Сказ о богатыре Добрыне и Змее Горыне. Волшебные хроники

Ничего не ответил на это Олег, и хотя ему вовсе не хотелось без тела на землю отправляться, но у него не было выбора. Князю не нравилось и то, что его с юнцом каким- то сравнивали, но и против этого он не возмутился. Наверное, на самом деле дни черные наступали, а его всегда считали сильнейшим из князей, вот и искали достойного.

– Добрыня, какое странное имя для князя. Среди воинов, правда, было немало Дубынь, Ветрынь и Добрынь всяких, но неужели для князя имя получше подобрать нельзя было?

Как и все маги, он верил, что в имени половина успеха. Но утешал себя герой тем, что это может быть только кличка. И совсем не обязательно потом его будут так называть. Не стоит настоящее имя для врагов оглашать – они порчу навести могут.

Вспомнив свои годы, проведенные на земле, (они казались только мгновением) Олег усмехнулся. Каким же наивным он был, как мало знал, о каких простых вещах даже не догадывался, насколько проще было бы ему теперь, после Сварга, оказаться там, на земле. Сколько бы выходов нашел он, сколько заклятий новых знал. Но мир устроен так, что многое постигается после жизни, а там он, как и все, брел, словно в тумане и почти ничего о мире не ведал. И хорошо, если были прозрения, если о чем-то мог только догадаться.

Задание было труднее, чем показалось сначала. Ведь ему придется сравнивать парня со странным именем с собой нынешним. Значит, он проиграет, и придется признать, что для особой миссии он не годится. А кто годится?

Олег ощутил себя на перекрестке дорог, растерянным и не способным принять никакое решение. Тогда по наивности он такого никогда не ощущал. Теперь он знал, что любой его ответ будет ложью. Значит, надо следить за Добрыней и помогать ему изо всех сил.

Прежде чем отправиться на землю, Олег разыскал беса, того самого Мефи, который с ним на земле был и хорошо к нему относится. И выручал его нередко, когда в переделки попадали, всегда при этом оставаясь в тени. Пусть он капризен и своенравен, но не подчиняется даже Перуну. И делает только то, что ему захочется. Ведет свою особую игру вопреки всем правилам. Он может оказаться неоценимым помощником, а если незаметно подыграть ему и подтолкнуть, тогда все будет в лучшем свете. Вот с ним Олег и решил встретиться.

№№№№№№№

Узнав, что за ним послал Олег, бес появился тут же и уставился на него.

– Если ты станешь просить меня о новом теле, то я ими не распоряжаюсь, – предупредил он, зная, о чем чаще всего думал его любимец.

– Нет, у меня иная просьба, надо позаботиться о другой душе. Она уже существует. И только ты можешь это.

– Но что это за душа? – насторожился бес.

Он не ожидал такого поворота событий, и злился, потому что показывал свою неосведомленность. Такое ему никогда не нравилось.

– В Рязани есть Добрыня, о нем ты и должен позаботиться.

Ответ прозвучал так неожиданно, что бес не мог не хихикнуть:

– И ты туда же, но тебе, зачем этот воин нужен?

Олег не стал рассказывать ему о разговоре с Перуном, он просто сказал о том, что на земле он самый важный и интересный из воинов, и сам великий князь ему в подметки не годится.

– Он и любому не годится, что тут удивительного, – огрызнулся бес

– Он не должен покинуть этот мир раньше срока.

– Я и без вас сам его недавно вычислил и наведывался уже к нему. Что бы это могло, значит?

– Это только подтверждает правильный выбор – услышал он в ответ

Бес казался в эти минуты забавным. Но если пристальнее взглянуть, то ничего особенно забавного в нем не было. Обманчивой была лишь его неказистая внешность, но был он так умен и проницателен, что многие красавцы (и среди небожителей) казались рядом с ним неразумными младенцами. За эти столетия он так научился извиваться, строить козни и так ловко выходить сухим из воды (это приходилось делать часто), что равных ему не было на земле и на небесах. И тогда Олег не мог оценить того, кто ему достался в помощники. Только теперь он знал, как ему повезло тогда. Верно и то, что он всяким ничтожным да жалким разные пакости устраивал и изводил их с такой яростью, что животики от смеха надорвать можно было. Но и лучшего помощника не найдешь.

