Путешествие в реальность

Мои путешествия

Посвящения

Книги

Я всегда была не от мира сего и не очень любила общение со сверстниками. Для меня был интересен другой мир. Я уходила из тела, оказывалась в закрытом помещении: там было темно, стены темно-коричневого цвета, в центре стоял саркофаг, куда я и ложилась… И мне в нем было так хорошо, что выходить не хотелось. Могла часами там находиться. И таких мест у меня было несколько, где моя душа отдыхала (как я думала много лет!) Так, путешествуя в иных пространствах, прошла довольно большая часть моей жизни. Я играла со смертью, искала смерть и во сне и наяву, создавая себе опасные ситуации. Я знала, что со мной ничего не может произойти, наблюдая, как ангел всякий раз выносит меня на своих руках из очередной опасности. Я играла и наслаждалась своей игрой, даже не осознавая всей опасности. Всю жизнь ходила по лезвию ножа. Так продолжалось многие годы, пока не встретила саму Смерть… Встреча длилась минуты две, но это вернуло меня к жизни. Возвращение к жизни было очень трудным и физически, и эмоционально.

Только позже я поняла, что мои путешествия во сне и наяву уводили меня дальше и дальше от жизни. Я летала, лишь бы не находиться в теле, лишь бы не сталкиваться с реальностью. Я так боялась жизни, что предпочитала быть подальше от нее.

Многое изменилось с тех пор. Но и сейчас я люблю путешествовать, только уже осознавая всё, что делаю, и только «по делу». Именно опыт таких путешествий позволяет помогать тем, кто находится далеко от меня или очень далеко, в других галактиках.

Моя первая книга была подведением итогов моего жизненного пути на тот момент времени. Я только вернулась из Непала. Судьба подарила мне возможность пройти тестирование в медицинской академии, и я получила единственный документ, который подтверждал, что я не шарлатан. И вот после всего пройденного отрезка пути я увидела сон. Во сне ко мне подошёл незнакомец и вложил в мои руки книгу. «Пиши!» – прозвучало. С того момента я несколько месяцев писала днём и ночью. Так родилась первая книга. И вот вторая книга. Это тоже подведение итогов и события, которые я буду заново проживать вместе с вами.

Буддистские монастыри – это большая часть моей жизни. Более десяти воплощений я была частью их истории. И сейчас, спустя столько лет, приходя в монастырь, я чувствую себя дома. Мой путь в буддизме завершился, когда я нашла свое последнее тело, вернее, его мощи. Это была моя самая короткая поездка. С тех пор двери всех монастырей для меня закрылись. Отныне мой путь ведёт в другую жизнь, которую я ещё не знала. Я прошла все стадии обучения для моего уровня, выдержала экзамены и проверки. Волей судьбы я оказалась в гуще новой жизни и училась жить в незнакомых обстоятельствах. Выдержу ли я этот экзамен? После возвращения из Индии я почти сразу оказалась в Санкт-Петербурге.

Санкт-Петербург

Зов святых

Встреча с Ксенией Петербургской

Что привело меня в Санкт-Петербург? Что заставило меня оставить все и уехать туда с одним лишь рюкзачком и тысячей рублей в кармане? Заставить это сделать может только Зов. Такой Зов вел меня в Непал и в Индию. Но все по порядку. Я никогда прежде не была в Санкт-Петербурге и не намерена была ехать. Но судьба распорядилась по-своему. Однажды, увидела передачу по телевизору про Ксению Петербургскую. Меня пронизало словно током. Я быстро забыла об этом. Прошло месяца три или четыре с тех пор, и опять ситуация напомнила о себе в разговоре. Мне рассказывали о посещении Смоленского кладбища в Питере, о Ксении Петербургской. И опять мурашки побежали по телу и настолько сильные, словно мне говорят: «обрати на это внимание». И спустя ещё полгода произошла встреча с духом Ксении. В тот момент он вошёл в мое тело и остался там. Я понимала всё, что происходит со мной, и приняла ее. С тех пор все мои мысли были в Питере. И однажды я все оставила и уехала…

Таким образом, я оказалась в Санкт-Петербурге.

