Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Охотники за каучуком

Год написания книги
2014
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 22 >>
На страницу:
9 из 22
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Тяжело раненный на той самой баррикаде, где Бодэн пал геройской смертью, он каким-то чудом оправился от своих ран, предстал перед смешанной комиссией и был сослан в Кайену после бутафорского суда.

Этот приговор был тем более бессовестен, что у молодого инженера оставалась молодая жена и четверо сыновей, из которых старшему было всего десять лет.

В одном из предыдущих наших романов[6 - «Беглецы в Гвиане».], мы уже говорили, как после невероятных трудов и усилий в продолжение многих лет эта работящая семья сумела, наконец, окончательно устроиться в Гвианской колонии и приобрести благосостояние, близкое к богатству.

У нас нет здесь ни времени, ни места, чтобы пересказать хотя бы в общих чертах, каким образом изгнанник вернул себе свободу, описать драматический приезд в колонию его жены и детей, их встречу на одном из островков Марони, нужду, лишения и ужасы, пережитые ими в первое время.

Все это любознательный читатель найдет в «Беглецах в Гвиане», причем все описанные там приключения совсем не вымышленные, как бы можно было подумать, а совершенно точный и правдивый рассказ, материалы которого собраны автором на месте, где жили, страдали и трудились эти люди. Там читатель увидит, как эти Робинзоны, поначалу изыскивавшие себе только средства пропитания, затем стали искателями золота, потом скотоводами, а впоследствии, при содействии нескольких чернокожих, в каких-нибудь шестнадцать лет приобрели великолепное поместье. Они блистательно доказали, насколько несправедливы наши европейские предрассудки, не позволяющие видеть в этой прекрасной колонии ничего, кроме ямы для преступников. Читатель узнает, каким образом сыновья ссыльного, став взрослыми мужчинами, под руководством своего наставника и пользуясь всем, что дала современная наука, увеличили свое состояние. Двое из них, старший Генрих и младший Шарль, женились на двух сиротках английского происхождения, потерпевших крушение в этих местах, а двое остальных братьев, Евгений и Эдмонд, отправились в Европу, чтобы усовершенствовать свое образование, первоначально данное им отцом.

Здесь уже начинается рассказ о приключениях «Искателей каучука», который таким образом может считаться продолжением истории «Беглецов в Гвиане».

Как ни был обширен их дом и поместье, вскоре, однако, плантация «Бонн-Мэр» («Добрая Матушка»), основанная на Марони, немного повыше быстрин, известных под именем «Прыжка Петер-Сунгу», стала тесна для трудолюбивых колонизаторов. Не то, чтобы появление новых лиц в семье в чем-либо изменило ее взаимоотношения или вызвало какие-нибудь столкновения или недоразумения. Напротив, обе молоденькие англичаночки, Люси и Мери Броун, простые, милые, любящие и нежные, очутившись в атмосфере тесной дружной семьи, всецело отдали себя своим приемным родителям, привязались к ним всем своим существом, со всею искренностью и пылкостью молодых сердец, уже успевших изведать горе. Смелые и сильные, эти девушки, с детства привыкшие встречать жизнь и опасность лицом к лицу, сумели, сохранив всю очаровательную грацию женщины, стать вместе с тем отважными и мужественными женами молодых колонизаторов.

Но вот стали появляться на свет дети. Ресурсов плантации по-прежнему продолжало хватать на всех. Она доставляла весь комфорт и удобства колониальной широкой жизни, о которых мы, жители цивилизованных стран, втиснутые в тесные рамки европейской жизни, не имеем даже представления. Тем не менее сыновья инженера, став в свою очередь отцами семейств, более не находили достаточно просторного поля для своей деятельности в пределах отцовского поместья, не находили также полного удовлетворения своему личному самолюбию и применению своей личной инициативы.

Их родоначальник, обладавший самыми рациональными взглядами и давно выработанными планами по благоустройству и обновлению колонии, сам был того мнения, что в интересах национальной колонизации следовало попытаться привить культуру где-нибудь еще в другом месте, чтобы убедиться, не удастся ли сделать и там то же самое, что было сделано им в верховьях Марони.

