ТРИ КЛЮЧА ОТ ПРОШЛОГО

Глава 1

Туман над Калининградом был особенным. Он не стелился по земле романтичной дымкой, как в приключенческих романах, а валил с Балтики тяжелыми, влажными клубами, впитывая в себя запахи старого камня и прелой листвы парков. Он словно запечатывал город в бутылку с янтарным кусочком прошлого, где время текло иначе – медленно, обволакивающе, тонуло в нем, как корабль на дне залива.

Лев Грозный стоял у окна в своей конторе, смотря сквозь запотевшее стекло на острый шпиль Кафедрального собора, тонувший в молочной мгле. В руке он держал тяжелую черную кружку с горячим чаем. Причем, всегда только с чаем. Никогда с кофе. Его организм, изможденный годами ночных допросов и адреналиновых всплесков, давно отверг этот губительный допинг. Чай был его ритуалом. Терпким и горьким, как и многое в его жизни.

Детективное агентство располагалась на втором этаже стилизованного под старину здания в Рыбной деревне. Напротив, за узкой протокой реки Преголи виднелись очертания острова Канта. Слева, отражаясь в воде, желтел фасад гостиницы «Шкиперская», а справа, над черепичными крышами, нависала стена бизнес-центра, словно напоминая, что за старинным фасадом такого важного здания скрываются сугубо современные пороки. Внизу темнела неподвижная, почти маслянистая гладь Преголи, от которой всегда исходило влажное, тревожное дыхание. Кабинет владельца детективного агентства был просторным и нарочито пустынным. Голые кирпичные стены служили фоном для немногих предметов: массивного дубового стола, на котором повторялся аскетичный порядок в миниатюре в виде аккуратной стопки белых стикеров для заметок, блокнота, видавшего виды и мощного деревянного органайзера, где одиноко соседствовали ручка и простой заточенный карандаш, да стены с картотекой – истинной гордости хозяина. Десятки ящичков, хранящих тысячи картонных карточек. На каждой – имя, дата, факт, предположение. Физическое воплощение его памяти. Он доверял только бумаге. Бумагу нельзя взломать, она не зависает и не стирается по ошибке. Ее можно перебирать в руках, чувствуя шершавость поверхности, отыскивая ответы на кончиках пальцев.

Его пальцы, длинные, с проступающими суставами, сейчас отбивали по кружке какой-то бесконечный ритм. Не так давно Льву исполнилось сорок шесть лет. И каждый год из последних шести, отпечатался на его лице не морщинами, а тенями. Тенями под глазами, цветом стали на щетине, проседью на висках, которая выглядела не как признак возраста, а как отметина пеплом его сгоревших надежд. Серые глаза, обычно холодные и собранные, сейчас были расфокусированы. Он оперся лбом о холодное стекло и смотрел в туман, но видел другое.

Анна. Ее смех, легкий, как звон хрусталя. Она щурилась, разбирая старые документы в свете настольной лампы в их московской квартире. И последний звонок. Взволнованный голос: «Лев, кажется, я нашла кое-что важное, слишком важное…»

Он резко отхлебнул крепко заваренный напиток, обжигая язык. Для него боль была лучше. Боль возвращала в настоящее.

Вот оно, настоящее. Полутемный кабинет. Тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем настенных часов и редкими гудками машин с улицы. И стена карточек. В центре которой – отдельный блок, можно сказать его личный Священный Грааль. «Дело А.Г.». Он подошел к стене, выдвинул ящик. Провел рукой по аккуратным рядам карточек. Здесь была вся его жизнь за последние шесть лет. Все версии, все призрачные улики, все тупики. Билет на поезд Москва-Калининград. Распечатка последних просмотренных ею файлов – опись какого-то вывезенного немецкого архива. Слово «Бернштейн», что по-немецки означает янтарь, обведенное ее рукой в ее рабочем блокноте.

Он с силой задвинул ящик. Звук громко прокатился по кабинету. Он ненавидел эту беспомощность. Ненавидел призраков, которых не мог допросить.

Внезапно из приемной послышались шаги. Не быстрые и легкие почтальона или курьера, не неуверенные шаги клиента, заблудившегося в поисках дешевого адвоката или нотариуса. Это были четкие, отмеренные каблуками по итальянской плитке, шаги. Шаги человека, который знает, куда идет и зачем. «Эх, Гена, стареешь! Снова опаздываешь!», – Лев устремил взгляд на дверь.