Каждый день приходила на кладбище и разговаривала с ней. Я приходила утром и уходила после обеда. Выходя из метро, и до самих ворот Смоленского кладбища я была собой, но стоило пройти за ворота, я превращалась в огромную белую птицу. Мои крылья охватывали все пространство кладбища. В этот период я знала там все и всех, кто там был. Я оберегала тех, кто приходил с чистыми помыслами. А уходя, становилась опять собой. И так продолжалось почти полгода. Однажды я вышла из метро и увидела двух женщин, они почему-то привлекли мое внимание. Видно было, что они впервые оказались здесь и искали кладбище. Проводила их молча до кладбища, показала, куда идти, и пошла. Вдруг одна из женщин поворачивается и говорит: «Вы же Ксения Петербургская? Это же Вы!» И даёт мне 50 рублей. Я не хотела брать, но она настояла, и тут из меня вырвалось: «Ура! Наконец-то я смогу купить мороженое!» Внутри меня все дрожало и ликовало от счастья, словно я никогда не ела мороженое. И первое, что я сделала, выйдя с территории кладбища, конечно, купила мороженое. И мне казалось, что я ничего вкуснее не ела.

Я не замечала, как текло время, не замечала никого вокруг. Так происходило почти полгода изо дня в день. И однажды мои старания были вознаграждены. Я услышала голос Ксении, ее запах и увидела ее перед собой такой, какая она была при жизни. Но размеры ее тела превышали человеческие, она была выше, чем ее часовенка. Она стояла как приклеенная к зданию часовни и не могла двигаться. Она попросила освободить и дать ей уйти. Это был как раз день ее рождения. А вокруг было много людей, которые пришли со своими просьбами. Освободив ее, я услышала счастливый смех, и ее дух растворился в пространстве. Это были минуты счастья для нас обеих.

После этого ещё два года я работала в Питере и посещала храмы и монастыри. Ко мне обращались святые, и я шла в тот храм, где находилась их иконы. Это был интересный опыт. И так было не только в Санкт-Петербурге. Это была одна из причин, почему меня не любили священники. То, что происходило в момент моего общения со святыми, невозможно было скрыть.

Меня пытались выгнать из храмов, угрожали вызвать полицию, закрыть в психушку, хотя я не нарушала законов и никому не мешала. Так меня «принимали» во всех храмах России, которые я посещала.

Но были храмы Молдовы, где было совершенно другое отношение ко мне. Они не знали обо мне ничего, но делали то, что я говорила, и не вставали у меня на пути. Именно в Кишиневе есть единственный храм, где я передавала Силу священнику. В России это невозможно. Священники российских храмов заменили собой Бога, взяли на себя функции Бога. Забыв о том, что они только проводники. Но это отдельная история, и этому можно посвятить целую книгу.

Вернёмся к нашей теме и продолжим разговор о жизни в Питере. Это был период, когда мой путь в буддизме завершился. И я была уже не там, но еще и не здесь. Это был сложный период.

В один из дней я отправилась в буддистский храм, вернее, дацан на станции метро «Старая Деревня», чтобы найти ответ на все тот же вопрос, не дававший мне покоя, что же мне делать дальше. Я надеялась, что, может быть, что-то меня натолкнет на ответ. Когда приехала, в храме не было никого, кроме одного монаха. Я подошла к нему все с тем же вопросом: Что делать? Он посчитал дату моего рождения, однако ничего не смог понять, сказал лишь, что мне не надо идти в монастырь, что это не мое, и отправил к настоятелю. Но у настоятеля мышление оказалось совсем не буддистским. Это был бюрократ, страдающий манией величия. Он мне сказал, что, во-первых, я должна сначала поменять религию и принять официально буддизм (однако ни один гуру ни в Непале, ни в Индии мне не говорил, что надо менять религию. Считается, если человек родился в православии, то, значит, так надо). Во-вторых, он не принял мои предыдущие посвящения – от рук духа Будды, от Будды медицины (хотя все гуру, с которыми я общалась, признают эти посвящения). По его словам, я должна пройти посвящения именно у них. Но это же нонсенс! Больше я туда не приходила. Так я поняла, что меня проверяли на мою зрелость. Мне нужно было перейти от буддизма к православию, и этот переход мне было сделать легче, раз меня оттолкнули. Но само мое отношение к буддистам не изменилось. Ведь люди, возомнившие себя великими, с непомерной гордыней, встречаются везде.

