Роза и семь братьев

– Я лошадей боюсь.

– Ну ладно. Тогда пойдем посмотришь на мою комнату.

Дядя Алек пошел наверх, не говоря больше ни слова.

Роза пошла следом, вспоминая обещание, данное тетушке Джесси, и сожалея о столь решительном отказе. Через пять минут она пожалела еще больше – и неудивительно.

– Смотри! Что ты думаешь? – спросил дядя Алек, распахивая дверь. Из комнаты выскользнула Фиби с совком для мусора и спустилась по черной лестнице.

Роза вышла на середину и сияющими глазами вбирала чудесное преображение.

Комната годами не использовалась, разве что при наплыве гостей в рождественские праздники. Окна выходили на три стороны: одно на восток – из него открывался вид на бухту, второе на юг – там помахивали зелеными лапами конские каштаны, а третье на запад, где под вечерним небом зеленели холмы. Сейчас в западном окне алел закат, наполняя комнату мягким светом, шелестело море, на цветущих ветвях чирикали воробьи, желая друг другу доброй ночи.

Сердце Розы прониклось красотой с детской восприимчивостью, и она прежде всего насладилась видами и звуками, а затем принялась изучать преобразившуюся обстановку.

Комната, ранее укромная, тихая и одинокая, теперь наполнилась светом, теплом и безыскусным изяществом.

Пол был устлан индийской циновкой, кое-где лежали яркие коврики; в широком камине на начищенных старинных подставках жарко пылали дрова, разгоняя нежилую сырость. По стенам стояли бамбуковые стулья и диванчики, в уютных уголках пристроились затейливые столики; на одном из них красовалась декоративная корзинка, на другом – письменные принадлежности, а на третьем Роза заметила стопку знакомых ей книг. В нише помещалась узкая белая кровать, над которой висела очаровательная фигурка Девы Марии. За полуразвернутой японской ширмой виднелся изысканный бело-голубой туалетный прибор на мраморной подставке, а рядом большая лохань для купания, турецкие полотенца и губка величиной с голову Розы.

«Дядя любит холодную воду, как морж», – подумала девочка, поежившись.

Затем взгляд ее упал на высокий платяной шкаф. Одна дверца была приоткрыта, и Роза увидела заманчивые полочки, ящички и «тайнички», милые сердцу каждого ребенка.

«Там разместились бы все дядины подарки!» – подумала Роза и стала гадать, что же держит там дядя.

– Какой очаровательный туалетный столик! – воскликнула она секунду спустя и подошла к столь притягательному для нее предмету.

Над столиком висело круглое старинное зеркало, на верхнем краю его примостился позолоченный орел, который держал в клюве голубой бант, а тот перевязывал кусок муслиновой ткани, обрамляющей зеркало по бокам. На туалетном столике Роза увидела кисточки с ручками слоновой кости, два высоких серебряных подсвечника, фарфоровую коробочку со спичками, несколько шкатулочек для всякой мелочи и самое главное – пухлую подушечку из голубого шелка, кокетливо отделанную кружевом и украшенную розовыми бутонами по углам.

Подушечка, как и весь столик, поразила Розу в самое сердце, и она лукаво улыбнулась про себя: «А дядя-то щеголь! Ни за что бы не подумала!»

Дядя открыл дверь большого шкафа и сказал, небрежно указывая на содержимое:

– Мужчинам обычно нужно много места для всяких важных вещей. Как ты думаешь, подходящий шкаф?

Роза заглянула внутрь и вздрогнула. На первый взгляд, ничего необычного – одежда и обувь, коробки и сумки. Вот только висели в шкафу не пиджаки, а черные и белые платья, а под ними выстроились в ряд ботинки, которые явно были малы доктору Алеку; из зеленой шляпной коробки торчала серая вуаль, и – никаких сомнений не оставалось – на двери висела сумочка для рукоделия, которая точно принадлежала Розе – она сразу ее узнала по дырявому углу! Роза быстро огляделась и поняла, почему комната показалась ей слишком изящно обставленной для джентльмена, почему у кровати лежит ее молитвенник и Новый завет и зачем здесь подушечка с розовыми бутонами. И тут она вдруг ясно осознала – этот райский уголок приготовлен для нее и, преисполненная благодарности, обвила руками шею доктора Алека и пылко произнесла:

– О, дядя! Вы слишком добры! Я буду делать все, что вы попросите: скакать на диких лошадях, принимать ледяные ванны и есть гадкую кашу, и пусть вся одежда будет без талии – вот как я благодарна за милую, прекрасную, чудесную комнатку!

– Понравилось? Ты предполагаешь, комната для тебя? – спросил доктор Алек.

С крайне довольным видом он присел и усадил восторженную племянницу рядом.

– Не предполагаю, а точно знаю! По вашему лицу вижу! Разве я заслужила?.. Тетушка Джесси велела не позволять вам меня баловать. А это, кажется, баловство и есть, и – о боже мой! – мне надо отказаться! – ужаснулась Роза, старательно делая вид, что действительно способна и отказаться, если нужно.