– Почему бы, например, не основать в южной части нашей французской колонии, – говорил он, – столь плодородной и тем не менее столь заброшенной, такую же ферму, как наша, и поручить заведывание ею совершенно самостоятельно одному из наших молодых хозяев?

В этом не было ничего особенно рискованного, принимая во внимание все имеющиеся теперь средства для новой колонизации – людей, скот, запасы, инвентарь и деньги.

Вопрос этот был всесторонне обсужден, план будущей фермы основательно обдуман, и, после долгого взвешивания всех возможных обстоятельств, Шарль, младший из сыновей, заявил, что он готов отправиться на исследование местности для нового поселка.

– Я намерен, если вы ничего против не имеете, говорил он, обращаясь к остальным членам семьи, собравшимся на совет, – исследовать прежде всего местность Ойапокка, хотя и не надеюсь найти вблизи от этой реки место, которое мы пожелали бы избрать. Но я хочу это сделать скорее ради личного удовлетворения. Я сильно сомневаюсь, что наше колониальное правительство предприняло все необходимое для дальнейшей колонизации, и хочу это проверить. Покончив со своими исследованиями, я рассчитываю спуститься на юг, по одной из больших рек и проникнуть в самую глубь спорной территории!

– Хвалю, сын мой! – воскликнул старый инженер, которого и старость не могла состарить. – Твое решение является осуществлением одного из моих заветных желаний, и так как еще не поздно, и годы мои еще не слишком тяготят меня, то я присоединюсь к твоей экспедиции, в качестве добровольца.

– Нет, отец, будь ты предводителем и главой ее, прошу тебя! Могу ли я желать себе лучшего, более надежного и более опытного руководителя, наставника и учителя, чем ты?!

– Нет, нет! Я уже давным-давно предоставил моим сыновьям главную инициативу с тем, чтобы при случае они могли проявить себя и выказать надлежащее знание, ум и энергию. Итак, решено: я – твой пассажир, а Ангоссо будет твоим боцманом. Не правда ли, старый друг? – ласково добавил он, обращаясь к старому негру атлетического сложения, сидевшему тут же в сторонке и занятому плетением гамака для кого-то из детей.

– Я рад ехать куда угодно с маленьким господином Шарлем! – весело отозвался старик.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь! Мы, недолго думая, начнем собираться в путь и готовить голет «Люси-Мари» в дальнее плавание. Отобрав лучших матросов из числа наших людей, мы снимемся с якоря и двинемся на Арагуари!

– Значит, вы отказались от мысли об Ойапокке?

– Да, покуда; если только ты не настаиваешь на том, чтобы исследовать его немедленно, отец!

– Я, видишь ли, дитя мое, хотел бы исследовать эту страну, о которой некоторые путешественники рассказывали столько чудес, а наши современные исследователи, насколько мне известно, не сочли нужным посетить!

– Я же предлагаю Арагуари, так как это будет французской границей наших будущих владений, как я имею основания предполагать. Невозможно, чтобы две такие разумные нации, сторонницы прогресса, как Франция и Бразилия, умышленно еще долго поддерживали этот географический нонсенс. Кроме того, я основательно изучил спорные пункты, условия и дипломатические ноты, которыми вот уже более полутораста лет обменивались правительства. Это вселяет в меня надежду, что Арагуари, или река Винсен-Пинсон, останется французской…

Спустя неделю инженер, его младший сын Шарль и пять человек экипажа спустились вниз по течению Марони до селения Спархуин, где стоял на якоре голет, вместимостью приблизительно около двадцати тонн, который, благодаря своим размерам, мог подняться выше порогов Хермина.

Береговое плавание в Гвиане от Марони до Амазонки, по-видимому, не представляет никаких опасностей даже и на судах столь малого водоизмещения. Но, к несчастью, оно всегда бывает продолжительно и трудно, вследствие ветров и обратных течений.

Как известно, экваториальное течение Атлантического океана расходится надвое. Одна часть его направляется к северу, параллельно берегу, и носит название Гвианского течения. Принимая в себя воды Амазонки и всех друг их малых и больших рек, вплоть до Ориноко включительно, проходит в Антильское море между Тринидатом и Мартиникой и вливается в Гольфстрим.

