Оценить:
 Рейтинг: 2.6

А я люблю военных…

<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 18 >>
На страницу:
7 из 18
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Да где же он? Где этот ваш быстрорастворимый мужик? В чем он растворился? В нашем доме каждый мужчина на учете. Я лично с каждым знаком и могу поручиться: никто из жильцов не стрелял. Проверены все квартиры: посторонних в доме не было. Кроме вас, – добавил он и устало попросил:

– Софья Адамовна, давайте лучше по-доброму признавайтесь. Обещаю, добровольное признание вам зачтут.

Я растерялась. Зачтут? Что они мне тут зачтут? И в чем я должна признаваться?

Короче, ураганно нарастал гнев, а в злобе я страшна: сама, порой, пугаюсь. Пришлось брать себя в руки. Было сложно, но я взяла.

– Послушайте, – начала я терпеливо уговаривать полковника, – вы ведете себя неразумно. Даже странно, что так вцепились в меня. Задумайтесь, это же по-ку-ше-ние! Целое покушение, да еще на кого! На целого президента! Я же совершенно негодный для такого ответственного дела человек. Да ни для какого дела я человек негодный. Неужели вы не могли найти кого-нибудь более подходящего на эту роль?

– Кого?! – заорал полковник.

К тому времени он, в отличие от меня, уже очень плохо себя в руках держал, да просто был не в себе – будто не мне, а ему пожизненное светило.

– Кого я могу найти?! – гремел он. – Русским языком вам говорю: в доме охрана, мимо которой не проскочит и мышь. Вы же не зря завалились под стол: пальнули из гранатомета, а через три минуты мои ребята уже дверь квартиры выламывали. Уже одно то, что вы лежали под столом, говорит не в вашу пользу.

«Еще бы, – подумала я, – лежание под столом не в пользу любому человеку, тем более женщине.»

Я так подумала, но промолчала, полковник же, пользуясь этим, вдохновенно продолжил:

– К покушению вы готовились два месяца.

Тут уж не выдержала я и закричала:

– Два месяца, как дура, помогала Любке обустраиваться: шила шторы и прочее. Бог свидетель – меня губит доброта. Любка, видите ли, любит детей, а я теперь расплачивайся за ее плодовитость.

– При чем здесь дети? – опешил полковник.

– Да при том, что Марусе или Тамарке я никогда не стала бы шторы шить; сами обойдутся, а Любка многодетная, ее все жалеют, и я туда же, а теперь вот она, расплата. Я ей шторы, а она мне гранатомет! Кстати, если вы подозреваете меня, так может скажете, как смогла я в набитый охраной дом пронести гранатомет? Это же нонсенс!

– По частям. Для этого вы и шили шторы, а сами по частям проносили гранатомет.

Вспомнив, как в дом заносился шкаф, в который никто и носа не сунул, я рассмеялась:

– Стала бы я проносить гранатомет по частям, когда бог подарил мне такой невообразимый ум.

– Про ум ваш вы очень невовремя, – попытался перебить меня полковник, но я уже была в ударе.

– Еще как вовремя! – с пафосом воскликнула я. – С помощью этого ума уж нашла бы как и что пронести, тем более (полезно вам знать) в квартире Любки вряд ли можно гранатомет собрать. Вы не знаете мою Любку. Фиг бы она дала собирать гранатомет. Не смешите. Любого, кто попадает в ее орбиту, Любка сразу же пристраивает к делу, а тут вдруг я сижу себе и бездельничаю: собираю гранатомет, который детям Любки никак не может быть полезен.

Я подумала и добавила:

– Пока они маленькие. Потом-то, скорей всего, когда они осознают в каком живут мире, гранатомет им очень даже пригодиться, но речь-то идет о настоящем времени.

– Послушайте, – снова попытался перебить меня полковник.

Это просто возмутительно – кого они в спецслужбы берут? Никакого воспитания.

– Нет уж, это вы теперь послушайте, раз рискнули обвинения мне странные выдвигать. Гранатомет, видите ли, я по частям занесла. И если уж заговорили вы о гранатомете, то прямо скажу: в Любкиной квартире его даже спрятать негде.

– Послушайте…

– Да что там слушать! Эти Любкины отпрыски, эти, простите за выражение, дети, они же хуже варваров: с утра до вечера обыскивают гостей, ищут «Сникерсы». Нет, спрятать в Любкиной квартире гранатомет, это нереально, – заключила я и добровольно замолчала.

Полковник обрадовался и открыл было рот, но тут же был мною перебит – новая мысль пришла в мою голову.

– Если, конечно, не предположить, что из гранатомета стреляла сама Любка, за что лично я ее никак не осудила бы. Дюжина детей! От такой жизни сподвигнешься еще и не на то, но Любки в комнате не было, зато я ясно видела кто стрелял – мужик в фуфайке. Кстати, что б вы знали, на нем еще черная шапочка с прорезями для глаз была. Может то меня и спасло, что я лица злодея не видела.

На мой взгляд, вполне рассудительная получилась речь, но полковника она просто взбесила. Бедняга пошел красными пятнами, выскочил из-за стола и… сделав пару кругов по кабинету, так и не тронув меня, уселся на место.

– Прекратите строить из себя дурочку! – удивительно тоненьким голоском взвизгнул он и снова хватил по столу кулаком.

Ну как тут и мне не возмутиться?

– А я и не строю, я вполне искренна.

– Молча-ать! – рявкнул полковник, на что у меня (ясное дело) появилась не одна тысяча слов, но, увы, дверь кабинета распахнулась, и на пороге показался мужчина в штатском.

Все в нем было мило: дорогой костюм соперничал с приятной наружностью и манерами, что со всех сторон чрезвычайно радовало глаз, но, к сожалению, радость свою не смогла обнаружить – вынуждена была потупиться, демонстрируя кротость.

– Что здесь за крик? – с достоинством поинтересовался мужчина.

Я подумала: «Ах, какой важный, какой спокойный, какой волнующий у него голос.»

Подумала и опустила голову еще ниже, для пущей убедительности капнув слезами пару раз, мол вот, посмотрите как тут на меня, знаменитость, кричат.

Мужчина в штатском (от его глаз не скрылась моя слеза) строго уставился на полковника.

– Совершенно невозможно вести допрос, – искренне пожаловался тот. – Эта дама хуже сатаны. Измотала меня так, как и стаду диких кабанов не под силу.

– Как вы можете? – рассердился мой защитник. – Софья Адамовна очень милая женщина. Она и мухи не обидит.

– Но задолбёт эту муху так, что та сама на нее накинется, – бесстрашно возразил полковник.

Думаю, я действительно его достала, раз он бросается на свое начальство почище той мухи.

«Кстати о мухах,» – подумала я и обратилась к мужчине в штатском.

– Представляете, меня обвиняют в том, что я стреляла из «Мухи», – робко поведала я.

Мужчина в штатском огорчился и ласково попросил:

– Софья Адамовна, потерпите еще немного и постарайтесь максимально нам помочь. Я же со своей стороны постараюсь в ближайшие дни избавить вас от неприятного собеседника.

Он выразительно посмотрел на полковника и покинул кабинет.

Я остолбенела: «В ближайшие дни? Не хочет ли он сказать, что дней этих будет много? Невероятно!»

Полковник, вот молодчина, пока я страдала, окончательно взял себя в руки и со всею вежливостью ко мне обратился:

<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 18 >>
На страницу:
7 из 18