Расколотое королевство

Потом Софи испугалась, что пока она рассматривает содержимое медальона, родители могут вернуться и застать её за этим занятием. Она быстро закрыла медальон, завернула его в бумажку, засунула за корешок и поставила книгу на место.

Здоровье папы восстанавливалось очень медленно. Лекарства почти не помогали. И Софи время от времени приходила в голову всё та же ужасная мысль (которую она силилась прогнать): что если папы не станет, и она останется вдвоём с матерью? И что, если та действительно, имеет отношение к похитителям её настоящей мамы? Думать об этом было страшно, и Софи успокаивала себя тем, что прошло уже много лет. Нельзя же столько времени притворяться? Или можно?

Быстро промелькнуло несколько месяцев, и наступило лето. В школе начались каникулы, подружки разъехались кто куда. А в их семье, казалось, ничего не меняется. Папа всё так же кашлял. О том, чтобы куда-то поехать не могло быть и речи. Да и на ум не шли развлечения. Лишь бы папа поправился!

И вот, как-то раз мама вернулась из магазина не грустная и озабоченная, какой была в последнее время, а улыбающаяся и оживлённая.

Она пояснила, что в очереди на кассу разговорилась с какой-то женщиной. И та рассказала, что её муж точно так же страдал от последствий коварной инфекции, и ничего не помогало. Но недавно они узнали, что есть какое-то отдалённое горное селение, где совершенно особенный, целебный воздух, много фруктов, вода из источника и, главное, чудодейственный кисломолочный напиток, который местные жители готовят по старинной технологии. Всё это, вместе взятое, оказывает поразительный лечебный эффект. Те люди, что приезжали туда поправить здоровье, возвращались домой исцелёнными. Здоров сейчас и муж той женщины. Цивилизация пока не добралась до этого уголка Земли, отсутствует даже электричество. Поэтому там нет абсолютно никаких вредных факторов, которые подрывают здоровье современного горожанина.

– Клара, я не знаю, стоит ли туда ехать, – засомневался отец. – Мало ли что рассказала незнакомая женщина. И потом. Софи там будет скучно. Современные дети не мыслят себя без смартфона и ноутбука. Что ей там делать?

– Нет, папа, – возразила Софи. – Мне будет очень интересно побывать в таком месте. Очень хочется посмотреть, как живут люди, у которых совсем-совсем нет ничего современного. А скучать я не буду, возьму с собой книгу потолще. Лишь бы ты поправился.

И вопрос был решён. Уже через неделю Софи с родителями очутилась в совершенно удивительном краю.

Горы оказались в тысячу раз прекраснее, чем в кино или по телевизору. Они то нависали серыми кручами, то зеленели лесами и лугами, а то и белели вдали ледяными шапками… И воздух, стекающий с этих горных вершин, прохладный и чистый, был настолько упоителен, настолько вкусен, что казалось: им надо не дышать, а пить его, как пьют студёную родниковую воду.

Родники, кстати, здесь тоже были, и местные жители набирали из них воду, такую же вкусную, как воздух. Жилища лепились к скалам, как ласточкины гнёзда. Один из таких домиков в две крохотные комнатки, сняла семья Софи. Их квартирные хозяева имели пятерых детей. Двое сыновей были уже взрослыми, женатыми и жили своими домами. Из трёх дочерей две уже тоже были замужем (в этих местах принято было рано обзаводиться семьями). Так что с родителями оставалась только младшая дочь, Янка, Янина, если полностью. Янина была на полгода старше Софи, но казалась почти взрослой девушкой. И она была настоящей красавицей из восточной сказки. Стройная фигура с гибкой тонкой талией, чёрные косы прямо-таки неправдоподобной длины и толщины, огромные глаза, опушенные длинными и густыми ресницами, нежный румянец на смуглых щеках. Софи первое время чувствовала себя рядом с Янкой каким-то жалким птенчиком. Но потом она заметила, что и сама Янка смотрит на неё робко и нерешительно. Горянка стеснялась городской девочки. Ей казалось, что та будет её презирать за то, что она, Янка, не знает ничего из того, что знает Софи, что она никогда и нигде не была кроме своего родного селения, что едва умеет читать и писать…

Но как ни странно, отчуждение между девочками исчезло уже через пару дней и они подружились. Янка с детских лет, как и все дети в селении, была привычна к любому труду. Она просто не могла понять, как это можно: болтаться целый день без дела. Родители уходили с утра по делам: на виноградники, в сады, на пастбища, куда гнали овец, а Янка хлопотала по хозяйству дома: убирала, кормила птицу, приносила воду, делала тысячу других дел. Всё спорилось в её руках. И Софи стремилась во всём помогать Янке. Ведь это ужасно интересно: видеть, как создаётся то, что потом попадает к нам на стол.

