел этот неказистый гриб и тяжело вздохнул.

Леший с Егором долго разговаривать не собирался, Водяной вообще неразговорчив был, потому они оставили объясняться со злыднем кота нашего ученого. Он на этом с самого начала настаивал, вот и пусть беседу ведет.

Он и не возражал.

– А того и хранить, – заявил Баюн, – что всякое случаться может, даже для чертей она пагубна, а об остальных и говорить нечего.

Егор принюхался. Запах от поганки шел еще тот. Так может ее сразу вырвать да уничтожить и дело с концом?

Кот умел читать его мысли, и тут же оборвал размышления:

– Ты так все грибы повырываешь, дай только волю, может, и она еще зачем пригодиться, какого черта травонуть придется. Велено охранять, потому и охраняй.

В то самое время красивая бабочка на нее уселась. Они заболтались и не сразу заметили, а может, кот специально отвлек злыдня, чтобы он не бросился бабочку спасать и все своими глазами и увидел?

И тут же она сложила свои крылышки и рухнула замертво, прямо на ладошку к Егору. Он успел ее подставить. Надеялся, наивный бабочку спасти.

– Она умерла, – пискнул злыдень.