Противодействие, оказываемое этим течением судам, следующим вдоль берега с северо-востока на юг, уже само по себе достаточно велико, но тут к нему еще присоединяются ветры, часто дующие с запада, что вынуждает суда беспрестанно лавировать по крайней мере до Ойапокка.

Правда, это неудобство с лихвой возмещается на обратном пути. Так, например, парусное судно, шедшее пять – шесть, а нередко и десять – двенадцать суток, от Марони в Кайену, благодаря тому же течению и ветру без хлопот и усилий возвращается обратно в двадцать четыре часа.

Как ни быстроходна была «Люси-Мари», тем не менее ей потребовалось 18 суток, чтобы достичь устья Арагуари. Она поднялась вверх по реке, не испытав проророки, и бросила якорь в том месте, где, как мы видели, недавно остановилась вижилинга.

Путешественники, как люди, умеющие дорожить временем, тотчас же приступили к исследованиям. Поручив троим из своих людей охранять судно, хорошо вооруженные, снаряженные инструментами для исследования почвы и запасами пищи, они отправились пешком.

Сначала им попадались незначительные возвышенности, но вскоре они очутились на обширном плоскогорье. Теперь они могли не только с помощью подзорной трубы, но даже и простым глазом убедиться в справедливости описаний старых исследователей, преимущественно доктора Ле-Блока.

Во всей Гвиане эта местность наиболее покрыта водою.

Во время засух эти земли усеяны многочисленными озерами, светлыми и чистыми, на которых распускаются самые дивные экземпляры водяной флоры. Но в дождливое время года, проток, образуемых водами, становится недостаточно, и, разливаясь, выходя из берегов, они почти сплошь заливают всю местность. Таким образом, говорит Ле-Блок, можно было бы проехать в пироге от Ойапокка до Арагуари, не увидев моря. Позади, то есть немного повыше этих озер, куда не достигают разливы и наводнения, встречается полоса лесов на твердой сухой почве. Полоса эта в разных местах то шире, то уже. Она идет вдоль извилин реки вплоть до подножия гор, но чаще всего прерывается на открытых равнинах, которые тянутся на некотором расстоянии от моря.

Первым делом старый инженер и его сын исследовали некоторые из этих девственных лесов, оканчивавшихся у плоскогорья, и убедились, что в них встречаются в огромном количестве несколько различных видов каучуковых деревьев.

– Вот это прекрасно! – воскликнул Шарль после нескольких дней неутомимых исследований и блужданий по лесу, – я сделаюсь «серингуеро»[7 - Каучук был назван португальцами barrocha или seringa; так его назвал монах Маноэль да Эсперанца, открывший его у индейцев камбэба, которые изготовляли из этой густой древесной смолы сосуды и бутылки в виде кувшинов, называемых серингами; отсюда происходит и слово серингуеро.]

Затем он прибавил:

– Впрочем, этот промысел будет лишь одной из отраслей, быть может важнейшей, моего хозяйства, но не единственной. На этих превосходных саваннах[8 - Саваннами именуются в Гвиане луговые степи, называемые льяносами в Ориноко, прериями в Северной Америке и пампами в Аргентине.], тянущихся до края горизонта, несомненно, можно развести скот и в немалом количестве! Итак, решено, не правда ли, отец: я буду одновременно и скотоводом, и искателем каучука.

Исследовав саванну так же внимательно, как и лес, ознакомившись с самой почвой ее, определив главный склон вод и изучив всю эту местность с величайшей тщательностью, наши разведчики возвратились к голету. Осмотр был окончен.

Остановившись на короткое время в Кайене, путешественники возвратились на Марони. Здесь Шарль должен был сесть на пакетбот, чтобы отправиться в Демерару, главный город английской Гвианы, и зафрахтовать там судно, для доставки материала и жителей новой колонии. Ему посчастливилось встретиться с капитаном одного американского парохода, который, почуяв здесь наживу, принял на себя доставку всего необходимого.