Немного удивило Софи только одно: кроме них в селении не было других приезжих, которые тоже прибыли бы сюда для поправки здоровья. Да и хозяева заверяли, что гостей здесь они видят очень редко. Это как-то не совпадало с рассказами той женщины из очереди, что селение якобы является настоящим местом паломничества для людей со слабым здоровьем. Но здесь было так хорошо, так интересно, что девочка вскоре позабыла все свои сомнения.

Когда Софи с родителями только приехала в село, их хозяйка, немного смущаясь, обратилась к маме Софи:

– Вы меня простите, если я что не так скажу. Дочка ваша, я вижу, в брючках ходит. У нас так не принято. Брюки – для мужчин, а женская одежда – платье, юбка. Не думайте, я не против. Я знаю, в городе многие женщины так ходят. Да только старейшины наши недовольны, ворчат. А мы привыкли их почитать и слушаться… Не обижайтесь.

– Ну что вы, – ответила мама Софи. – Какие обиды! Я всё понимаю. Обычаи надо соблюдать. Только вот беда, мы ни одного платья с собой не взяли, думали, в джинсах удобнее будет. Что теперь делать, ума не приложу.

– Если не побрезгуете, я могу вам отдать кое-что из одежды Янки. Все вещи чистые, почти не ношенные. Она так быстро выросла из всего…

– Будем вам очень признательны. – ответила мама.

И скоро Софи облачилась в одежду, сделавшую её похожей на всех девочек горного селения. Её выдавали только белокурые волосы и голубые глаза. Первое время Софи её новый наряд казался неудобным, сковывающим движения, но потом она привыкла и даже испытывала радость от мысли, что стала совсем похожа на местную жительницу.

Мама объявила, что для укрепления здоровья хорошо побольше гулять, и местные жители показали им удобную и живописную тропу до водопада. Мама решила, что по этой тропе надо совершать ежедневные пешие прогулки один, а потом, когда папа окрепнет, то и два раза в день. Мама хотела, чтобы Софи сопровождала их в этих прогулках. Но Софи, как могла, отказывалась. Ей было куда интереснее побыть с Янкой.

– Оставь её, Клара, – сказал отец. – Какой ей интерес с нами таскаться? Пусть проводит время, как хочет, у неё же каникулы, дай ей свободу. Софи – девочка разумная, я верю, что она своей свободой злоупотреблять не будет.

И мама больше не настаивала.

Днём Софи помогала Янке во всех делах, а вечером, после ужина, когда на селение и на окружающие горы опускалась роскошная южная ночь с мириадами звёзд, девочки забивались в облюбованный ими уголок, где под старым деревом стояла скамейка, и рассказывали друг другу всякие истории. Софи много читала и хранила в памяти десятки увлекательных книг. Янка с замиранием сердца слушала о приключениях Алисы в Стране чудес и в Зазеркалье, об удивительной стране Оз и её обитателях, о коварной Снежной Королеве… Потом наступал черёд Янки. Она хоть и не читала книг, но зато знала огромное количество всевозможных народных сказок, легенд и преданий, которые рассказывали старики детворе.

Когда родители звали Софи домой и говорили, что пора спать, она ещё какое-то время, закрывшись с головой одеялом, прислушивалась к каждому ночному звуку за окном и не могла уснуть, вспоминая эти, порой очень страшные истории. То ей казалось, что в комнату заявится шакал-оборотень и укусит её, то вспоминалась зловещая Повелительница Бездны, которая наводит на человека морок, заманивает его в горы, а потом сбрасывает в глубокую пропасть, чтобы сделать навеки своим рабом. А то на ум приходили неведомые ночные злые духи, которые во сне проникают в ум и сердце человека, если тот днём сотворил что-нибудь плохое и до вечера не раскаялся в своём поступке. Эти духи делают человека угрюмым, злым и даже немного ненормальным… И Софи вспоминала прошедший день и думала, не могут ли эти страшные существа прицепиться и к ней? Но потом всё же приходил сон, и наутро вчерашние страхи казались глупыми и смешными.

4.Шушуме

Так и проходили их дни в далёком горном селении. Папе тем временем явно становилось лучше. Почти пропали одышка и кашель, исчезла болезненная бледность, щёки округлились и порозовели, сам он окреп и стал совсем таким, как раньше. Права была женщина из очереди, спасибо ей за совет. Это место, действительно, творило чудеса!

– А не пора ли нам собираться в обратный путь? – как-то утром спросил папа. – Я полон сил и энергии, как будто и не болел никогда. Спасибо тебе, Клара, что настояла и вытащила меня сюда. И спасибо тебе, дочка, что ты согласилась потратить каникулы на эту поездку. Я всё же полагаю, что тебе здесь скучновато. Так что, давайте вернёмся к привычным благам цивилизации.

Но тут ему возразили сразу с двух сторон.

– Я очень рада, что ты чувствуешь себя совсем здоровым, – сказала жена. – Но мне кажется, что надо задержаться здесь ещё хотя бы на недельку Успех лечения надо закрепить.