Первые две недели я все искала ответ на вопрос о том, зачем же меня отправили в Санкт-Петербург. С этой целью я встречалась со священником храма Сергия Саровского, который находился совсем рядом с буддистским храмом, только по другую сторону метро. Рассказала ему, кто я, про буддизм и т.д. Он был очень недоволен, и я услышала от него то же, что говорили мне большинство настоятелей православных храмов: «Ты – грешница, запуталась, должна покаяться в своих грехах, только тогда ты сможешь причаститься. Ты должна отречься от буддизма, от всего, что было в жизни, второй раз покреститься». Кроме того, он постоянно задавал вопрос: «Когда же ты уедешь обратно?»

На следующий день после этой встречи я поехала на экскурсию по монастырям. Надеялась что-то почувствовать, но в монастыре в душе ничего не екало, не откликалось. Первым был Ведеевский женский монастырь – весь разрушенный. Дальше посетили Скит женский (пос. Сена). Там находился животворящий источник Николая Чудотворца. В нем нужно искупаться три раза и одеться на мокрое тело. Но чтобы добраться до источника, нужно было сначала пройти через забор, калитка находилась совсем у земли, поэтому пришлось не просто пройти, а пробраться на четвереньках. «Поклонись сначала!» – считают монахини. После забора нужно было пройти еще 400 метров по заснеженному полю, и только тогда добираешься до колодца с водой и купели. Я искупалась, когда шла назад, все тело замерзло, окоченело, но через пять минут все тело стало гореть и стало так хорошо! Следующим на очереди был Тихвинский мужской монастырь. Там на приступках хранится Тихвинская чудотворная икона. Легенда гласит, что когда-то она приплыла сюда по реке, на этом месте построили храм. Это был большой монастырь с огромной территорией. Но и в этом монастыре перед иконой я ничего не почувствовала, как будто она была закрыта для меня. Вечером вернулась уставшая домой, решила, что со мной что-то не так, раз ничего не чувствую. Но в 11-12 часов ночи внезапно перед глазами появилась Тихвинская чудотворная икона. Она колыхалась, была живая, но ничего не говорила, а потом растворилась. Это был первый раз, когда в храме икона молчала, а потом сама появлялась.

На следующий день ходила в Казанский собор, была у иконы Казанской Божьей матери. Я чувствовала ее животворящую силу. Не зря к ней всегда такая большая очередь людей.

Обратное ощущение было в соборе Александра Невского. Я там совсем ничего не чувствовала, как будто в саркофаге ничего и нет. Я ходила туда дважды. Первый раз постояла у иконы – ничего. Меня это удивило. Решила, что дело во мне. Второй раз пришла туда через неделю, что-то потянуло. Увидела пожилого священника, около 70 лет, поняла, что хочу поговорить именно с ним, попросить благословения. Пока он был занят, я ходила возле икон, и одна из них – это была икона Неупиваемой чаши огромных размеров – просто притянула меня. Я долго стояла перед ней и почувствовала, как энергия идет от ее центра и входит в меня. Через какое-то время я поняла, что мне нужно, я была свободна, и она отправила меня дальше. Священник сам ко мне подошел и накинулся на меня: «Что ты ходишь здесь по храму как манекенщица по подиуму? Что ты делаешь здесь? Что хочешь, чего хочешь?» Я немного опешила от неожиданности, но с улыбкой ответила: «Я не манекенщица». Он: «Так подкрасишься, подмажешься, и сойдет». «Что ты от меня хочешь? А-а, забрать пришла?!» Я его не поняла и говорю: «Я пришла получить благословение. Благословите». Он: «А что у тебя есть: дом, машина? Что ты можешь дать взамен? Кто ты по профессии?» «Психолог». «А-а, как цыганка!» И все это время он держится за свой массивный крест с рубинами, гладит его и повторяет как заклинание: «С нищим поведешься, свое потеряешь». Так и ушел от меня, не благословив, повернувшись спиной, а я вижу, как поток золотой энергии уходит от него и входит в меня. Я поняла, зачем пришла, это и было мое благословение, которое пришлось забрать силой. Через несколько дней я снова приходила туда, посмотреть на этого священника, специально прошла у него перед глазами, но это был уже совсем другой человек – старец, который не узнает меня. Так что я получила все-таки благословение, забрала свое.