Дверь открылась без стука. В проеме стояла женщина. Высокая, в идеально сидящем на ней пальто цвета вороненой стали. Капюшон был откинут, открывая лицо с безупречными, холодными чертами. Волосы убраны в тугой пучок. Ни одной лишней детали. Ни следа суеты или волнения. Только ледяная собранность и власть.

– Лев Грозный? – ее голос был низким, ровным, без полутонов.

Лев медленно поставил на стол кружку. Он не предложил войти. Не улыбнулся. Просто оценивающе посмотрел на нее своими серыми глазами.

– Он самый. А вы, видимо, заблудились. Приемные часы у меня с одиннадцати. Или у вас свое время? – его тон был намеренно грубоват. Он научился отталкивать людей, которые сразу ему были не приятны, особенно таких, как она. Из мира глянца и больших денег.

– Да, и кстати, оно очень дорого стоит, – парировала она, не моргнув глазом. – Меня зовут Ольга Крылова. Моего мужа убили прошлой ночью.

Она сделала паузу, давая словам повиснуть в воздухе. Лев не шелохнулся. За последние годы он видел сотни таких дамочек и мужчин, на лицах которых были натянуты маски гнева, безразличия, а чаще всего холодной расчетливости.

– Соболезную, – сухо сказал он. – Но для этого есть полиция. Ближайший участок на Иванникова. К Вашему сведению, если что.

– Полиция занимается этим делом, но я им не доверяю, – отрезала она. – Мой муж был… заметной фигурой. Его убийство – это громкое дело. Его постараются замять, скорее всего спишут на ограбление. Я не позволю этому случиться. Я знаю, что вы лучший. И что вы вне системы. Я хочу, чтобы Вы провели личное расследование.

– Нет, – ответил Лев просто, поворачиваясь обратно к окну. – Я не беру громкие дела и не работаю с личной местью. Найдите кого-то другого.

Он услышал, как она сделала шаг внутрь, уловив легкий аромат роскошных духов, который сочетал в себе запах мускуса, тонка и что-то металлическое.

– Мой муж интересовался старыми архивами, – каждое, сказанное ей слово падало, как капля ледяной воды. – Он искал одну конкретную опись. Говорил, что это ключ к наследию Кёнигсберга. К чему-то очень ценному.

Сердце Льва пропустило удар. Потом забилось чаще, глухо и тяжело, отдаваясь в висках. Опись. То самое слово.

Он медленно, очень медленно обернулся. Его лицо было каменной маской, но глаза, серые и острые, впились в нее, как зубы акулы в свою жертву.

– Что именно он искал? – его голос стал тише, но в нем появилась стальная нить.

– Я не вдавалась в детали, – ответила она, и он поймал крошечную дрожь в ее взгляде. Ложь? Страх? – Он был одержим. Говорил о каком-то списке, вывезенном после войны. Я думаю, это его и убило.

Лев смотрел на нее. На эту холодную, прекрасную женщину, пришедшую к нему с деньгами и притворной болью. И он видел за ней тень другой женщины. Смеющейся, живой. С телефонной трубкой у уха…

Он ненавидел себя в этот момент. Ненавидел за ту слабость, за тот крючок, который она так мастерски закинула в его самую больную рану. Он был ловцом призраков, и она только что показала ему самого желанного из них.

– Ваше дело, – тихо сказал он, глядя поверх ее головы на свою стену с картотекой, на ящик с пометкой «А.Г.». – Я за него возьмусь.

Он не видел, как тонкие губы Ольги Крыловой тронула едва заметная, торжествующая улыбка. Он смотрел на ящик с делом Анны и чувствовал, что дело мужа этой женщины даст зацепку к делу его исчезнувшей шесть лет назад жены.

Глава 2

Крылова присела на единственное кресло для клиентов перед массивным столом Льва, устраиваясь на нем, словно на троне. Она не сняла пальто, лишь расстегнула его, открыв строгий костюмный комплект под цвет стали. Ее руки в черных перчатках лежали на коленях, пальцы сплетены в идеально неподвижный замок. В ее позе не было ни сломленности, ни истерики, ни горя. Была, лишь концентрация, словно она готовилась к сложным переговорам, а не рассказу о смерти мужа.

Лев откинулся на своем стуле, сделанном из старого корабельного кресла, и скрестил руки на груди. Его взгляд, тяжелый и внимательный, не отрывался от нее. Он не предлагал чай. Не выражал сочувствия. Это был не ритуал скорби. Это был допрос.

