КЛАССОВОЕ
Какая ты недвижимая, манерная, безнадёжная,
Хотя и денежная, возможно, нежная.
Глядя на твой костюм от Кардена,
Почему-то думаешь – аденома модема.
Хотя, какая там аденома может быть у модема —
Скорее абракадабра, коряберда и трухляберда.
Но ты такая нарядная,
такая глянцевая – в общем ряду,
Но почему-то думается,
ряд корнями гнездится в аду.
А, впрочем, нам-то какое дело,
Где у тебя чёрное, а где белое.
ЧТО БУДЕТ ЗАВТРА
Мальчики, похожие на девочек,
Девочки, похожие на мальчиков,
Вы знаете, наверное, вы знаете,
Что можете играть собой, как мячиком.
Вы можете играть душой и словом,
И заменить любое слово новым,
Достать через окно луну на завтрак.
Но вот одно
для вас запрещено —
Задуматься о том, что будет завтра.
ОН ЖИЛ
Он жил и, в общем-то, очень старался,
Стихи писал и прозу тоже.
Не уберегло ремесло
И дней его не умножило.
И не друзей, а врагов появилась масса.
Однажды в очень скучный и жаркий час
Он взял и угас, как свеча.
Возможно, вышло так сгоряча,
А, может – от холода смертного.
И неприметна его могила.
И наградили его доскою мраморной
с надписью, похожею на часослов.
Что-то там золотом по серому,
Кажется, несколько слов.
МЫ ВСЁ РЕШАЕМ САМИ
Брать обратно слова, даже если права —
Это не безразличие, а скорее смирение.
Самое любимое занятие —
Низко склонённая голова,
Словно регулируемое горение.
Пламя мысли – в недвижимость дня.
Только бы мне не обжечь меня.
Ангел-Хранитель раздул это пламя
После того, как всё отобрал.
Небесный хорал гудит.