ГЛАВА 7 ТАЙНОЕ И ЯВНОЕ

Добрыня все чаще ощущал, что за ним следит кто-то. Он чувствовал взгляд, даже прикосновение к коже, но, сколько не вертелся на все четыре стороны, никого нигде не было. И все- таки странное это чувство его не оставляло. Это была даже не тень (потому что никакой тени не было), а что-то незримое и неотступное. Тогда он не выдержал и спросил у беса, перед ним возникшего, что это может быть.

– Я же не всегда тебе в своем обличие являться стану, – сообщил он, – могу быть кошкой, собакой, вороной, хотя люди все это уже знают и в обморок могут грохнуться, обнаружив говорящую собаку или кота. Но могу и другом твоим и матушкой обернуться. И кем твоей душе угодно стану. Кажется, такое объяснение не слишком устроило Добрыню, потому что сомнение в его душе не исчезло.

– Нет, – говорил он, – чудится мне, что это что-то иное было, тебя я уже научился распознавать даже и невидимого, а это другое.

Но бес ему больше ничего объяснять не стал, обиженный из-за того, что юнец не верит ему на слово. Но он и чужой тайны выдавать не собирался, потому и молчал. Пусть лучше он считает, что и ему не все известно, но он все карты не раскроет, ведь непонятно как еще все обернуться может. Он знал, как много существует в мире вещей, о которых не следует говорить, даже если очень хочется.

Но постепенно тревога исчезла. Видя, что тайное не причиняет ему никакого зла и вообще себя никак не проявляет, он решил не замечать его. От этого стало спокойнее. Он вернулся к реальности, помня о том, что очень скоро наступит момент, когда он, вскочив на коня своего, умчится за городскую черту, и сам будет жить в столице, о которой столько сказано было. Но ему не хотелось среди богатырей появляться неискушенным юнцом, и самое заветное он решил испытать здесь. Матушка не раз говаривала о девицах, готовых с ним на край света отправиться. Пожалуй, так далеко и не надо, но ночью, в заветный лес с одной из них (а может и не с одной) он готов был пойти. А если медлил до сих пор, то потому только, что никак не мог решиться одну из многих выбрать. Он не боялся отказа, но никак не мог принять решение. Вот и ходил вечером на игрища, все еще раздумывая да прикидывая. Какая из них для этого сгодится

Он слышал за спиной своей не раз злые слова парней:

– Когда же он в Киев, наконец, уедет, может быть, девки наши его забудут и перестанут о несбыточном мечтать, да на нас свои взоры обратят. Ни одна ничего не видит и не слышит, пока он не появится.

Добрыня усмехался, потому что при всем том, ни с одной из них он не был. Но разве поверят они этому?

№№№№№№

Эти слова одного из парней не мог не слышать и Олег, за его спиной притаившийся. И задумался он, припоминая далекое прошлое и самое печальное, что в земной его жизни было.

– Любовь, – надо как-то оградить парня от нее, от боли и разочарований, которые она приносит. Он не должен подчиняться чувствам и от них зависеть.

Воин и князь победителем будет только тогда, когда в памяти и душе его не будет погубленная возлюбленная. Если бы он знал это, насколько легче и приятнее была бы его жизнь, но этого не случилось. Но Добрыню он может предостеречь от этого, а если не получится, то предпринять что-то помимо его воли.

Пока Добрыня выбирал девицу, Олег уже знал, кого он выберет, потому что сама Маринка уже выбрала его и просто так отпускать не собиралась. Так как он не был ни в кого влюблен, то и не решал слишком долго.

– Это даже хорошо, – размышлял Олег – вряд ли такая особа заставит его потерять голову. Она очень быстро сама все испортит. А если он и расправится с ней, то не будет долго сожалеть.

И Олег успокоился.