– Расскажите всё, – его голос прозвучал глухо, без эмоций. – С самого начала. Где, когда, при каких обстоятельствах его нашли. Детали. Все, что видели или слышали. И, постарайтесь не пропустить любые мелочи, которые могли бы Вам показаться незначительными, – серьезно посмотрел на нее бывший опер.

– Позавчера вечером у Артема была встреча. Он не сказал, с кем. Уехал один, без водителя, на своем «Рange Rover». Последний раз он вышел на связь в одиннадцать. Сказал, что задержится, чтобы я его не ждала и ложилась спать, – Ольга сделала глубокий вдох, ее ноздри чуть дрогнули.

Лев внимательно ее слушал, лишь сузив глаза, пытаясь уловить малейшую дрожь в ее голосе, малейшую непоследовательность.

– Я просыпаюсь рано. В 6.30. его не было. Я позвонила. Трубку он не брал. Тогда я набрала его водителя и, можно сказать, телохранителя, Семена. Тот сказал, что шеф отпустил его домой вечером и сказал, что до утра он не понадобится. Семен перезвонил мне спустя час. Он нашел машину мужа на смотровой площадке на Куршской косе. А потом… и его самого. Внизу, под обрывом, – она говорила ровно, отчеканивая слова, как будто зачитывала доклад.

– Вы сказали, что Ваш муж имел личного водителя и телохранителя в одном лице, – прокомментировал Лев. – Выходит, на это были основания? Ему угрожали?

– Нет, ему не угрожали, – не моргнув глазом ответила вдова, – просто статус и положение обязывают иметь такого человека в своем штате.

– А часто он отказывался от услуг этого самого водителя? – продолжал Лев с напором.

– Нет, не часто, – задумалась на секунду Ольга. – Бывало, что он сам водил машину и довольно таки частенько, особенно последнее время.

Внезапно дверь в кабинет приоткрылась, и в проеме показалась круглая, лысая голова Гены и его очки в толстенной оправе.

– Лев, извини, прерву. Я на месте, задержался в типографии, – мужчина уставился на Ольгу Крылову своими совиными глазами, мгновенно оценив ее дорогое пальто и напряженную позу. – Сударыня, может, Вам чайку с мятой принести?

– Не надо, – холодно парировала Ольга, даже не повернувшись к нему.

– Геннадий Сергеевич, я понял. Если потребуется чай, я попрошу – спокойно сказал Грозный.

– Как знаете, – Гена хмыкнул и скрылся за дверью, но Лев знал, что старый волк сейчас торчит за дверью кабинета и добросовестно подслушивает разговор через замаскированное отверстие в стене, сделанное для таких моментов. Старик не доверял никому, особенно от кого пахло деньги, и соответственно бедой.

– Простите, Ольга, продолжим разговор, – кашлянул Лев, переводя взгляд на Крылову. – Что Ваш муж мог делать на косе ночью? Деловая встреча на смотровой площадке, признаться не самое подходящее место.

– Признаться, я не знаю, – ее губы сжались. – Может, это была ловушка.

– Или свидание, – холодно бросил Лев. – У вас были проблемы в браке, госпожа Крылова?

Ее глаза вспыхнули на мгновение ледяным гневом, но тут же погасли. Она ожидала этого вопроса.

– У всех бывают проблемы. Но… чтобы из-за этого убивать… Нет. У нас были достаточно спокойные отношения. Артем был заботливым и щедрым мужем, – она опустила глаза, но тут же подняла их на Льва. – Я вот, не понимаю. В полиции сразу выдвинули версии либо грабежа, либо ревность. И вы туда же! Я к Вам пришла за помощью найти убийцу мужа. – Телохранитель. Семен. Вы сказали, что он спустя час позвонил вам и сказал, что нашел мужа. Но по Вашим словам никто не знал, куда он поехал.

– На всякий случай Артем приказал установить на телефон Семена слежку. Приложение указывало на Куршскую косу. «Версия правдоподобна», – промелькнуло у Льва в голове. «Состоятельные люди любят перестраховываться».

– Что он увидел? Опишите.

Ольга на секунду опустила глаза на свои сплетенные пальцы, будто собираясь с мыслями.

– Машина была заперта. Ни следов борьбы, ни крови. Семен обошел вокруг, потом прошел на смотровую площадку к перилам и увидел его внизу. Он лежал на спине. Смотрел в небо.

Она замолчала. Впервые, голос ее дрогнул, выдавая напряжение.

– И? – мягко, но настойчиво подтолкнул ее Лев.

