Кот из бездны. Антиутопия

Корабль мертвецов в тревожном сне
Нам оставляет ужас, а не милость
.
И мир стоит над пропастью времен,
А пленный бог не может пробудиться,
И снова снится тот печальный сон,
Мелькают палачей в тумане лица,

Расстрел поэта в горечи ночной
Последней точкой станет в этом мире,
Но что же делать с миром и страной,
Когда они поэта там убили.

Корабль призрак в мире их скользит,
И исчезает, унося с собою.
Всю горечь слез, и пустоту обид,
А мир живет отчаянно любовью.

Когда она растает, как свеча,
И не оставит даже след в тумане,
Когда молитва будет горяча,
То кто-то нас с тобой еще обманет

И вот тогда, все зная, все простив,
К нам Велес из тумана возвратиться,
И песни Леля зазвучит мотив,
И снова первозданный мир родился.

А Дьявол тихо молится, в руках,
Сжимая, словно четки наши зимы.
Бывают дни такие и века,
Когда за меч берется ангел дивный.

Глава 5 Признание Гекаты

Геката чувствовала недоверие кота, не слишком разбиравшегося в таких древних богинях, сам он, судя по всему, был из новых русских котов. И хотя она подозревала, что за такой личиной скрывается Баюн, но потом поняла, что он либо слишком хорошо скрывается, либо тот еще появится, если приглядеться, то этот был очень мало похож.

Узнай об этом Барс, он сильно бы обиделся и рассердился, но он ничего такого не знал и не ведал. И она решила больше не интриговать и не скрываться. Не очень хорошо морочить головы тем, к кому ты явилась в гости, тем более, что в ближайшее время все встанет на свои места, Эрида точно не заставит себя долго ждать. Возможно, она уже была тут, но пряталась и выясняла, что да как тут происходит.

Тогда она и заговорила:

– Корабль мертвецов уже в пути, никто не сможет его повернуть назад, но всегда можно спасти кого-то, если сильно постараться, я выбрала тебя. Мне не хочется, чтобы ты исчезала без следа, это не справедливо. Ведь до тебя никто и никогда в этом мире не написал про меня дюжину романов, не сделал главной героиней, у всех была, как у бедняжки Париса, Афродита. Кто-то хватался за Афину и их можно понять. Только ты одна смогла подкупить меня своим вниманием, и пусть я слишком хороша там, да еще поэтесса, но сразила, ничего не скажешь, наповал.

– Нажив врага в лице Эриды, – напомнил им кот, – ему показались приторными эти сладкие речи грозной богини. Кстати, хорошо, что она своих псов не прихватила, а то бы ему пришлось смыться и спрятаться, ее псы любили котов еще меньше, чем все остальные псы. А таких противных, как он просто бы на лоскутки порвали.

Геката посмотрела на него, словно забыла, о чем она там говорила, и кот решил вставить свое веское слово в образовавшейся паузе:

– И меня не забудьте, когда спасаться будете, – напомнил Барс, – не хочу на тот самый корабль мертвецов, я уж лучше с вами. Хотя компания тоже так себе, но из двух зол выберу меньшее, мы все-таки уживались неплохо, пока эти проходимцы не появились, и не пошло все наперекосяк. А я стал нелапопожатным.

– Ты домяукаешься, что никуда тебя не возьмут, – усмехнулась Алина.

– Нет, вы уж заберите, хотя на писательницу я сильно не надеюсь, она меня отовсюду успела выкинуть. Но ты – то солидная богиня с мозгами, не Гера какая-нибудь – кот оглянулся по сторонам, вдруг и Гера тут тоже. Тогда она точно из него второго Геракла творить начнет, а то и сразу к Церберу отправит, вот это будет спасение.

№№№№№№№

Улыбка Гекаты заставила его подумать о том, что он на верном пути. Ведь и Алина не зря выбрала не Афину, а эту суровую богиню.

Он стал припоминать, как это было? Если память ему не изменяла, то роман появился чуть ли не самым первым, возник каким-то необъяснимым образом сразу после того, когда она написала роман в стихах о творении мира, и вдруг Геката. Конечно, это логично, сначала была тьма, и богиня тьмы должны была быть на этой сцене. Но когда это писатели, а особенно писательницы подчинялись логике? А вот ведь написала, напечатала не сразу, но опять же напечатала, и как все хорошо закончилось для них для всех, если конец света можно называть хорошим делом, что очень сомнительно, и все-таки.

Они последними уйдут во тьму, и может быть, там как-то пристроятся еще, хотя у кота не хватало фантазии понять, что и как там может быть, но все-таки, все будет хорошо, – решил про себя он.

Дверь в то время скрипнула, даже взвизгнула, чего никогда прежде не было, значит снова пришел кто-то из разбитого зеркала и просто хочет о себе таким вот образом напомнить?

Интересно кто же это может быть, Мефистофель или богиня раздора? А кого бы он хотел увидеть раньше? А точно никого, но сие от его желаний никак не зависит.

И вот они выходят из тумана
И окружают плотною стеной,
Все те, кого писала неустанно,
Кем я была, и кто казался мной.
Сменяются событья и эпохи,
Сражаются и боги и князья,
Рождаются и гибнут там пророки,
Но с ними буду неразлучна я.

О, девы грез, погибшие, вы живы,
Вы на страницах книг моих в тиши,
И как бы славно пировать могли мы,
И на Олимпе и в ночной глуши.
Вы тайны мне доверили когда-то,
Я с вами этой осенью была,
Переживали беды и утраты,
Сражались, если наступала мгла.

И «Слово» там, в Путивле написали,
И ссорились с отцами, как всегда,
А смерти, умножавшие печали,
Нас обходили, знаю, иногда,
– Твой Игорь из полона не вернется,
Владимир твой женился на царевне,
Гаральд в последней битве задохнется,
И кажется нет сил и вдохновенья.

Но ты на сына молча посмотрела,
И понимала, рано уходить,
Еще твоя звезда не отгорела,
Еще тебе сражаться там и жить.
А мне писать о том, что с вами было,
Что быть могло, но не случилось вновь.
О, как она отчаянно царила,
Над этим миром колдовская ночь.