Говоря это, она смотрела на отца, но всё время бросала быстрые взгляды на Софи.

– Папа, – воскликнула девочка, не замечая этих взглядов. – Ну давай побудем здесь ещё немножечко! Мне вовсе не скучно, а, наоборот, очень интересно! Это место, оно такое необычное! И очень красивое! И потом, я очень подружилась с Янкой, мне хочется ещё хоть немного побыть с ней!

– Ну, стало быть, решили, – облегчённо вздохнув, подытожила мама. Видимо ей самой хотелось остаться.

Вскоре родители отправились в свой ежедневный променад по горной тропинке. Родня Янки ушла ещё на рассвете. Девочки остались дома одни. Они уселись под навесом и принялись за работу: надо было лущить кукурузные початки. Руки Янки так и мелькали, а вот у Софи пока так ловко не получалось. Но она очень старалась. Руки работали, а языки были свободны, поэтому девочки весело болтали. Вдруг Янка замолчала, к чему-то прислушиваясь, а потом вскочила и радостно завопила:

– Это Шушуме! Слышишь? Это его песня! Побежали скорее! – и схватив Софи за руку, она повлекла её к центру селения, где, как это уже знала Софи, была маленькая площадь, на которой обычно собирался народ.

– Шушуме – это кто? – на бегу поинтересовалась Софи.

– Это старик такой, он бродит по селениям и привозит для детей конфеты, а иногда даже и игрушки! И всех угощает!

– Что, бесплатно раздаёт? – удивилась Софи.

– Да! Он немного не в себе. Кто-то рассказывал, что у него много лет назад пропала дочка, и он до сих пор её ищет. Не понимает, что если его дочка и жива, то уже давно стала взрослой. Он угощает детей, а сам смотрит, нет ли среди них его дочери.

– А он не опасный? – боязливо спросила Софи. Ей было немного страшно: вдруг старик Шушуме примет её за свою дочку и утащит с собой.

– Нет, что ты! Он очень добрый, любит детей. Только по-нашему не понимает.

Девочки прибежали на площадку, где, привлечённые знакомой песней, уже собрались, пожалуй, все дети селения. Глаза всех были устремлены на горную тропинку, по которой широко шагал высокий крепкий старик в сопровождении маленького серого ослика, к бокам которого были привязаны две объёмистые корзины. Старик пел песню с непонятными словами, которые, тем не менее, сразу запоминались:

– Шушуме, шушуме,

Вэри, бэри, дэриме.

Эти две строчки повторялись снова и снова.

Наконец старик приблизился, широко улыбнулся и сделал приглашающий жест, указывая на корзины. Детей не надо было упрашивать: они облепили ослика и стали выхватывать из корзин редкостные для тех мест сладости: сникерсы, чупа-чупсы и всё в этом же роде. Для местной детворы это были желанные лакомства, но Софи к ним привыкла, да они и не слишком ей нравились: она не очень-то любила сладкое. Гораздо больше её привлекал ослик. В селении ослы были почти в каждом хозяйстве, и Софи не упускала случая украдкой погладить каждого, но этот серый ослик с белой звёздочкой на лбу был особенно милым. У него были грустные задумчивые глаза и мягкие бархатистые губы. Софи отошла в сторонку и сорвала пучок травы. Ослик принял угощение и с меланхоличным видом стал жевать.

А Софи тем временем украдкой рассматривала старика. Прямо смотреть она не решалась, потому что немного опасалась этого странного незнакомца. Старик вблизи оказался ещё более высоким, чем казалось издали. Одет он был очень просто: какой-то старый серый пиджак, с заплатками на локтях, брюки, заправленные в сбитые сапоги, на голове кепка. Собственно, стариком он казался только из-за седины в бороде, но и то, не сплошной, там были и совсем белые прядки, и чёрные, и какие-то желтоватые, как будто выгоревшие на солнце. Одним словом, такой цвет называется пегим.

Софи чувствовала, что и незнакомец её рассматривает. Она боялась встретиться с ним взглядом и потупилась.

– Софи, – услышала вдруг девочка негромкий голос. – Ведь это ты – Софи? Подойди поближе, нам надо поговорить.

Ого, оказывается незнакомец прекрасно умел разговаривать на понятном языке. Зачем же тогда делал вид, что не может объясняться? Это странно… Софи сделала пару маленьких шажков по направлению к незнакомцу, оставляя пространство для отступления и бегства. Он понял её страх.

– Не бойся, Софи, я не причиню тебе зла. Я давно хочу с тобой поговорить. Ты даже представить себе не можешь, как важно то, что ты оказалась здесь. Скажи, ты знаешь, где твоя мама?

– Они с отцом пошли на прогулку. Но скоро вернутся! – добавила она поспешно, чтобы старик не подумал, что они с Янкой остались одни, без взрослых.