В тот же день в этом же храме купила у монашки монетку. Она сама подошла ко мне, спросив, что это такое. Я поняла, что это все неспроста. Это неразменный рубль, символ денег, финансовое благословение. Ведь не каждый день в туалете храма у монахини можно купить евро центы. Позже я просверлила в нем дырочку и целый месяц носила на шее. Самое интересно, что крест (символ Бога) и монета (символ Дьявола) прекрасно уживались на моей шее. Чувствовала я себя абсолютно комфортно с ними.

В ночь на Вознесение услышала голос: «И нарекаешься ты именем София». И крестили меня как Софию. Прошлого уже нет, и будущего еще нет. Весь месяц я находилась между небом и землей, искала возможность вырваться из тела. Была на грани. Меня ужасно притягивал дух воды, но близко к берегу старалась не подходить. Решила, я ухожу в монастырь. Для этого я хотела благословения, а перед этим нужно было исповедаться. Тогда я и сняла монету, потому что с ней меня на исповедь уж точно бы не приняли. Однажды мне сказали про подворье монастыря «Оптина пустынь». Это был храм, находящийся на набережной лейтенанта Шмидта. Я подумала, что примут меня там нормально, и пошла туда за благословением. Была служба по случаю Вознесения, я отстояла всю службу, затем длинную очередь к батюшке. В храме написала вторую записку «За упокой Людмилы» (первый раз писала раньше, в Смоленском храме). Так что стояла на собственном отпевании. Отец Олег, так звали батюшку, сказал мне то же, что и все предыдущие священники: «Ты такая-сякая, в монастырь идти и думать нечего, монастырь – та же тюрьма, дедовщина. Вам нужно исповедаться, рассказать о своей жизни, начиная с семилетнего возраста, отречься от буддизма, забыть про все». Благословения я от него не получила. Я поняла, что это уже не мое, и камень с души свалился. Больше я туда не приходила.

Все мое пребывание в Санкт-Петербурге можно условно разделить на два периода: до и после Вознесения. До Вознесения я просто отдыхала, но перед самим Вознесением поняла, что это был конец моего отдыха. Месяц не жила, а выживала: денег нет, ничего нет, иной раз не было ничего, кроме воды и хлеба. Мне все перекрыли. В конце мая – начале июня (прошел уже месяц после Вознесения) постоянно искала выход из тела. И я вышла из тела, но тут появилось новое тело. Я поняла, физически почувствовала, что на самом деле мое время еще не пришло. Ни с кем не хотелось общаться.

Моя мечта уйти в монастырь оказалась несбыточна, мне не суждено там быть. Уже когда я ненадолго вернулась в Сургут, мне окончательно дали это понять. Там нужно иметь смирение. А я слишком живая, слишком счастливая, чтобы уходить в монастырь. Со слов священника, там живут только несчастные или те, у кого действительно есть призвание.

В тот же период пришла мысль: «От меня Бог отвернулся». Я физически это почувствовала. Поняла, мне нужно исповедаться. Но для этого я должна найти своего священника, но найти его я не могла.