Через шесть недель это судно с грузом и пассажирами бросило якорь в устье Арагуари, а приведенный им на буксире голет стал переправлять материал к месту назначения, на что потребовалось несколько рейсов. Первым долгом свезли на берег двадцать молочных коров с телятами, двух быков, несколько десятков овец, четырех свиней, кур, нескольких низкорослых степных лошадок и всякого рода запасы и припасы, для удовлетворения всех нужд новой колонии, вплоть до первого сбора плодов или до новой доставки провианта. Тут были и ящики морских сухарей, и кули риса и маиса, и пакеты кофе, бочки и бочонки с вином и тафией, запасы сахара и всякие пищевые консервы, мясо, зелень, плоды, рыба и тому подобное. Затем шла одежда, белье, гамаки, пологи, оружие, упряжь, сундуки, чемоданы, столовая и кухонная посуда и всякая домашняя утварь, инструменты кузнечные, слесарные, плотничьи, столярные, орудия для промывки золота, громадные запасы проволоки, пироги, доски и бревна, совершенно готовые в дело, наконец, и само население будущей колонии.

Персонал ее состоял из основателя и главы ее, его жены и четверых детей, из двадцати негров бони, двенадцати женщин и нескольких ребят. Всего было тридцать восемь человек и две собаки, Боб и Диана, два громаднейших дога, необычайной силы и ума…

Прошло шесть лет упорного, настойчивого труда, принесшего радость, счастье и благосостояние. Раз в год колонизаторы с Марони приезжали сюда погостить на новую плантацию, названную странным именем «Казимир» в память старика негра, который некогда так любовно ходил за стариком Робеном. Точно также и жители «Казимира» ездили раз в год на Марони, попутно сбывая в Кайене свои продукты или обменивая их на ввозные товары.

Вот, при возвращении с одной из таких годичных поездок, на этот раз в виде исключения предпринятой Шарлем Робеном одним, без семьи, мы вместе с ним и входим в его дом.

Но пусть это слово не вызывает у читателя представления о наших европейских жилищах, тяжелых, громоздких ящиках, каменных, с чугунными решетками, с вечно запертыми дверями и окнами.

Ничего подобного! Трудно себе представить что-нибудь более кокетливое, грациозное и воздушное, чем это сооружение, открытое со всех сторон для воздуха и света.

Ни дверей, ни окон, ни стен тут не существует, да и к чему? Это просто огромный навес из пальмовых листьев с кровлей превосходнейшего светло-золотистого цвета, цвета спелой ржи, непроницаемой ни для палящих лучей тропического солнца, ни для проливных дождей экваториальных стран. Навес поддерживают двадцать столбов из чудеснейшего дерева голубого блестящего цвета с красными и желтыми переливающимися полосами, симметрично расположенными. Из-под крыши до самой земли спускаются чудные циновки, развешенные на небольшом расстоянии друг от друга, подобно подвижным шторам или жалюзи, которые можно по желанию поднять или опустить. Между столбами над роскошным полом висят красивые, пестрые гамаки.

Все это строение поднято на высоту более двух метров над сваями из того не гниющего неразрушимого дерева, которым изобилуют эти леса. Из этого жилого помещения к земле ведет очень широкая и массивная лестница, чрезвычайно величественная.

Отсюда да и отовсюду, откуда ни глянь, видны хижины чернокожих, живописно уединенные среди небольших рощиц из деревьев, дающих много плодов, зелени и тени от зноя. В прохладной тени весело возятся целые группы негритят и маленьких краснокожих, а также и взрослых негров, негритянок, индейцев, индианок, дружно живущих между собою под сенью господского замка.

Лимонные и апельсиновые деревья, украшенные золотом плодов, бананы с шелковистым отливом, склоняющиеся под тяжестью своих громадных гроздей, росли по соседству с хлебными деревьями с их массивными плодами и манговыми деревьями, усеянными золотисто-коричневыми плодами. Своеобразный вид этому необычайному фруктовому саду придавали грациозно возвышавшиеся тут и там красивые пальмы, стройные и кокетливые, величественные и ласковые.

В углу, с северной и западной стороны, девственный лес темной полосой перерезает горизонт, а за ним тянется саванна, бесконечная, беспредельная, сменяющая обширную прогалину, обращенную к востоку.

Пока молодой человек предавался радостям возвращения в родную семью, шла разгрузка вижилинги.
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 22 >>
На страницу:
9 из 22