Запятнанная репутация

– Я привел ее с собой и не намерен делиться. И я не плачу мужчинам за секс.

Филлида услышала, как телохранитель Бака презрительно усмехнулся. Голос защитника прозвучал уверенно невозмутимо и мягко.

На секунду повисло молчание, затем Бак разразился хриплым смехом, до сих пор порой мучившим Филлиду в самых страшных кошмарах.

– Ты мне нравишься. Заходи ко мне, если хочешь сыграть по-крупному. Или найти доступную девку. Спроси у любого в Ваппинге, где отыскать Гарри Бака.

Послышались шаги, удаляющиеся в сторону переулка.

Филлида дернулась, обрушивая весь свой гнев на незнакомца:

– Отпустите меня!

– М-м-м? – Его нос находился у основания ее шеи, вынюхивая что-то и слегка касаясь кожи. Несколько минут назад его губы также легко прикасались к ее губам в томительной нежной ласке. – Жасмин. Очень мило.

Филлида высвободилась и отступила на шаг, но недостаточно далеко, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Ей вообще не нравилось, когда ее целуют. За этим омерзительным действием следовало не менее отвратительное продолжение. Но этот поцелуй удивил. Он не был омерзительным. Должно быть, все зависит от того, кто целует, и для этого влюбленность не обязательна. Прежде Филлида считала, что только влюбленность способна помочь перенести эту пытку.

Она глубоко вздохнула, осознав, что вместо запаха серы от него исходит довольно приятный аромат.

– Сандал, – неожиданно для себя произнесла она, хотя хотела сказать что-то вроде: «Наглый авантюрист! Самонадеянный негодяй! Да кто ты такой?» В голове пронеслось: «Поцелуй меня еще раз». Странно.

– Верно. И легкая нотка нарда. Вы разбираетесь в ароматах? – Он все еще находился слишком близко, прижимая ее к стене рукой.

– Не намерена обсуждать парфюмерию! Спасибо, что спасли меня от Бака, но теперь прошу вас уйти. Правда, сэр, вы не можете разгуливать по улице и целоваться с незнакомыми странными девушками, когда вам заблагорассудится. – Филлида вывернулась из-под его руки и оказалась на набережной.

Незнакомец повернулся и улыбнулся Филлиде, от чего внутри у нее все сжалось. Он не попытался задержать ее, в то же время у девушки возникло ощущение, будто его рука все еще лежит на ее талии. Никто и никогда больше не посмеет удерживать Филлиду против ее воли. Тем не менее этого человека она совсем не боялась.

«Как глупо. Очарование не делает его менее опасным».

– А вы странная? – поинтересовался он, реагируя на ее слова.

На это можно было придумать множество ответов, правда недостойных леди.

– Странная только потому, что я до сих пор не влепила вам пощечину, – отчеканила Филлида. Почему она этого не сделала, когда Бак ушел, загадка даже для нее. – Хорошего вечера, сэр, – бросила она через плечо и удалилась. Незнакомец в ответ лениво и самодовольно улыбнулся. Филлиде пришлось приложить немалые усилия, чтобы не побежать.

У ее губ был вкус ванили, кофе и женщины, а запах напоминал летний вечер в саду раджи. Эш провел языком по нижней губе, наслаждаясь воспоминанием, пытаясь разглядеть английского адвоката отца.

«Я пошлю за вами семейную повозку, милорд», – сообщалось в последнем письме Томпкинса, которое было доставлено маркизу вместе с английскими горничными для маты и Сары и камердинерами для него и его отца. Пэрот – личный секретарь, на вооружении которого были все факты, цифры и детали, касающиеся дел семьи Элдонстоун и их недвижимости, оказался самым полезным из присланных людей.

«Принимая во внимание скоропостижный отход Вашего отца от дел и факт его прискорбной кончины, заставшей нас врасплох, я взял на себя ответственность не терять времени на дальнейшую переписку и направил вам английскую прислугу и моего самого надежного ассистента».

Получив неизбежно безрадостные новости, отец не стал долго думать. Эша отозвали из княжества Калятва, где он служил адъютантом при своем прадеде – радже Кират Джосван, личные вещи продали, отдали или упаковали, и семья из четырех человек со своей свитой отправилась на корабле «Восточный индиец» к берегам Англии.

– Милорд, карета подана. Я отправил весточку его светлости и отослал лодку обратно.

– Вот и закончились твои хлопоты, Пэрот, – улыбнулся Эш, шагая по причалу рядом с серьезным рыжеволосым секретарем. – Должно быть, ты рад вернуться домой после семнадцати недель на борту, проведенных в попытках научить нас всему, от арендного права до ограниченного капиталовложениями права собственности, не говоря уже о других скрытых приемах ведения дел семьи.