Однажды услышала от соседки о священнике-еврее, отце Михаиле. Поняла, это Он! Его самого я не застала, свою исповедь я написала в тетради, заняла она всего 4 страницы, тезисами там было написано примерно следующее. «С раннего детства помню все свои жизни, по прошлым инкарнациям была мужчиной, обижалась на Бога за то, что он засунул меня в женское тело, не могла его за это простить, плакала по ночам. Грешна, что в детских играх любила умирать, искала смерть и не находила. Грешна, что встречалась с Пресвятой Богородицей и получила от нее благословение. Грешна, что встречалась с Иисусом – он обучал, наставлял меня и передал мне эстафету. Грешна, что люблю Бога, во всем и в Дьяволе тоже вижу проявление Бога. Я познала Бога и Дьявола, и это одно и то же, все равно это Бог. Грешна, что не выдерживаю этот груз. Людмила ушла, а я просто женщина. Я больше так не могу, передаю все Богу»…

Я понимала, что должна отдать свою исповедь только отцу Михаилу. В церкви Иоанна Предтечи, пока ждала его, в третий раз поставила свечку за упокой Людмилы. Людмилу отпевали в третий раз. Там же, у Распятия, у меня началась истерика, с рыданиями все вырывалось изнутри, стоять я не могла, начались судороги, так и стояла на коленях и рыдала. Женщина подошла ко мне и спросила: «Кого же Вы так хороните?» – «Себя хороню. Себя прошлую». Женщина отвела меня на скамейку, принесла святой воды. Отца Михаила я не дождалась, отдала тетрадь с исповедью этой женщине с просьбой обязательно передать отцу Михаилу. «Да, да». «Я так больше не могу!» – с этими словами я выбежала из церкви.

Весь день провела дома. Состояние оцепенения. Ощущения завершения не было. Вечером впервые увидела лик Бога с Библией в руках. Он смотрел на меня. Я поняла: Бог ко мне вернулся. Мне стало так легко, и я уснула.

Накануне Троицы (в субботу) я снова пришла в церковь Иоанна Предтечи, хотела получить благословение от отца Михаила. Шла служба. В первый раз в жизни мне захотелось поцеловать крест. Но я не могла двинуться с места. Позже поняла, почему. Вышел служка и встал рядом со мной с тарелкой священных хлебцев – «тела Христова». В тот момент поняла, почему не могла идти к кресту раньше. Ведь если бы меня там рядом не было, то хлебец мне просто бы не достался. Было такое чувство, что меня никогда не кормили, но я насытилась своим кусочком, а потом мигом помчалась целовать крест. Такое блаженство. Я очень хотела благословения, и священник меня благословил. Я увидела над собой золотой крест и золотой ободочек, все это выглядело как праздничный головной убор у священников. Мне стало очень хорошо оттого, что мне сами дали это благословение, ничего при этом не спросив и не требуя. Отца Михаила я так и не видела.

На следующий день, в воскресенье, сидя дома, я услышала голос отца Михаила, читающий молитву за меня, за заблудшую душу. В среду я снова пошла в церковь Иоанна Предтечи, чтобы услышать его голос. Он сам подошел ко мне. Я сказала, что хочу получить его благословение. Он спросил: «На что-то конкретно?» Я: «На новую жизнь!» Я знала, на что именно. Он благословил меня. Я поняла, эти двое священников, благословившие меня, не нарушают Законов Божьих. Больше отца Михаила я не видела.

Ночью из груди вырвался яркий крутящийся шар и полетел в эту церковь, я услышала голос: «Иоанн Предтеча!» Через день, вновь оказавшись в церкви Иоанна Предтечи, подошла к его иконе. Даже не подошла, а притянулась лбом. Стояла минут 10 и чувствовала, как в меня входит поток энергии. Затем стала с ним разговаривать. Он крестил Христа. Он просил меня не уезжать. Сказал, что мне нужно ждать. Отправил на исповедь… Я пошла к настоятелю (больше никого не было). Он встретил вопросом: «Что пришла?» Ответила: «Не знаю». Все ему рассказала. Он: «Кто ты такая, что тебе святые откровения дают?? Ты всю жизнь в скиту была??» Отвечаю: «Может быть, и была». Он начал читать мне лекцию. Во мне все бунтует, бурлит, но внутренний голос говорит: молчи, внимательно слушай. И суть я услышала! Я должна вернуться в семью!

