Лабиринт Минотавра. Герои, боги и чудовища

Нет, Медея яростно сопротивлялась таким словам. Старуха просто очень любила Аспира и никогда не сможет ей простить этого. Но пророчество не осуществится. Она сделает все, она спасала, и будет спасать свою любовь. Никакие угрозы ее не смогут остановить.

Корабль отправился дальше. На море начиналась буря. Но какая буря может испугать ее после всего, что случилось. Но если бы можно было смирить бурю в собственной душе. Несмотря на внешнее спокойствие, Медея понимала, что не скоро еще успокоиться встревоженная ее совесть. Может быть, в этой жизни она не обретет покоя никогда? Но главное – они все целы и любимый рядом. Они неуклонно следуют к намеченной цели.

Глава 12 Восшествие на Олимп

Дальнейшее путешествие было цепью горестей и радостей, которые переживала Медея. Они сменяли друг друга, и казалось, что им не будет конца. Она помнила волшебные песни Орфея, и рассвирепевших воинов, требовавших выдать ее. И мудрость царя, который заставил их еще по дороге жениться, и она не принадлежала больше отцу, Ээт не имел на нее никакого права больше. Она вспоминала в тревожных снах бури и жертвоприношения, изгнание из дома Цирцеи, а потом она совершала очищение от крови. Она смертельно устала качаться на волнах, это было невыносимо. Ей показалось, что Греция была на самом краю света. Иногда она не верила, что когда-нибудь доберется до заветных берегов.

Единственное, что скрашивало их путешествие – нежность и преданность Язона, он был так заботлив и ласков, он смог ее оценить по достоинству, и что еще нужно было юной и прекрасной женщине, вся жизнь которой до сих пор была только ожиданием любви. Все остальные беды и лишения были не так уж страшны, а со временем они вообще забудутся и перестанут ее мучить.

Она думала о том, как убедить Богов в своей невиновности и испросить у них прощение. Но полоска заветной земли уже показалась вдалеке.

О, как волновалась Медея в те минуты, она боялась чего-то непонятного и необъяснимого, иногда ей казалось, что не хватит сил справиться с этим страхом. Но может быть, она просто смертельно устала.

В последний момент она взглянула на Язона, какой гордый и независимый, стоял он рядом с нею – настоящий царь и герой.

Но волнения оказались напрасными. Как только она ступила на землю Эллинов, она была принята как царица. Но Медея еще не знала, что они приветствуют дочь могущественного царя, а не жену мальчики – Странника, у которого нет и, скорее всего никогда не будет своего царства. Но понять это в той суматохе было очень трудно. Она о многом еще не имела никакого представления.

Ясон сразу понял разницу. И странная тень ревности и разочарования пробежала по его лицу. Но она не видела этого, пока не было повода для беспокойства, но скоро он появится.

Медея торжествовала – это было время ее триумфа. От тревог и страха не оставалось больше следа. Они уже знали о ее колдовских способностях, боялись или уважали, сказать трудно, но они преклонялись перед нею, Язон почти все время был рядом и гордо улыбался. Сколько времени это продолжалось? Своего первенца она родила еще любимой и счастливой. И на земле, где они поселились в те минуты, Язон устроил праздник. Она уже знала маленькую тайну – Язон не был царем, и, скорее всего, не скоро еще им станет. Но она так любила его, что даже на это не обратила внимания.

Ей вспомнились слова тетушки о том, что ждут ее горькие разочарования, и улыбнулась – наверное, и знаменитые волшебницы иногда ошибаются. Да и как могло быть по-другому, если счастье завоевано такой ценой.

А потом Язон попросил омолодить его отца. И она согласилась – это было ей по силам. Семидесятилетний старик стал выглядеть лет на сорок. Она радовалась этому вместе с остальными. Они видели, на что Медея способна. Это был ее подарок новым родственникам. Но внезапно она вспомнила о собственном горящем ненавистью отце и перестала улыбаться. И этот мир все еще казался ей чужим, а тот, родной, она тоже видно навсегда потеряла. А если бы что-то случилось с ее мужем, что делала бы она здесь с ребенком на руках? Страшно даже представить себе. Но она знала, что страхи ее напрасны. С ним никогда ничего такого не случится, она об этом позаботится. Потом родился ее второй сын. Праздник был не так пышен, у них в мире были какие-то трудности, но она на многое привыкла смотреть сквозь пальцы.