– Безусловно, мне приятно снова очутиться в Англии, милорд, и моя матушка будет рада увидеть меня. Тем не менее для меня большая честь помогать вам и вашему отцу.

«А еще этот несчастный питает нежные чувства к Саре. Так что, вероятно, расстояние пойдет им только на пользу». Отношение Томаса Пэрота к его сестре – единственный недостаток, замеченный Эшем в молодом человеке. Влюбляться свойственно слугам, романтикам, поэтам и женщинам. И идиотам, к числу которых Эш себя с некоторых пор не причислял.

Его отец безрассудно влюбился и женился, что, несомненно, можно считать удачным стечением обстоятельств, поскольку, благодаря этому союзу, на свет появился Эш. Но отец мог распоряжаться своей судьбой самостоятельно. Будучи на тот момент наемным солдатом, он мог делать все, что ему заблагорассудится. «Его сын виконт Клэр должен руководствоваться совершенно другими мотивами при выборе жены», – с содроганием напомнил себе Эш.

– Милорд. – Пэрот остановился у красивой черной кареты, с одной стороны которой красовался герб, знакомый Эшу по многочисленным юридическим документам, внушительной величины семейному древу и, кроме того, изображенному на тяжелом печатном кольце отца.

Облаченные в ливреи слуги спустились с кареты и вытянулись в струнку. Два экипажа скромнее ожидали позади.

– Это для ваших вещей и прислуги, милорд. Багаж будет доставлен, как только его выгрузят с судна. Надеюсь, этого будет достаточно?

– Никаких повозок, запряженных волами, и никаких слонов в поле зрения, – пошутил Эш, оглядываясь. – Должно быть, мы поедем непривычно быстро.

– Счета за корм для скота определенно будут меньше, – с серьезным видом отозвался Пэрот, и они направились к пристани, куда должны были причалить лодки.

– Вот ты где! – Филлида бросила шляпку и сумочку на стол и подошла к развалившемуся на диване брату, который лежал словно марионетка с перерезанными нитями.

– Я здесь. – Грегори медленно приоткрыл один глаз. – Ради всего святого, сестра, прошу тебя, не ворчи.

– Я сейчас не только ворчать буду, – пригрозила она, бросив накидку на стул. – Где деньги за арендную плату?

– А… Ты их потеряла… – Он кое-как сел и принялся шарить по карманам. Смятые купюры повалились на пол. – Вот они.

– Грегори! Ради бога, ответь мне, где ты их взял? – Филлида упала на колени и стала собирать деньги, разглаживая и пересчитывая. – Да тут свыше трех тысяч фунтов.

– Карты, – произнес он, картинно откидываясь назад.

– Ты всегда проигрываешь в карты.

– Все верно. Но ты постоянно упрекаешь меня и требуешь быть более рассудительным и экономным, вот я и решил последовать твоим советам. Ты права, Филл, от меня не было никакого толку, ведь так? Я даже называл твои здравые мысли ворчанием. Но, собрав всю хитрость в кулак, я отправился в новый игорный дом. А они ведь всегда позволяют выиграть в первый раз, не так ли?

– Я где-то слышала об этом. – Беда в том, что ее брат вряд ли додумался до такого самостоятельно.

– Так или иначе, они об этом позаботились, я на самом деле выиграл. Когда они оскалились, довольные как акулы, и предложили мне идти ва-банк, я решил остановиться на сегодня. – Он был очень доволен собой.

– И они тебя так просто отпустили? – Филлида вспомнила Гарри Бака, и по ее спине пробежали мурашки. Он ни за что не выпустит выигравшего человека из своего игорного дома в целости и сохранности. Да и девственницу тоже. Филлида мысленно положила эту мысль в коробку и захлопнула воображаемую крышку.

О да. Я пообещал вернуться завтра с друзьями, раз уж я вышел на полосу везения.

– Они тебя до нитки оберут во второй раз.

Грегори снова со вздохом закрыл глаза, что означало скорее усталость, нежели приступ похмелья.

– Я им соврал. Слушай, Филл, я начинаю новую жизнь. Вчера утром я долго и пристально изучал себя в зеркале. Я не становлюсь моложе. Этот факт заставил меня задуматься о том, что ты мне говорила, а я не сомневаюсь в твоей правоте. Мне надоело дрожать над каждой копейкой и смотреть на то, как много ты работаешь. Нужно подыскать мне богатую невесту, в игорных домах Ваппинга таких точно нет. А еще нам надо накопить денег на свадьбу, как ты и хотела.

– Ты самый лучший брат на свете. – Это была наглая ложь, и приступ добродетели мог очень скоро смениться чем-то иным, но Филлида любила брата, несмотря ни на что. Может, он и правда повзрослел. – Не забывай, ты обещал мне, что мы завтра идем на бал к Ричмондам.

– Тоже мне событие, бал у Ричмондов, – заметил Грегори, поднимаясь.