Когда я поехала в Санкт-Петербург, я чувствовала, что должна найти последнее пристанище. И я его нашла: я вошла в эгрегор православия. Это было мое духовное пристанище. Я вернулась домой. Я увидела себя в его потоке. Это и был ответ на мой вопрос, который я все время себе задавала.

Настоятель дал мне свое благословение, но с такой агрессией, что оно не сработало. Золотого креста надо мной не появилось. Но я услышала то, зачем пришла.

В этот день меня всю выкручивало, судороги сводили тело, очень устала от боли. Уснула и увидела сон: в огромной комнате я в ванной с лепестками роз, меня моют, скребут. И слышу голос: «Спас нерукотворного образа». На следующий день отправилась искать Спас нерукотворного образа. Тогда я в первый раз перешла через Дворцовый мост. Такое ощущение, словно попала в другой мир. Конечно же, заблудилась. Спросила у женщины: «Где находится «Спас нерукотворного образа?» Женщина оказалась садовником маленького храма и пригласила меня зайти в этот храм «Всех скорбящих радости». Я зашла, отправилась к основной иконе и получила ее благословение. Только потом она отправила меня к иконе «Спас» в храме Преображения. Это была небольшая темная икона Иисуса Христа. Я опустилась перед ней на колени (в первый раз в жизни). Долго ничего не чувствовала, вдруг ощутила, как густой широкий поток энергии входит в меня, он с трудом проходит по узкому каналу моего позвоночника. Начались конвульсии, дышать тяжело. Не могу оторваться от иконы. Когда оторвалась, увидела, что вокруг собрались люди (так всегда происходило, когда я собирала энергию и благословение от икон: приходишь – никого, заканчивается процесс – замечаешь, что люди собрались вокруг тебя). От полученной энергии меня качает, выпила святой воды, так и ходила по храму (присесть было негде), пока энергия не уравновесилась.

Интересно, что когда искала этот храм, то много раз проходила мимо, я его просто не видела. На обратном пути решила вернуться к садовнице. Она обрадовалась. Посидели, поговорили. Я рассказала, что со мной иконы разговаривают. Она мне поведала, что изгнание Дьявола – страшная вещь. Я ответила: «А я этим занимаюсь». В разговоре она мне рассказала об одном интересном монастыре – Иоанна Кронштадтского. Я поняла, что ради этого я к ней вернулась. В этот день я стерла в кровь себе ноги, дома опустила их в воду – вода закипела.

На следующее утро мои ноги были уже в порядке, они полностью зажили, и я пошла в монастырь Иоанна Кронштадтского. Оказалось, я его уже раньше видела. Внизу в подвале там находится часовня и саркофаг с мощами. Я пришла туда, а сама не знаю, что мне делать. Ведь он один из всех святых не звал меня, я сама пришла. Спрашиваю его: «Что мне делать? Я сама пришла». Ответ: «Смотри, что другие делают, и делай то же». Женщины сидят на полу, поодаль от саркофага, и читают молитвы. Я же села в изголовье саркофага и стала с ним общаться. Было такое чувство, что к отцу родному пришла. Спрашиваю: «Что делать?» Он просит: «Не уезжай. Уедешь, и опять будет плохо». Он дал мне свое благословение. С трудом оторвалась от него, так хорошо и спокойно мне было. Вышла, качает, но очень довольная. Отправил меня пешком, добиралась полтора часа. Второй раз пешком меня отправил Николай Чудотворец уже в другом городе. Но идти через весь город не хотелось, и решила всё-таки доехать на автобусе. Нашла, кого обмануть! У меня все деньги просто исчезли, и за билет платить было нечем. Я пошла пешком. С тех пор я не шучу с такими вещами. Одного урока хватило на всю жизнь!