№№

Муж сказал в те дни о том, что царь Пелий угрожает им, на старости лет он стал кровожаден. Но открытый бой для них смертелен. Он так коварен и жесток. В народе ходили невероятные тревожные слухи.

Она не задумывалась, когда реальная или мнимая угроза нависала над ее мужем и детьми.

Эллины настороженно переговаривались о том, что Медея решила сделать моложе их злейшего врага. Но если она предала отца и расправилась с братом, то почему бы нет?

Но Язон только усмехался, словно это его не касалось. Он отвечал, что жена его уехала на один из островов, отдохнуть. Но слухи о том, что это за остров и как она там отдыхает, быстро расползлись по их царству.

Они говорили, что Язон боится открытой схватки и хочет сделать врагу своему невероятный подарок, надеясь на то, что он не будет после этого нападать, но это было слишком рискованно, и только самонадеянный глупец может не понимать этого.

Они узнали почти одновременно и о возвращении Медеи, и о страшной смерти, которая настигла их врага. Говорили, что собственные дочери разрезали его на куски и бросили в кипящий котел. С царицей этого никак не связывали, никто не мог сказать наверняка, что она была там. Им легче и проще было думать, что в это время Медея была совсем в другом месте.

Язон торжествовал. На этот раз они все были целы и невредимы, и, наверное, не скоро кто-то решится идти против него войной. Она прекрасна, с ней не страшны никакие враги, о чем еще можно было мечтать тому, кто только готовился стать царем? Она уверила его, что только с ней он может добиться того, чего захочет.

И в дни этой радости только однажды ему приснился странный сон. Он увидел себя связанным, огромный котел с кипящей водой был рядом, и Медея, смеясь, склонилась над ним. Она набросилась на него и стала отрезать от него куски мяса, хотя ему вовсе не было больно, она со смехом бросала их в котел» Нет, – кричал он, – ведь ты любишь меня, ты любишь меня, нет».

«Я готова все для тебя сделать», – слышал он ее голос, и кошмар этот продолжался. До тех пор, пока он, наконец, не пробудился в холодном поту. Она мирно спала рядом с ним. Она была очаровательна, и он несколько минут смотрел на нее, залитую туманным светом луны.

Странное видение исчезло, забылось, кажется навсегда. Он старался не думать, не вспоминать, но тревога не исчезала. Она оставалась дерзкой и любимой, веселой и могущественной.

Это было чем-то таким красивым и пленительным, как песни Орфея, которые они слышали все это время. Она подумала о том, что если бы не Язон, то юный певец наверняка покорил бы ее душу. Но пока она только со своей высоты взирала на него с легкой усмешкой. Не стоит гневить бога, ничего кроме очаровательного голоса не было у этого юноши. Но сейчас счастье и покой ее были под угрозой. Но она сделала правильный выбор, и будет идти до конца.

Медея знала о легкомысленном отношении гречанок к семье и мужьям. Но она оставалась во власти его и так будет всегда. А за счастье заплачена слишком большая цена, потому оно и казалось ей таким огромным и замечательным. Она ничего не боялась. Даже если Язон начнет стареть, она знает способ, как вернуть ему молодость, она преподнесет ему этот дар, как самое дорогое, что у нее осталось.

Разочарования не наступит никогда, никто не смог бы ее в том разубедить, она была слепа, как и все любящие женщины. Для только, чтобы они прозрели, небо должно лишиться всех звезд.

Глава 13 Великое предательство

Все было так замечательно, но рухнуло в один день, так казалось Медее. В тот день, когда Медея обо всем узнала. Но и услышав обо всем, она не могла понять, как такое могло произойти.

Накануне несколько дней Язон казался странным и боялся поднять глаза, взглянуть на нее. Но это не насторожило ее. Она так привыкла к своему счастью, оно казалось ей таким незыблемым, что в тот момент, когда он вошел, и скороговоркой заявил, что женится на Главке, принцессе, дочери царя Кретона, чтобы взойти на царский трон самому. У него нет другого пути для того, чтобы стать царем.

Она молчала, не веря и не понимая, что могут значить эти слова. Ей показалось, что кто-то рассказывает ей занимательную историю, которая случилась давно и не с ней.

