Мерзавец на выданье

– А почему я?

Директор важно ответил:

– Дело в том, что господин Дороф ваш соотечественник. Его предки выходцы из России, поэтому мы и решили послать на конкурс именно вас. Вы в нашей школе единственная курсантка из России.

Валерия и стул попятились опять. Конкурс! Страшное! очень страшное для Валерии слово.

Директор хорошо знал своих курсантов. С ними работали отличные психоаналитики. Исследовались все тайники душ. Результаты исследований регулярно докладывались директору, поэтому он разгадал страхи Валерии и решил ее приободрить.

– Поскольку от нашей школы вы – единственная, – сказал директор, – то все шансы только у вас. Остальные частные школы на рынке труда столь высоко не котируются.

«Боже! Это провал! Я его подведу! Уроню честь школы!» – подумала Валерия и, охваченная ужасом, снова попятилась вместе со стулом.

Стул заскрипел сильней.

Директор симпатизировал этой, немного смешной девице. Видя ее состояние и желая беднягу слегка ободрить, он бросился перечислять достоинства, действительно имеющиеся у Валерии.

– У вас самые высокие баллы по всем дисциплинам. Вы сильная, зоркая, быстрая, – вдохновенно вещал директор.

В ее же висках стучало: «Подведу! Не пройду! Опозорюсь!»

Валерия пятилась – стул скрипел. Директор продолжил с напором:

– Вы блестяще знаете все виды оружия, лучше всех показали себя в стрельбе, прекрасно овладели психологией объекта, у вас потрясающая интуиции, вам лучше других удается физическое прикрытие, вы самая сообразительная, самая ловкая…

Здесь не выдержал даже английский стул – Валерия рухнула на пол, и директор школы, этот, воспитанный на мистере Бине джентельмен, самым неприличным образом закатился: то есть, громко заржал.

Позор! Позор! Позор!

На следующий день еле живая от страха Валерия отправилась на конкурс.

«Разбей параличом каждого, кто предложит мне сесть», – молила она бога.

Глава 3

В школе преподавали психологию, классический психоанализ Фрейда, аналитическую психологию Юнга, индивидуальную психологию Адлера, гуманистическую психологию Маслоу, гештальт-подход Перлза, трансактный анализ Берна, социально-психологические теории Эриксона, Фромма, Хорни и Салливана, феноменологическое направление Роджерса, а так же идеи Кутера, Кохута, Балинта, Кэхеле, Томэ…

Все это Валерия жадно поглощала, примеряя на себя и болезненно копаясь в своей душе, израненной частыми падениями со скамеек. Естественно, что к концу столь усердного обучения она знала про себя все: что надобно и что не надобно.

Теперь ей было ведомо, что у нее низкая самооценка. Что как женщину она не ставит себя и в грош. Что ее внутренний строгий Родитель часто бьет ее горемычное и талантливое Дитя, энергией которого же и питается, а вялый бездеятельный Взрослый на все это взирает уныло и безучастно, потому как сильно недоразвит – следствие чрезмерно строгого воспитания. Мамаша Валерии была деспотом.

Но это еще не все. Валерия обнаружила у себя довольно-таки приличный комплекс Антигоны, поскольку обожала своего отца. Имелся и слабенький комплекс Дианы…

Впрочем, может и не слабенький – порой Валерия просто мечтала превратиться в мужчину. И тогда у нее появлялся комплекс Ореста. Причем, вопреки комплексу Ореста, Валерии, иногда, хотелось убить свою мать вполне осознанно – так сильно та портила ей жизнь. Комплекс Электры, естественно, тоже имелся – а куда ж ему деться при такой любви к отцу и ненависти к матери.

Теперь-то Валерия поняла, что именно ненависть приобрела форму дочерней любви и беспрекословного послушания.

Но это еще не все. К пышному букету своих комплексов Валерия, не задумываясь, добавила комплекс неполноценности и комплекс полноценности – причем сразу оба. Так же, она обнаружила у себя ряд неизлечимых неврозов и бесконечное количество акцентуаций и еще много чего, о чем лучше и не поминать ближе к ночи и даже по утру.

