Выстрел в чепчик

Я растерялась:

– Понятия не имею, кому, как не тебе, знать, ты же у нас гинеколог.

– Я гинеколог; а не проститутка, – обиженно промямлила Роза и тут же взвизгнула опять:

– Боже, что он со мной вытворял! Что вытворял! Будто год не видел живой бабы!

– А может, он «Виагры» нажрался? – смело предположила я.

– Да при чем здесь «Виагра»? Говорю же тебе как гинеколог, у него любовница! И деньги он для нее просил, и пил у нее, и брился, и гладил плащ.

Я задумалась. Черт его знает, все в этой жизни бывает. Однако Пупс парень правильный, на глупости он неспособен. Если ненароком увлекся, у него это быстро пройдет, следовательно, ничего страшного не грозит моей Розе. Ее Пупс никуда от нее не денется.

– Успокойся, подруга, – сказала я, – тебе же, как я поняла, понравилось?

– Ну, в общем, да, – смущаясь, призналась Роза.

– Тогда успокойся и моли бога, чтобы Пупс не забыл и не разучился делать то, что делал с тобой сегодня. А в остальном, даже если человек и гульнул где, так тебе от этого сплошная польза. Денег же он у тебя больше не просил?

– Нет, денег не просил.

– Вот и хорошо, – обрадовалась я, – остальное легко можно простить.

Тут только я заметила, что Роза не в традиционном домашнем халате, а вырядилась так, словно собралась в театр.

– Ты куда вырядилась? – спросила я.

– Жду Юлю, обещала ей составить протекцию к Ряшкину.

Я возмутилась:

– Сколько можно к нему протекцию, составлять?

Юля знает его как облупленного.

– Поэтому он и избегает ее, – пояснила Роза.

Ряшкин – врач-косметолог – одна из граней любовного куба. Ряшкин с детских лет запал на Розу, Роза запала на Пупса, Пупс как-то сам по себе, а Юля упорно рвется к Ряшкину. Он же упорно рвется от нее, от чего возникают неприятности у других мужчин. Будь Ряшкин храбрей и женись он на Юле, и, возможно, она была бы верной женой.

– Юля опоздала, – пожаловалась Роза. – Я бы и не узнала, на что способен Пупс, если бы Юля не опоздала. Юля запаздывает, я сижу дома, а тут Пупс прибежал и давай… В общем, не буду повторяться.

– Так в чем проблема? – удивилась я.

Роза вздохнула:

– Теперь такая тяжесть на сердце… Сразу позвонила тебе, чтобы с горя не разболтать Юле. Ты же знаешь Юлю, от моего рассказа она или прибалдеет, или психанет – этого никогда не предскажешь, – а мне и то и другое неприятно.

Наша подруга Юля – женщина с бесконечным шармом, а что ей еще остается?

Отсутствие достоинств побуждает ее гордиться недостатками и развивать их. Думаю, именно в этом секрет ее успеха у мужчин.

Юля тщательно следит за тем, что осталось от ее фигуры: не ест на ночь, не курит, мало пьет и не признает сладкого и мучного. Может, потому она так зла. Зла и раздражительна. Юля бросается не только на мужей, соседей, собак и подруг, но даже на неодушевленные предметы. В минуты особого раздражения она запросто может лягнуть фонарный столб, толкнуть урну и запустить сумочкой в чиновника или налогового инспектора. Впрочем, как Юля ни зла, но и она способна на исключения. Так, Юля очень добра к своему бюсту: холит его и без устали лелеет.

Боюсь, получился не слишком точный портрет, но каким бы он ни получился, должна сказать, что я Юлю люблю и восхищаюсь ею регулярно. В ней есть то, чего не хватает многим: Юля умеет лакомиться. Юля лакомится буквально всем: едой, вином, знакомствами, подругами, природой, мужчинами. Она всем лакомится, она все смакует, испытывая невероятное наслаждение.

У Юли бывают всего два состояния – злость и наслаждение. То, что не способно доставить ей наслаждение, вызывает злость. Она сразу начинает беситься, лягаться и кричать. Все оставшееся время Юля балдеет.

Но не подумайте, что это какая-то приблажная кретинка. Нет, Юля разумна, во всем знает меру и не позволяет себе увлекаться чем-то основательно, она говорит: «Всего много, а я одна. Меня может не хватить».

По этой причине Юля очень бережет себя и не раздает налево и направо.

Общаться с Юлей (если ее ненароком не разозлить) – громадное удовольствие, думаю, и в этом секрет ее успеха у мужчин. Кому же не приятно, когда от тебя балдеют? Мужчины к этому особенно чувствительны, поскольку не слишком в этом смысле избалованы, ведь посторонние женщины обычно не имеют привычки открыто выражать свои чувства, а жены чаще всего выражают только плохие.

Юля оказалась легка на помине. Увидев меня, она сразу же приготовилась балдеть, поскольку я – без лишней скромности скажу – приятная собеседница.

– Софи, – замурлыкала Юля.

Юля ни слова в простоте не молвит, она обожает изыски, поэтому меня называет Софи, Розу – Рози, Марусю – Мэри, Тосю – Тони и так далее. Пусть себе называет, раз ей это кажется изысканным. Сама я не терплю манерности, но у Юли это выходит даже мило.

– Софи, – замурлыкала она, – ты уже видела мою новую грудь?

Да, забыла сказать: Юле легко получать удовольствие от беседы, поскольку речь всегда идет только о ней.

Как правило, никто не рискует переводить разговор на себя, в противном случае Юля начнет злиться, а что при этом бывает, я уже сообщила.

По этой причине я подвергла скрупулезному осмотру новую грудь Юли и, не найдя в ней ничего нового, очень ее похвалила. Пока Юля жмурилась от удовольствия, встряла Роза и задала вопрос:

– Ты где была? Больше часа тебя ждала!

Юля испуганно захлопала глазами, но по растянувшимся в блаженной улыбке губам было ясно, что та страшная история, которую она собирается нам рассказать, доставила ей истинное наслаждение.

Между прочим, мимика Юли вызывает у меня настоящую зависть. Как ей удается передавать столь противоречивые чувства? Я пробовала это делать перед зеркалом, получилось нечто ужасное – сама не поняла, что моя гримаса выражает, у Юли же все выходит очень понятно и органично.

– Девочки, – изнемогая от наслаждения, поведала Юля, – я только что была у Дарены. У нее творится такое! – Юля закатила глаза. – Потому и задержалась…

И Юля замолчала, давая нам возможность помаяться от любопытства, что было ей очень приятно. Она молчала, красила губы и смаковала наше нетерпение.

– Так что там? Что у Ларисы? – нервничая, закричали мы с Розой.

Кричать пришлось довольно долго, потому что Юля к нашим крикам была глуха. Когда же нетерпение наше достигло кульминации, она не спеша спрятала губную помаду в сумочку, нежно разгладила мизинцем свои выщипанные брови и, жмурясь от удовольствия, произнесла:

– Ларену хотели убить.

Я и Роза ахнули;

Глава 10

Роза ахала еще долго, а я тут же пожелала знать, при каких обстоятельствах хотели убить Ларису.