Память. Часть 3

– Предположительно, сейчас в Турции около полумиллиона русских! – пояснила девушка.

– Я турок вообще не вижу! – удивился Семён – Много людей в военной форме, но это не турки.

– Это интервенты. В коричневой форме – англичане, а в серых и голубых мундирах – французы. – продолжала рассказ девушка.

– Кто поставляет оружие? Англичане или французы? – задал вопрос, уже включившийся в работу Андрей.

– И те, и другие. – ответила Лили.

– Будет трудно остановить этот процесс. Если страны Антанты захватили территорию Турции, а русские военные иммигранты уже не под юрисдикцией России, то остановить создание русского войска за границей практически невозможно. Большинство стран Европы в этом заинтересовано. А у русских офицеров и солдат нет здесь возможности заработать деньги другим путём. – размышлял Андрей.

– Не всё так грустно. Во-первых, содержать всех иммигрировавших русских военных – достаточно дорогое и сложное дело, особенно если это приходится делать длительный срок. И Французам, и англичанам это уже порядком надоело, и они перекидывают обязанности друг другу. Условия проживания у русских, в основном, ужасные. Думаю, долго они терпеть это не будут. К тому же политическая обстановка меняется к лучшему. Вы в курсе последних событий? – спросила Лили, и громко рассмеялась, повиснув на руке Андрея, будто сказала какую-то сальную шутку, а не объясняла шпионское задание.

Семён, пройдя стадию шокового состояния, всё больше восхищался Лили. Она будто раздвоилась. Выглядела, как проститутка, а говорила, как профессиональный агент. Делая это одновременно, ни разу не ошиблась, не вышла из роли и при этом не сбилась с мысли.

– Вы давно здесь работаете? – проникнувшись уважением к сотруднице, спросил Семён.

– Ты что, милый, собираешься посчитать мой возраст? – кокетливо захохотал Лили, приосанилась. – У таких женщин, как я, нет возраста, дурашка! – она потрепала его по волосам. – Я отвечаю только на те вопросы, которые помогут тебе выполнить задание, – прошептала она, жеманно прижимаясь к его плечу. И продолжила опять громко.

– Ну не будь таким серьёзным, милый! Тебе не идёт! Мне гораздо больше нравится, когда ты дурачишься! Помнишь, как ночью? – она опять захохотала, затем зашептала, склонившись к самому уху:

– Или ты будешь вести себя, как профессионал, или тебя раскроют сегодня же! Здесь полно шпионов со всей Европы! Стамбул сейчас самый любимый резидентами всех стран город.

Она поцеловала его прямо в губы:

– Какой ты милашка! Мальчики! В этой кофейне замечательные булочки!

– Пожалуй, я тебя уведу у Семёна! – показал пример профессиональной работы Андрей, хлопая девушку по попе.

Семён, наконец, включился в игру. Распахнул дверь в помещение и органично оправдав своё поведение необходимостью быстро войти, прижался к спутнице и протиснулся внутрь вместе с ней.

В памяти короткой вспышкой пронеслась ночная сцена. Сдержался, чтобы не шарахнуться от дамы. Семён вспомнил своё состояние в тот момент, когда он думал, что находится рядом с Сашей. Тогда он чувствовал полноту жизни. Все ощущения были чрезвычайно яркими. Казалось, что всё на своём месте, мир гармоничен и прекрасен. А сейчас, пробудившись от столь желанной иллюзии несмотря на то, что находился впервые в этом городе, начинал работу над новым, важным и сложным заданием, видел всё вокруг, как через серую сетку, не позволявшую проявиться краскам жизни в полную силу. Чувства будто притупились, не проснулись. И это тяготило его.

Андрей тут же заметил состояние Семёна. Ему не составило труда догадаться о причине пессимизма.

– Как вы думаете, Лили, – спросил Андрей, почти дотрагиваясь губами щеки девушки. – Если восстановят русскую армию и вооружат её, куда придётся первый удар?

– Ах, мне щекотно! – взвизгнула, смеясь Лили. – Какой вы шалунишка! – и тут же перестроилась, – Думаю, что на Украину. Это логичней всего.

– Что вы, что вы, дорогая, я ведь даже не дотронулся! – игриво развёл руками Андрей, – Хотя это так сложно, не дотрагиваться до вашей нежной кожи. – он прижался к ней, обхватив за плечи. Дальше следовал шёпот:

– А конкретней? Семён с Украины. Думаю, лишняя мотивация укрепит его дух. – эта фраза была сказана в самое ухо, её не услышал даже Семён.

– Наверняка, они будут стремиться захватить Киев. Значит пройдут через Житомирскую область, именно она стоит на пути. – Агент явно была знакома с досье Шлинчака, и тоже заметила состояние парня.

– Наш малыш загрустил! – надула губки девушка. – Что же вы такой непонятливый? – обратилась она к Андрею. – Голубкам нужно побыть наедине. Ступайте! Ступайте!