– Рот… – она сглотнула. – Его рот был набит камнями. Янтарем. Необработанными кусками янтаря.

В кабинете повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов. Этот образ был одновременно диким и ритуальным. Зверским и символичным.

– Что-нибудь еще? Ключи от машины? Деньги? Карточки? – спросил Лев голосом, который показался ему чужим.

– Да. Ключи валялись рядом с телом. Денег и карточек при нем не было.

Лев медленно поднялся и подошел к своей картотеке. Он выдвинул ящик, достал чистую карточку и ручку. Его движения были точными и выверенными. Он начал записывать. Артем Крылов. Тело обнаружено: Куршская коса, смотр. площадка. Дата: 22 октября 2023 год. Время: 8:00. Причина смерти: пока не установлена. Особенности при обнаружении тела: рот набит янтарем.

Он положил карточку на стол перед собой и наклонился над ней, упираясь руками в столешницу.

– Кто знал о его интересе к этой описи? – перебил он ее. – Вы сказали, что Ваш муж интересовался архивами? Он увлекался антиквариатом? – Да. В основном предметы эпохи Восточной Пруссии. У нас дома целая комната… – Я не знаю! Возможно, его партнеры по бизнесу, коллеги по коллекционированию… Он особо не был скрытным в этом вопросе. Смешно, но он вел свою страницу в инстаграм.

Дверь кабинета вновь распахнулась.

– Простите, срочный звонок из участка на Мостовой, – без тени смущения сказал Гена, обращаясь ко Льву. – По тому вопросу о поддельных паспортах. Очень настойчиво требуют уточнений.

Он бросил взгляд на Ольгу, полный деланного сочувствия.

– Извините, сударыня, служебная необходимость. У нас тут не салон красоты.

Ольга, сраженная такой бесцеремонностью, лишь кивнула. Лев, отлично понимая, что никакого звонка нет, и Гена просто дает ему знак, что нужно срочно выйти в приемную, извиняющимся жестом показал на дверь.

– Одну минуту. Он вышел в приемную, где Гена уже хмурился, потирая лысину.

– Янтарь в зубы? – прошипел старик, пока Ольга не слышала. – Это ж надо было так придумать. Не грабеж. Месть. Личная и злая. Будь осторожен, Лев. Эта дамочка тебе не всю правду сказала. Чует мой старый нос. Пахнет от нее не горем, а страхом. Надеюсь, ты еще не сказал, что берешься за это дело?

– Я знаю, – тихо ответил Лев. – Не пальцем деланный. И найди мне все, что можно, по этому Крылову. Особенно про его увлечение архивами, потому что мы берем это дело.

– Уже ищу, – буркнул Гена, указывая пальцем на свой висок. – А потом по старым связям позвоню. Что поделать, раз уж взял…

Лев вернулся в кабинет. Лицо его было не проницаемо.

– Итак, госпожа Крылова, давайте расставим приоритеты. Полиция будет искать того, кому это было выгодно. Бизнес, деньги, ревность. Это скучно и предсказуемо. Я буду искать того, кому это было нужно. Кто убивал не из-за денег, а из-за идеи. Из-за истории. Из-за призрака. Всякое предание – это шифр, и всякий шифр можно вскрыть. Главное, понять, какой ключ к нему подходит. Вот это и есть гвоздь нашей с Вами программы.

Он произнес это с холодной, почти отстраненной уверенностью. Это была его мантра, его кредо. Не ищи очевидного. Ищи смысл.

– Вы найдете его? – спросила она тихо.Ольга смотрела на него, и впервые в ее ледяном взгляде проскользнуло что-то, похожее на интерес. На надежду.

– Кого?

– Убийцу.

– Я найду истину, – поправил он ее. – Но это не всегда это одно и то же. Ваш аванс я возьму. В дальнейшем, если что-то вспомните или захотите сообщить, обращайтесь ко мне или моему секретарю-помощнику. Особенно о том, что касается архива и описи. Полиции можете сказать, что наняли меня для моральной поддержки. Они любят такие шутки.

Грозный положил перед ней черную визитку своей конторы, поднялся с кресла и повернулся к окну, спиной к ней, давая понять, что разговор окончен. Он слышал, как она поднялась, как ее каблуки отстучали по полу приемной и затихли на лестнице.

Когда дверь закрылась, Лев остался один. Туман за окном сгущался, превращая позднее утро в ранние сумерки. Он взял со стола карточку с именем Артема Крылова и подошел к своей стене. К ящику с пометкой «А.Г.» и по соседству поместил карточку Артемия Николаевича Крылова.

