– Видите ли в чем дело, господин капитан… У наших клиентов куплены кое-какие развлечения на ТЗС. Арендованы яхты и воздушные суда на Летиции, а время отпусков не безгранично. Они его очень ценят, – проникновенно заговорил он и немного придвинулся к собеседнику. – Хорошо бы обойтись без опозданий, чтобы не испортить людям отдых, за который они нам с вами платят.
– Вряд ли я смогу объяснить все это двигателям моего звездолета, машины бездушны.
Квинс поморщился. Рэд вынуждал его сказать вслух то, чего ему говорить не хотелось. Квинс жаждал это всего лишь подразумевать.
– Кто, кроме вас, заметит разницу между космосом и космосом, капитан? Вы не обязаны придерживаться маршрута, по которому обычно следует наш круизный лайнер. Будем откровенны, я тоже не в восторге от того, что случилось. Мы теряем деньги, которые вы зарабатываете на наших временных трудностях. Но если вас устраивает сумма контракта, все эти вынужденные допуски не должны угрожать здоровью, хорошему настроению и ожиданиям наших клиентов. По местным меркам это люди очень и очень небедные. Я был бы счастлив, если бы они рассказали друзьям, что в самых сложных ситуациях «Овер-Спэйс-тур» выполняет свои обязательства.
– Да, я понимаю.
Чего капитан Рэджинальд Гардон решительно не понимал, подписывая контракт после всех уточнений, так это почему «небедным людям», вырвавшимся в отпуск, не сиделось в оплаченном раю на Летиции. Планета располагалась на окраине Бета-радиуса удаленности. Большинство отдыхающих составляли специалисты, работавшие в соседних секторах пространства, где не так много атмосферных планет. Казалось бы, вот тебе уникальная возможность гулять без скафандра. Еще встречались чудаковатые любители экзотики, которые притащились в эту глушь с планет-Аналогов. За время перелета они должны были усвоить, что перемещение в космическом пространстве – довольно утомительное и однообразное занятие…
Но после нескольких дней головокружительных прыжков с гор, плясок у костра, который взвивался здесь к самым небесам, купания в водопадах и прочих развлечений тем и другим так не терпелось вновь замкнуться в тесных каютах, что они с готовностью выкладывали за это круглые суммы. Зачем? Только затем, чтобы показать знакомым «Сертификат первопроходца» с пафосной надписью «Я видел внешние маяки»? В каждом порту Бета-радиуса, на любой торгово-заправочной станции, во всех киосках орбитальных космопротов от подобной сувенирной продукции полки ломятся.
Если туристов действительно наберется от двадцати до пятидесяти на рейс, это нашествие экипаж переживет. Если скользкий Квинс приврал… Тогда Гардон сможет легко взять назад свои слова о том, что это – выгодный фрахт и легкие деньги. Останется только пожелать звездолету мистера Квинса скорейшего выхода из ремонтных доков. А ведь совсем недавно Гардону казалось, что этот космический извозчик сломался как нельзя более кстати.
– Мне понадобится два одноместных номера на время ожидания, Квинс, – сказал он, расписавшись в контракте. – За пассажирами пришли два малых бортовых звездолета.
– Ваша вторая машина садилась не на автопилоте?
– Нет. Людям спокойнее, когда они видят, что кресло пилота не пустует.
– Никаких проблем, я передам на ресепшен. Мне нравится ваш подход к делу, капитан.
«А мне твой – нет», – подумал Гардон.
– Серж, – позвал он в инком, когда Квинс откланялся.
– Я на месте.
– Старт откладывается на двенадцать часов.
– На сколько?!
– На двенадцать. Цифра не окончательная. Свяжись с «Моникой», скажи Джери, пусть поднимают орбиту. Комнаты отдыха нам предоставляет принимающая сторона. Флаер до отеля бесплатно, данные на ресепшене, если не хочешь в космопорте торчать. Ориентировочное время старта двадцать два ноль-ноль по корабельному стандарту.
– Откуда такая задержка, капитан?
– Не все желающие собрались.
– Мы, конечно, отметили это в допсоглашении!
– Нет. Все равно мы ничего не выторгуем. Пока будем выдрючиваться, подвернется кто-нибудь посговорчивее. Но тема, как ты понимаешь, обсуждалась. По прибытии у нас бесплатная парковка на их причале на время, равное времени задержки.
– Сделка века, Рэд!
– А ты озолотиться планировал за счет попутного груза? Ну, расскажи как, я послушаю.
– Как-нибудь в другой раз. Время старта двадцать два по стандарту. Принято, господин капитан.
Квинс ушел, штурман отключился. Рэд остался один. Холл наполнился эхом шагов, обрывками разговоров и едва слышным шелестом систем кондиционирования. Отель дышал, звенел, тренькал дверями лифтов и журчал наружными водозаборниками. В выпуклые стекла билась водяная шрапнель. Инком молчал как мертвый. Где-то над планетой первый пилот «Моники» Джеральд Стрэйк занимался орбитальной погрузкой.
Специфическое чувство одиночества, которое возникало у космолетчиков при отключении от интерактивной системы связи с кораблем и экипажем, психологи называли «ментальным синдромом отмены» или «ментальной глухотой». В крайних проявлениях он приводил к дезориентации и обратимым расстройствам психики. Как и большинство капитанов, Рэд считал выкладки психологов чушью. Как и большинство менеджеров по продажам, Квинс Лаукан выкладки психологов не только не считал чушью, но и умело использовал. Выманив капитана звездолета с посадочной площадки, Квинс затащил его на территорию, где тот превращался в легкую добычу. Двенадцать часов опоздания – это много. Выигрыш в деньгах – копеечный. Контракт подписан. Рэд досадливо передернул плечами, встал, отыскал на схеме отеля ближайший бар и, не заходя в номер, направился прямиком туда.