№№№№№№

Марине помогал сам бес, потому что ему хотелось, чтобы с Добрыней была особа, боевая и опытная, все познавшая в искусстве любви. И самой ведьме не мешало бы отомстить за всех парней, ею погубленных. А счет им он вел уже давно. Должна же и она столкнуться с тем, кто ей спокойно с бесовой помощью противостоять может и отомстит за все ее каверзные издевательства. Потому он и вселил в ее душу неодолимую страсть, которая не могла не бросить Добрыню в ее объятия.

Парни и девки, собравшись на игрища, водили хороводы, присматривались друг к другу, и самые смелые да отчаянные уже начали через разгоревшиеся костры перепрыгивать. Кто-то, кажется, даже сорвался и рухнул в огонь, а теперь, сбрасывая с себя на ходу одежду, отчаянно бросился к реке, зная, где может быть его спасение. В то же момент над костром, около которого стоял Добрыня, прокаркал черный ворон. И все невольно подняли головы, чтобы на него взглянуть. Смотрел на него и Добрыня. Он узрел в глазах птицы ужас и насмешку. Хотя и казалось ему, что такого не может быть, но ведал он, что в черных птиц переселяются души ведьм, колдунов и прочих черных людей. И все это он увидел в зрачках ворона, и никак не мог понять.

№№№№№№

Крик птицы смолк где-то в темных листах. А перед костром рядом с ним так, что можно было рукой коснуться, появилась Маринка. Она на него взирала, своими тонкими пальцами создавая невидимую пелену перед ним так, что все остальные оказались словно бы в другом мире, а здесь существовали только они вдвоем. Она заставила, и огонь костра гореть ярче, и ворона замолчать, махнув рукой. Добрыня невольно, забыв обо всем на свете, пристально на нее взглянул.

– Я искала тебя, – произнесла она медленно, – потому что во сне ты ко мне явился. И ясно было сказано мне, что эту ночь мы проведем вместе. Так и будет.

Добрыня молчал, хотя эти речи ему дерзкими показались. Так обычно не говорят застенчивые девицы. Но и понравились ему слова ее, они помогли неразрешимую проблему решить. И он кивнул, усмехнувшись, обещая подумать о ее предложении. Но девица, скорее всего не собиралась ждать слишком долго. Окутав его туманом, она поспешно повела его прочь. И оставалось все остальным лишь вздохнуть, не могли они больше мечтать о нем, да на Добрыню рассчитывать.

– Ведьма, – крикнула ей в след одна из девиц, лица которой Добрыня не разглядел во тьме, – она и есть ведьма, да как смеет она лучшего из наших парней уводить?

Но угрозы в адрес Маринки никакой не последовало. Девицу, да и не ее одну в те минуты душили бессильные слезы, и ничего она с этим поделать не могла.

– Замолчи, – на миг повернулась к ней Маринка, – никто из вас не нужен Добрынюшке, – моим будет, моим и только. Подумайте-ка лучше о других парнях. От этого больше пользы будет.

И, не проронив больше ни звука, рядом с ним победительницей зашагала прочь. Она увела его в ночь. И хотя все ярче полыхали костры на поляне, но многим показалось, что кромешная тьма на них отпустилась, и была она теперь и в душах их, переполненных тоской. Но кто в юности слишком долго печалится, даже если печаль невыносимой кажется. Недолго длилось молчание, потом послышались голоса, шутки, смех. И все-таки многим показалось, что стало пусто, будто бы все души разом на небеса поднялись, а бездушные тела никак не могли уразуметь, что же такое с ним приключилось вдруг.

Как только перестали мигать огни, она обняла и расцеловала его так крепко, что почувствовал он, что привязан к этой девице крепко и тянет его к ней неодолимо. Но молчал он пока, вовсе не желая перед нею все слабости свои обнаружить. Нет, не должен он был ни о чем говорить в странные эти минуты, когда первая, самая отчаянная страсть в душе его зарождалась. И горела она так ярко, так неистово, что все вокруг он замечать перестал и боялся, что и тело его все испепелят чувства, которые он испытал.