Я поняла, зачем ездила в Санкт-Петербург. Я нашла свое духовное пристанище – православие. Через иконы я собрала всю необходимую силу: силу животворящего Креста, силу всех святых. Каждая икона отдала мне часть себя, своей энергии. Я получила благословение всех святых. Взяла все для новой жизни.

Мое духовное прошлое отработано, оно постепенно уходит. И я получила право жить, как я сама хочу. В Сургуте приходит новая энергия.

Я получила благословение Неупиваемой чаши – внутри меня стала формироваться чаша, она вся светится, наливается, она бездонная. Благословение Николая Чудотворца завершило процесс. Вернувшись в Сургут (июль 2009), отправилась в церковь Николая Чудотворца. Это был единственный святой, от которого не получила благословение в Санкт-Петербурге. В церкви находится его большая икона, она просто притянула меня, стало хорошо, получила благословение.

На этом эпопея с храмами и монастырями закончилась. Теперь у меня все есть для новой жизни, и в храмы больше не тянет.

Видение: В саркофаге лежит тело женщины, лежит она там уже века. Но это не мумия. Ее надо разбудить. С трудом разбудила. Это часть меня – моя фортуна, мое женское счастье. Теперь есть настоящая, не визуальная женщина. Вместе с тем, я признала, что я маг, а не просто целитель. Не хочу больше ничего скрывать. С тех пор что-то стало меняться.

В Санкт-Петербурге у меня была еще одна миссия: разбудить всех его святых и снять проклятие с города. Город охраняют 5 святых: Ксения Петербургская, Иоанн Креститель, святые Петр и Павел и Александр Невский. Со всеми я общалась, все дали свою силу, кроме Александра Невского. В часовне святого Петра я не была, но видела его. Лик его довольно жесткий. Еще я видела Дух города: милый старец в облаках, довольный, когда я все сделала.

Меня месяц не выпускали с Васильевского острова (именно там находилась комната, где я жила). Я не могла перейти ни через один мост, чтобы покинуть Васильевский остров. Было ощущение, что остров взял меня в плен. Во сне мне показали проклятье города, где вижу бокал с розовым вином. Рядом сидит моя ученица. Бокал превращается в водное пространство. Я стою на его берегу. Розовый цвет мне очень не нравится. Вижу, что плавают ягоды, постепенно они меняют форму и превращаются в труп мужчины, утопленника лицом вниз. Вдалеке, из-под низа водного пространства виднеется остров – духи взывают ко мне, кричат о помощи. Это можно сделать лишь раз в году, этот день уже близко. Я должна снять проклятье с острова, иначе произойдет что-то страшное.

Давно ходят легенды, что на Санкт-Петербурге лежит проклятие. Так, поговаривают, например, о привезенных сфинксах: если посмотреть им в глаза, мозг разрушится, «крыша поедет» и т.д. Сон ясно дал понять, что-то назревает. Несколько дней убирала проклятье. Внутри что-то назревает, вижу: газы – разлом – взрыв + энергия подвыпивших людей (в этом году этот единственный день приходился на День молодежи) + проклятия. Я должна изменить себя, чтобы снять это проклятие. Я работала в своем теле и своем сознании. Мой взрыв – это взрыв в том месте, которое я вижу. Медленно пустила волну энергии вверх по спине, все ограничилось маленьким взрывом. Одновременно там в земле все стало потухать. Три дня мне понадобилось, чтобы снять проклятье с города. Усталость. И тогда увидела его – Дух города, а затем и Дух Петра.

Через две недели на том, месте, что я видела, нашли бомбу. Если бы она взорвалась от шума и вибраций в тот день, погибло бы много людей, так как приближался праздник, на который собираются сотни людей на том месте.

Мои поездки – очередные