Увы, он не учел местную специфику: в это время суток любой из баров административного корпуса превращался в женский клуб «Временно одинокие сердца», где скучающие дамы маялись в ожидании своих рыцарей, умотавших на очередную экскурсию. Адреналин любили не все представительницы прекрасного пола, равно как и пониженную гравитацию, которая подкарауливала снаружи, заставляла их оступаться, идиотски подпрыгивать и смешно задирать ноги при ходьбе, царапая каблуками голени. Но на уровне инстинкта они чувствовали, как опасно оставлять своих благоверных без присмотра в курортном раю, полном опасностей, сомнительных развлечений и загорелых инструкторш…
В рассеянном освещении бара капитанский шеврон, эмблема Асоциации Свободного Поиска и надпись «Космофлот Аналога-2» вспыхнули на форменной куртке Гардона дьявольским огнем.
Блондинка в мини, сидевшая за стойкой, отодвинула бокал с коктейлем и по-особенному изогнулась на высоком стуле. Если б она скинула килограмм пять, а лучше – десять, это было бы даже эффектно. Молоденькая девочка-менеджер, торопливо допивавшая в уголке кофе, застыла, не донеся чашку до рта. Если она и видела в разгар рабочего дня мужчин в форме – это была форма охранников. От внезапного осознания, что за пределами офисного этажа и территории отеля простираются материк, космопорт, планетная система двойной звезды и безграничный космос, у бедняжки закружилась голова. Из-за дальних столиков сдавленно тяфкнула чья-то ручная собачка.
Рэд подмигнул стройняшке-менеджеру, отрицательно качнул головой бармену и отступил к дверям, на ходу стягивая куртку и проклиная дизайнеров, беспощадно обляпавших логотипами графитово-серую форму АСП. На рубашке знаки отличия тоже были вполне различимы, но все же не так бросались в глаза.
Он вернулся к лифтам, спустился на перрон скоростного метро, сел в первый подошедший поезд и вышел в двух станциях от отеля, поверив аудиогиду, обещавшему «единение с природой во время десятиминутной пешей прогулки до аэроклуба “Горизонт-овер”. Аудиогид еще что-то говорил о комфортабельных кабинах подъемника, но Рэд не дослушал.
Поезд хлопнул дверями и с пневматическим свистом унесся в тоннель.
Ориентируясь по указателям, Рэд миновал перрон, ступил на рукотворную тропу с поручнями, ступеньками и огромными валунами по обе стороны и зашагал в гору. Ветер взъерошил ему волосы. Остро запахло зеленью. Вверху, над переплетением ветвей и лиан, что-то парило и жужжало, гоняло лохматые тучи, блистало плоскостями и яркими треугольниками крыльев. Впереди дорога с лестницами, перилами, табличками и страховочными сетками сворачивала вправо. Влево убегала узкая тропинка, вьющаяся в зарослях, а над развилкой торчал огромный рекламный щит в форме параболического зеркала, по которому ползли серые квадратики. Надпись «Воздушный океан ждет вас!» едва читалась. Под многообещающим слоганом четыре стрелки показывали направление на все четыре стороны. Здесь же стоял ярко раскрашенный вендинговый аппарат со средствами от укачивания, которые на Летиции продавались на каждом углу, горстями, как детские сладости. Об обратной стороне пониженной гравитации, периоде адаптации и индивидуальной переносимости полетов туристам сообщали в последнюю очередь.
Рэд постоял, пожал плечами, свернул влево, на дикую тропу и вскоре остановился на краю небольшой посадочной площадки, зажмурившись от неожиданно ударившего в глаза солнца. Желтый карлик Морон сражался в небесах с целым сонмом облачных чудовищ.
На открывшейся взгляду площадке стояло три потрепанных флаера. К пористой скале притулился полукруглый домик с верандой. Под навесом, по-ковбойски закинув ноги на перила, дремал в кресле-качалке какой-то неопрятный тип. За домиком полукругом стояли старые ангары и распахнутый настежь склад инвентаря. У ярко-красного флаера пинала робота-ремонтника девушка в комбинезоне. Робот прожужжал гусеницами, рывком довернулся, встал под нужным углом и распустил веер манипуляторов.
– Привет!
У обернувшейся девушки была курносая мордочка с лукавыми глазами и забавная прическа – два высоко задранных белокурых хвоста. Кажется, в Бета-радиусе блонд снова вошел в моду.
– Можно мне покататься?
– А… вы…
– Я здесь проездом.
– Как это? То есть одну минуту!
Она реально успела проделать все за шестьдесят секунд: поставила робота на автомат, нашла валявшийся возле неисправного флаера планшет, глянула в него, подбежала к задремавшему напарнику, ткнула его в бок, убедилась, что помощи ждать неоткуда, и вернулась к посетителю с выражением радушия и уверенности на лице.
– Представьтесь, пожалуйста, чтобы я могла быстрее найти вашу заявку. Возможно, вы помните номер бронирования? Вы планировали ознакомительный полет или обучение?
– У меня нет заявки. В путеводителе указан ваш аэроклуб, а на развилке стоит рекламный плакат с заманчивым предложением открыть для себя воздушный океан.
Упоминание плаката девушку огорчило.
– У нас после грозы анимация отвалилась, вы свернули не туда. Пойдемте, я вас провожу. Извините. Вообще-то у нас такое нечасто бывает.
– Можно на ты. Меня зовут Рэджинальд.
Она улыбнулась в ответ и протянула руку:
– Я Шейла.