– Не гневайся, Медея, я все делаю для нас и наших детей. Им нужен будет трон, и я могу получить его для наших сыновей, Главка даст нам его без колдовства и без сражения, об этом можно было только мечтать, я и поверить не мог, что ее грозный отец согласится на такое. Я устал от крови, меня преследуют призраки, если ты любишь меня, ты должна согласиться, ничего другого я придумать не мог. Ты моя жена, единственная и любимая, но что весь мир, если ты никогда не станешь настоящей царицей, а я царем.

На этот раз он говорил слишком много. И заметив, что она спокойна, он решил, что ей давно все известно, и он должен просто договорить, и решить все раз навсегда. Он муж и мужчина и будет так, как он скажет. Зря он даже сомневался в этом, она не только умна, но и мудра. И все -таки, на всякий случай он прибавил:

– Не говори ничего, подумай обо всем хорошенько, и ты поймешь, что я был прав. Так будет лучше для всех.

Она по-прежнему молчало, но это не насторожило и не испугало Язона, он слишком был поглощен подготовкой к свадьбе с царевной. Та казалась такой кроткой и милой,

– Почему ты не сказал мне этого раньше? – словно речь шла о какой – то мелочи, спросила она.

– Мне не хотелось расстраивать тебя, пока еще ничего не решилось, – признался он.

Он чувствовал, что не знает и не понимает своей жены. Почему она была так спокойно, отчего ни о чем не говорила? Он даже обиделся, потому что она и не упрекнула его, словно ей было все равно, и она и прежде хотела от него избавиться. Может, и у нее есть какие-то свои планы, о которых ему ничего неизвестно?

№№№

Она сразу же поняла, что Язон лукавил, ему нужен был не только трон, но тихая, ласковая, юная царевна, уж это она почувствовала ясно с самого начала. Златокудрая принцесса – гречанка, мечта всех неприкаянных искателей удачи, богатства и власти, столько таких историй было уже сочинено, сколько их еще будет у них, даже представить себе трудно.

Так внезапно в один день все изменилось в жизни ее, никто и ничто больше не могло ей напомнить о вчерашнем счастье, которое исчезло в один миг, но разве не об этом ее предупреждала Цирцея? Любил ли он ее когда-то. Конечно, он был благодарен ей за то, что она для него сделала когда-то, но не больше. Любви не было никогда, страсть просто исчезла, она приходит и уходит. А страх перед ней оставался. Ее сменила привычка.

Он не мог забыть, что ему все время приходилось подчиняться этой женщине, от нее зависеть, а это для любого мужчины было гибельно, хотелось вырваться из сетей и забыть обо всем. Впервые в жизни он принял решение и хотел подчиниться всему, что дарила ему судьба.

И все те кровавые события пронеслись перед глазами, в свое время она не пощадила ни отца, ни брата своего, так почему ему даже упрека не бросила?

Он поспешил уйти. Оставаться рядом с ней было невыносимо. Разве не так же бежал когда-то Афинский царевич Тезей от спасшей его дочери Критского царя Ариадны, подарив ее богу виноделия Дионису? Но почему она не училась на чужих ошибках, а предпочитала совершать свои собственные?

№№№

Медея на самом деле потеряла дар речи. Она заперлась в своих комнатах, закрыла окна и двери и упала на мягкий ковер. Сколько времени она так лежала? Ее разбудил резкий стук в дверь. Но она крикнула: «Прочь, проклятый». И рыдала, катаясь по ковру.

Она только чувствовала, что рухнуло небо, и она полетела в бездну, из которой больше не выбраться. Язон женат на царевне, ей придется покинуть дворец, он говорил о сыновьях, но о ней не сказал ни слова, это было понятно и без слов. Она станет изгнанницей, и никогда больше не вернется в такую желанную Грецию.

Отец должен быть доволен, когда узнает, он отомщен, смерть родного брата, смерть царя – эти бесконечные жертвы, принесенные такому проходимцу и ничтожеству, как ее муж, теперь это в голове не укладывалось, но все это было и ничего нельзя вернуть назад.

За такой короткий срок, ее великая любовь превратилась в яростную ненависть, а тени всех убиенных сошлись вместе и плотной стеной окружили ее со всех сторон.

– Он будет женат и счастлив, – говорил ее брат и улыбался.