Теперь Валерия знала, что необходимо пересмотреть устарелые нормы своего жития, отбросить их как малоадаптивные и…

Что дальше?

Отреагирование комплекса Электры в системе классического психоанализа, разрушение внутреннего Родителя в системе трансактного анализа, «переваривание» интроекта в системе гештальттерапии, блокирование малоадаптивных мыслей в системе когнитивной терапии и т. д. и т. п.

Короче, надо очень и очень над собой работать, не страшась никаких психоаналитических наворотов и психотерапевтических приемов. Если удастся избавиться от комплексов и вредных психологических защит, уверена была Валерия, то неприметные щуплые голубоглазые белокожие блондины среднего роста, стеснительные и смешливые, канут в лету.

Они уйдут, скроются, убегут…

Им на смену придет высокий сильный, уверенный в себе брюнет. Он мгновенно станет ей верным мужем и заботливым отцом их будущих чад.

Ради этого стоит над собой поработать, не правда ли?

И Валерия работала.

Ох, как она работала над собой!

…

Но меньше ростом не становилась.

Сутулость, правда, ушла. С ее уходом огромный кусок мяса (ее тело) приобрел формы: появились талия и грудь, исчез живот, легче стала походка, но…

Чувство уверенности не приходило. Валерия по-прежнему считала себя уродиной и пораженкой, легкой добычей неприметных щуплых голубоглазых белокожих блондинов среднего роста, стеснительных и смешливых – черт их всех раздери!

Валерия так и не смогла снять тот тяжеленный крест, который с помощью любящей матери однажды поставила на себе. Она точно знала что до самой могилы ее ждет несчастливая женская доля. Все, что возможно в этой жизни, она проиграет, утратит и не найдет…

Исходя из всего этого, можно представить с каким настроением она отправилась на конкурс. Легкой летящей походкой, дерзко выступая красивой грудью и соблазнительно покачивая стройными бедрами на конкурс шагал кусок, все тот же огромный кусок мяса и ничего поделать с этим Валерия не могла.

Так она себя ощущала, вопреки реальности, объективности, действительности и т. д. и т. п.

Однако, как директор школы и предполагал, Валерия легко обошла своих конкуренток.

Правда, узнала она об этом позже, когда неделя напряженнейшей борьбы в тире, на тотеме и в бассейне увенчалась встречей с личным представителем господина Дорофа – мистером Кляйстом.

Мистер Кляйст подошел к своему делу очень серьезно. Их беседа была на удивление продолжительной и многотемной. Каких только вопросов от него не услышала Валерия. Бедняга бледнела, краснела и диву давалась.

С непередаваемым облегчением вздохнула она, когда мистер Кляйст (весьма пожилой) утомился, белоснежным платочком смахнул пот со лба и поднялся, протягивая на прощание свою холодную руку.

– Поздравляю вас с победой, – сияя фальшивой американской улыбкой, сказал он. – После получения диплома вы – в числе трех претенденток на место личного телохранителя – приглашаетесь на собеседование с самим господином Дорофом. Последнее слово в выборе кадров может сказать только он.

Валерия окончательно поняла, что проиграла конкурс и терять ей больше нечего. Изрядно потрепанные бесплодной борьбой нервы сдали, чему Валерия была даже рада, так сильно не понравился ей этот старый Кляйст.

– Три претендентки?! Так с какой же победой вы тут меня поздравляете? – возмутилась она. – Вы что, издеваетесь? Почему вы решили, что буржуй выберет с дуру меня? Ха! Три претендентки! Красотки, думаю, еще те! Нужна я ему, как зайцу триппер, этому вашему Дорофу, будь он неладен!

Манерный и благовоспитанный мистер Кляйст остолбенел, чем сильней распалил Валерию.

– Сам-то он, наверное, урод еще тот, вот и подыскивает себе цыпочек, – рискованно высказалась она насчет Дорофа. – Так знайте: мне все равно! Не хотите меня, так и не надо! Сказали бы сразу! Мучать зачем? Издеваться над собой не позволю! И нечего на меня таращиться! Что, правда колет глаза?