Потом он приблизился к стене с грубой кирпичной кладкой, часть которой была скрыта от посторонних глаз серой шторой из плотной ткани. Отодвинув ее, он обнажил черную, поглощающую свет, поверхность грифельной доски – тайную карту его мыслей, молчаливого свидетеля всех его дел. В тишине скрипнул мел, оставив в центре пустоты имя: Анна. Рядом возникло имя Артема Крылова. Два имени. Две тайны. Два дела. Разделенные годами, но связанные одним словом: «опись».

– Всякий шифр, – тихо повторил он себе. – Найдем и твой.

Он вышел в приемную. Гена сидел за своим столом, заваленным бумагами, и что-то строчил в блокноте.

– Ну что? – спросил Лев.

– «Всякий шифр можно вскрыть», – передразнил его Гена, не поднимая головы. – А ключи-то искать мне. Впрочем, как всегда. Чай горячий заварил, на столе. И да, уже есть кое-что. Твой покойник пару месяцев назад заказывал экспертизу одной старой бумаги в лаборатории при университете. Как раз насчет какой-то описи. Надо бы сходить к ним. Может, наведут на след.

Глава 3

Лев налили себе свежезаваренный чай и вернулся в кабинет. В конторе было тихо. Слышалось лишь шуршание бумаг с приемной и потрескивание радиатора. Воздух, еще секунду назад, вибрировавший от холодной энергии Ольги Крыловой, медленно оседал, становясь тяжелым и густым.

Грозный стоял у стены, потягивая горячий чай, глядя в пустое пространство перед собой, будто пытаясь разглядеть в нем контуры только что услышанного. Пальцы его левой руки непроизвольно постукивали по доске.

Из приемной донесся звук ворчания, шарканья тапок и звон чайной ложки. В дверном проеме возник Гена, неся в одной руке дымящуюся от горячего чая кружку, а в другой пожелтевшую папку с завязками.

– Ну, приняли мы на борт айсберг в юбке, – проворчал он, поставив кружку на стол. – У меня от таких, как она, кровь в жилах стынет. Все по правилам: красиво, богато и мертво, как у мамонта в вечной мерзлоте.

Лев присел за стол, обнял чашку двумя руками, ощущая спасительное тепло через фарфор.

– Что думаешь? – спросил он, наконец, глядя на Гену.

Тот уже устроился в кресле только что покинутом клиенткой, с наслаждением потягивая чай.

– Думаю, что врет. Местами. Не всё, конечно, но томик Достоевского из её показаний так и просится. Про опись – похоже на правду. Про то, что не была в курсе дел мужа – врет. Чувствуется. А про телохранителя и слежку… слишком уж удобно получилось. Как в плохом сериале.

Лев кивнул. Его собственные мысли текли в том же русле.

– Янтарь во рту. Это личное. Это не просто убийство. Это сообщение своего рода. Унижение. «Заткнись». Или «не говори».

– Или «нам не нужны твои сокровища», – добавил Гена, хитро прищурившись. – Может, он что-то не то нашел? Не то, что нужно было им?

– Им? – переспросил Лев.

– Ну да. Тем, кто его убил. Их же двое, как минимум. Одному и тело вниз спустить с обрыва, и рот набить, и на стреме стоять – хлопотно. Работали парой. Однозначно.

Лев подошел к картотеке, к ящику с грифом «А.Г.». Он провел рукой по краю, но не открыл его.

– Она сказала слово «опись». Такое же слово было в деле Анны. И оно вело в Калининград, почему я и здесь.

Гена перестал хлюпать чаем. Его лицо стало серьезным. – Лев… Это может быть просто совпадением. Не настраивай себя заранее… Город маленький, все друг друга знают, темы крутятся одни и те же…

– Совпадений не бывает, – тихо, но твердо парировал Лев. – Есть цепь событий, связь между которыми мы пока не видим, – он медленно отхлебнул остывающий чай. – Она что-то скрывает. Боится. И она не просто хочет найти убийцу. Что-то здесь не то, Гена.

– Слушай, ну, с одной стороны мне вся эта слежка за любовниками уже достала. А это дельце – прям горячий пирожок. Что делать-то будем? С чего начнем, Шерлок?Гена тяжело вздохнул.

Лев взял чистый лист бумаги и ручку. Написал слово «ЯНТАРЬ» и слово «ОПИСЬ». Обвел их в кружки и провел между ними стрелку.

