– За все твои слова…
– За все твои слова, – повторяла она.
– За все твои фразы!
– За все твои фразы…
– Я их брала в личное пользование, а теперь возвращаю тебе. Обратно.
Катя повторяла и чувствовала, как становится светлее в душе, а в мыслях и образах Он вдруг встрепенулся и удивился.
– Спасибо тебе! – повторяла Катя, чувствуя легкость и облегчение, и действительную благодарность, за что, она не понимала сама. – У тебя своя дорога, у меня своя! – словно какой-то груз слетел с плеч, появилась непривычная легкость.
– А теперь делаешь вдох и выдох, чувствуя, как Он отступает шагами влево, в прошлое и произносишь… – она говорила слова, которые лились бальзамом на её израненную душу.
– …Сегодня, сейчас! – повторяла Катя, чувствуя, как её начало охватывать радостное возбуждение и легкость, словно она стала феей. – Я начинаю новую жизнь, я свободна! Я – это я! Я свободна, быть сама собой и могу дарить радость и любовь окружающим меня людям. Я действую сейчас, с радостью, любовью и легкостью…и любовь придет ко мне. Сама.
Они помолчали, а потом Мелисса сказала:
– Все во мне!
– Все во мне! – повторила Катя и ощущение чего-то волшебного, счастливого, радостного охватило её, введя в трепет и легкий мандраж.
– Что ты чувствуешь? – спросила Мел, немного подождав.
– Отпустило.
– Что ещё?
– Легкость, умиротворённость, – задумчиво ответила Катя.
– Ну, теперь можешь решать, куда тебе идти и с кем, а мне пора собираться на встречу.
– Мел, а ты чего звонила-то?
– Я-а? А, уже не помню!
Глава 10
Никита Матвеевич был вовремя. И совершенно неотразим. Безупречен, в своем английском стиле. Катерина смотрела, и не могла насмотреться, при этом улыбалась как дурочка.
– Привет, Катерин! Ты как всегда, неотразима и прекрасна! Пойдем к столику?
– Ага, – смутилась она.
– Что будешь пить? есть? – заботливо спросил он.
– Я не голодна, – торопливо ответила она.
– Да? А жаль… – разочарованно вздохнул он. – А я тут на заказывал… Очень голодный, с работы, – пояснил он.
Она улыбнулась:
– Вот и трапезничайте, а я чай попью, – и махнула официанту.
– Тебе очень идет улыбка, – сказал он очень серьезным голосом, при этом смотря так, что Кате даже улыбаться расхотелось, появилось желание спрятаться и сбежать от этого пристального взгляда. – Но меня всё интересует, как ты додумалась до такой необычной и сумасшедшей рекламы?
– Не знаю, – просто сказала она, пожав плечами. – Просто смотрела рекламы, которые есть, мне их всегда хотелось переделать, вот так и родились эти идеи.
– Шедевры, – пропел он. – Мне всегда интересны такие самородки, это же талант, видеть, что нужно и придумывать это! На исследовательские работы запишешься ко мне, скажешь на кафедре, что мы уже все обсудили, ладно?
– Ладно, – застенчиво пробормотала Катя.
– А теперь расскажи о своей жизни, чем живешь? дышишь?
– Да нормально всё. Живу как все. А Вы как?
– Ооо! И я как все! Остались с сестрой вдвоём, нам чуть больше двадцати было, зеленые еще, потом она замуж вышла, теперь меня к женитьбе склоняет, – ухмыльнулся он.
– А Вы что? – стараясь не выдать свой интерес, спросила Катя.
– А я что? А я пока не поддаюсь, – засмеялся он.
Катя облегченно вздохнула.
Весь вечер они проговорили, словно давно знакомы, и настолько родные люди, которые давно не виделись и не могут теперь наговориться. Кате хотелось, чтобы вечер не кончался, но Никита Матвеевич все-таки спросил:
– Катюш, ты такая интересная и родная какая-то, я редко встречаю таких людей. Единицы просто. Мне было очень приятно провести с тобой вечер, только уже пора выдвигаться? – мягко спросил он.
Она нехотя оглядела ресторан в поисках официанта и полезла в сумочку, чтобы достать деньги, а он её остановил:
– Не надо, Кать! Я же угощал тебя сегодня, – и вложил купюру, при этом тихо добавил. – Сдачи не надо, мы уже уходим.
Выйдя из ресторана, он взял её за руку и повёл к своей машине. Катя упиралась, как могла, придумывая тысячи причин:
– Да я сама доберусь!!!
Он щелкнул её по носу и сказал:
– Садись, глупышка!
В машине было тепло и приятно пахло кожей.
– Ну? Куда ехать?
– Я покажу…
– О! – засмеялся он. – Всю дорогу? Давай навигатор включим, – предложил он.