Андрей вышел на улицу. Прохаживаясь под окнами кофейни, словно невзначай, оглядел всю улицу, благо, солнце светило в витрину, превращая её в зеркало. Лили в это время проводила психологическую и идейную обработку, обращаясь к чувству патриотизма Семёна. Видимо она была большим профессионалом. Вернувшись, Андрей увидел вместо размякшего и расстроенного мальчика, погружённого в воспоминания, сосредоточенного и решительно настроенного бойца, готового сражаться за Родину, за благополучие своих близких.

– Да, я понимаю, что моя семья не будет счастлива, если снова начнётся война, её жизни будет угрожать опасность. Да, я готов сражаться за…– патриотично воскликнул юноша, но Лили предусмотрительно закрыла его рот поцелуем.

– Дурашка, за меня не надо сражаться! Я уже вся твоя!

Семён скривился от неожиданной ласки. Но в этот момент официант принёс завтрак. Свежий хлеб, яичница, булочки с корицей, кофе. Всё это издавало умопомрачительный аромат. Аппетит легко вернулся к нему. Три месяца плаванья они питались исключительно морепродуктами и ни разу не ели досыта. А тут такой праздник для живота! Семёна, съевшего три порции, пришлось с силой оттаскивать от стола.

– Милый, боюсь, что твой животик лопнет! Пойдём погуляем, а потом снова вернёмся сюда! – уговаривала Лили Семёна, запихивавшего в рот очередную булочку. – мне нужно рассказать вам о политической обстановке. Если не хочешь, чтобы я всё время тебя обнимала, придётся выйти.

Довод подействовал.

3. Галатская башня

Они поднимались по винтовой лестнице Галатской башни.

«Шестьдесят семь метров в высоту. Построена она была в четырнадцатом веке генуэзцами, которые захватили этот район у византийцев. Основали здесь поселение и начали возводить оборонительные сооружения. Башня находится на вершине высокого холма. Возвышается над уровнем моря на 140 метров. В период правления султана Мурада третьего здесь была обсерватория. А в семнадцатом веке башня послужила отправной точкой для одного из самых первых полётов. Учёный Ахмет Челеби соорудил крылья, спрыгнул с башни, перелетел через Босфор и благополучно приземлился в азиатской части города.»

Это всё скороговоркой рассказала Лили, пока они поднимались. Говорить о деле она всё равно пока не могла, так как вокруг были стены, а у стен бывают уши. А терять время зря она не привыкла.

О делах начала рассказывать, лишь когда вышли на смотровую площадку. Здесь ветер свистел так, что подслушать что-то было невозможно. Но Семён не мог её слушать. Перехватило дыхание. И вовсе не из-за ветра. Великолепная панорама открылась его взгляду. Босфор – самый узкий пролив между континентами сверкал и искрился перед глазами, деля сушу на две огромных части: Европу и Азию. Осознать этот факт было трудно. Два разных континента выглядят с этой точки просто как два берега реки. А вот великолепие Стамбула оценить было можно. Он расстилался до горизонта, скреплённый несколькими мостами, перекинутыми через Золотой рог и Босфор, которые не позволяли распасться городу на отдельные части. И это не просто визуальный образ. Это реальная функция данных магистралей. Большие корабли и маленькие судёнышки скользили по воде, делая свои стежки по ткани города, тоже сшивая разрезанный водными артериями поселения в единое городское пространство.

Пока Семён наслаждался видами, Лилия рассказывала о последних событиях. А их за прошедшие месяцы произошло очень много. Иногда история сжимает время, и изменения происходят настолько стремительно, что счёт идёт даже не на месяцы, на дни.

– И гражданские и военные беженцы живут, в основном, на Принцевых островах. – говорила девушка, показывая рукой в сторону мраморного моря.

– Это отдельное поселение? – уточнил Андрей.

– Нет. Это район Стамбула. Он состоит из четырёх больших островов и пяти маленьких.

– Как туда можно добраться?

– Это совсем недалеко от азиатского берега Стамбула. Туда ходят паромы от пристани Кабаташ на европейской части и Бостанжи на азиатской.

– Нам нужно будет поселиться там? – поинтересовался Андрей.

– Не думаю. Люди там живут в ужасных условиях. Мало того, что они испытывают физические лишения, они ещё и политически совершенно бесправны.

– Что значит бесправны? – включился в разговор Семён, налюбовавшись видами.

– Россия лишила иммигрантов Российского гражданства.

– Как же они живут без документов? – удивился Семён.

– В Лиге Наций есть человек, который занимается делами русских беженцев – Фритьоф Нансен. Благодаря ему появились паспорта для беженцев из России, которые называют нансеновскими.

– А что такое лига наций? – спросил любопытный Семён – находка для любого педагога. Ему интересно всё.

– Это международная организация, созданная в рамках Версальского соглашения.

– Зачем?