– Начнем с того, что у нас есть. Убийство связано с антиквариатом и архивами. Крылов что-то искал. Что-то нашел. За это и был убит, – он отложил ручку и посмотрел на Гену. – Ты сказал, он заказывал экспертизу в университете?

– Ага. Лаборатория исторических материалов. Заведует ей некто Семенов Виктор Альбертович. Знаток старых чернил, бумаг и прочей дребедени. Специалист хороший, но… странный. Любит поболтать. Особенно после пары рюмок коньяку.

– Отлично, – Лев отпил еще чаю. – Значит, нанесем первый визит ему. Убийство случилось прошлой ночью. Полиция только начала работать. У нас есть немного времени, пока они не распугали всех свидетелей и не навешали своих табличек. А ты, кстати, как на этого Семенова вышел? – спросил Лева.

– Есть человечек в этой сфере, так он маякнул, что Крылова видел у Семенова. Крылов – личность все-таки известная. А тот с пьяну как-то и ляпнул, зачем приходил убитый.

– Гена, тогда надо шевелиться, что бы этот Семенов кому-нибудь из полиции не ляпнул чего лишнего. Выходи на Семенова, договаривайся о встрече.

Лев встал с кресла, когда зазвонил его телефон. На экране высветилось имя Ольги Крыловой. Грозный многозначительно посмотрел на Гену, показав экран телефона. «Да, Ольга Борисовна, весь во внимании… Пока на месте…Хорошо… Я вас жду.»

– Ну, что, эта фифочка уже по тебе соскучилась, Лев? – подмигнул Гена. – А, может, она таким образом решила к тебе подкатить? А что? Парень ты у нас видный!

– Да, иди ты! Старый потрепанный кот! – махнул рукой Грозный. – Займись лучше этой дамочкой. Узнай все, что сможешь. О ее связях, бизнесе, репутации. Тихо и без шума.

– Уже начал, – покряхтывая сказал старичок, неохотно поднимаясь с кресла, напротив. – Только ты смотри, Лев… Осторожней. Кто б ни был этот убийца, он явно не из робкого десятка. И показал он нам, видимо, только первый акт своего спектакля.

– Я надеюсь на это, – тихо ответил он. – Как раз такие и неробкие могут сделать ошибку. А мы подождем…

– Кстати, я звонил Фильке из отдела криминалистики по Зеленоградке, – заметил Гена, шаркая тапочками в приемную. – Сказал, что интересуюсь этим делом. Он пробубнил, что предварительная причина смерти – падение с высоты. Но… у парня на затылке был след. Не смертельный, но хороший удар. Скорее всего, его оглушили, а потом уже выбросили. И да, про янтарь во рту в шоке. Сказал, такого еще не видел. Зрелище было не айс.

Лев задумался, глядя на черную доску с именами. Его взгляд как-то резко стал острым, собранным. Вся его прежняя рассеянность исчезла, как будто он нашел точку приложения сил.

– Удар по голове. Возможно, было сопротивление. Возможно, драка. На смотровой площадке должны остаться какие-нибудь следы. Следы шин другой машины, окурки, фантики, что-то упущенное. То, что бы рассказало нам о присутствии других людей – произнес он тихо, но уверенно.

Услышав знакомые шаги в приемной, Гена вышел из кабинета Льва. Крылова уверенно вошла в кабинет и уже без приглашения присела в кресло, которое второй раз за этот день уже принимало ее в свои объятия. Лев изучающе смотрел на ее лицо, гладкое отполированное, абсолютно не выказывающее никаких эмоций, как у статуи.

Она достала из сумочки два пакетика. В одном был обрывок какой-то бумаги, в другой что-то похожее на медальон и положила перед Львом, на лице которого в секунду обозначился вопрос.

– Телохранитель нашел эти предметы в руках убитого мужа, – сказала она.

– А почему Вы не отдали это полиции и не показали эти предметы сразу? – Лев сверлил ее глазами, будто пытался добраться до ее мозга и найти там ответ. Честный ответ.

– Семен, телохранитель, когда мне позвонил и сообщил о найденном теле Артема и описал увиденное, я попросила изъять предметы из его рук.

– Почему? – Лев откинулся на спинку кресла.

– Не знаю… – немного стушевалась женщина. – Интуиция… Я понимала, что Артем мог перейти дорогу конкурентам, и, возможно, эти предметы могли бы указать путь к убийце.

– Вы сами себе противоречите! Вам не кажется? Вы хотите найти убийцу, но при этом скрываете улики с места преступления, – Лев усмехнулся.