Маленькие женщины. Хорошие жены

Наш тяжкий долг – засвидетельствовать внезапное и таинственное исчезновение нашего дорогого друга, миссис Снежинки Гладкая Лапка. Эта милая и очаровательная кошка была любимицей большого круга добрых и заботливых друзей, ибо её красота привлекала все взоры, её грация и многие добродетели очаровывали сердца, и её утрату глубоко переживает всё наше общество.

Когда её видели в последний раз, она сидела у ворот, наблюдая за повозкой мясника, и есть подозрения, что какой-то негодяй, соблазнившись её чарами, мог подло похитить её. Прошло несколько недель, но никаких следов нашей кошечки не было обнаружено, и мы оставили всякую надежду её вернуть, привязали чёрную ленту к её корзинке, убрали миску и оплакиваем её, как утраченную нами навсегда.

Сочувствующий друг посылает следующий шедевр.

ЭЛЕГИЯ

(В память о Гладкой Лапке)

О потере питомицы нашей скорбим
И вздыхаем о горькой кошачьей судьбе.
И не лечь у камина клубочком смешным,
У зелёных ворот не резвиться тебе.

Под каштаном в могилке – кошачье дитя,
Но не знаем мы, где умерла его мать.
И постелька пуста, и клубок не в когтях,
Никогда мы не сможем её повидать.

Ни шагов, ни «мур-мур» твоих нет у двери,
Другой кошке ловить твоих вкусных мышей.
Её мордочка грязная… только внутри
Всё другое! Другая – с хвоста до ушей —

Не такая изящная в играх она,
По-другому охотится, даже собак
Не гоняет, как наша Снежинка – верна
И спокойна, полезна, но как-то не так!

И не сможет занять она место твоё,
И не так преклоняемся мы перед ней.
О Снежинке мы грустную песню споём —
В нашем доме Снежинки теперь больше нет…

ОБЪЯВЛЕНИЯ

В следующую субботу вечером, после обычных мероприятий, мисс Оранти Благгедж, успешная и волевая женщина-лектор, прочтёт в Пиквик-Холле свою знаменитую лекцию на тему «Положение женщины в обществе».

Еженедельный урок кулинарии для юных дам будет проходить в помещении Кухни. Ханна Браун будет председателем, и все девочки приглашаются к участию в этом мероприятии.

Общество совков для мусора соберется в следующую среду и прошествует парадом на верхний этаж клуба. Всем членам клуба явиться в униформе с мётлами на плечах ровно в девять.

На следующей неделе миссис Бет Баунсер представит свою новую коллекцию кукольных дамских шляпок. Прибыли последние парижские модели и с уважением принимаются заказы.

В течение нескольких недель в театре Барнвилля появится новая пьеса, которая превзойдёт всё, что когда-либо было поставлено на американской сцене. «Греческий раб, или Константин Мститель» – вот название этой захватывающей драмы!!!

НАМЁКИ

Если бы С. П. не использовал так много мыла, когда мыл руки, он бы реже сильно опаздывал к завтраку. Убедительно просим О. С. не свистеть на улице. Т. Т., пожалуйста, не забудьте про салфетку для Эми. Н. У. не должен переживать, что на его платье нет девяти складок.

ЕЖЕНЕДЕЛЬНЫЙ ОТЧЕТ

Мэг – хорошо.

Джо – плохо.

Бет – очень хорошо.

Эми – удовлетворительно.

Когда президент окончил читать газету (которая, смею заверить моих читателей, является подлинной копией газеты, составленной когда-то самими добросовестными девочками), последовали аплодисменты, а затем мистер Снодграсс поднялся, чтобы выдвинуть новое предложение.

– Господин президент и джентльмены, – начал он, приняв парламентскую позу и соответствующий тон, – я хотел бы предложить нового кандидата в члены нашего клуба – того, кто в высшей степени заслуживает этой чести и был бы глубоко благодарен за это, а также чрезвычайно укрепил бы дух клуба, повысил литературную ценность газеты и был бы бесконечно весел и мил. Я предлагаю принять мистера Теодора Лоуренса в качестве почётного члена П. К. Ну же, примите его.

Внезапная перемена тона Джо рассмешила девочек, но все выглядели довольно обеспокоенными, и никто не сказал ни слова, когда Снодграсс занял своё место.

– Мы проголосуем за это, – сказал президент. – Все, кто за это предложение, пожалуйста, выразите согласие словом «да».

К изумлению всех присутствующих, согласие громогласно выразил Снодграсс и вслед за ним – робкая Бет.

– Пусть несогласные скажут «нет».

Мэг и Эми были настроены против, и мистер Уинкль поднялся, чтобы сказать с изысканной элегантностью:

– Мы не хотим никаких мальчиков, они только и умеют, что шутить и шалить. Это дамский клуб, и мы хотим, чтобы в нём всё было тайно и пристойно.

– Боюсь, что он посмеётся над нашей газетой, а потом будет шутить над нами, – заметил Пиквик, поправляя маленький локон на лбу, как он всегда делал, когда сомневался.

Поднялся Снодграсс с очень серьёзным выражением лица.

– Сэр, даю вам слово джентльмена, что Лори ничего подобного не сделает. Он любит писать, задаст правильный тон нашим статьям и убережёт нас от сентиментальности, разве вы этого не понимаете? Он так много для нас делает, а мы так мало можем для него сделать в ответ, и, по-моему, единственное, что нам остаётся, – это предложить ему место здесь и радушно принять его, когда он придёт.

Этот хитроумный намёк на приносимую пользу заставил Тапмена вскочить на ноги с таким видом, словно он уже принял решение.

– Да, мы должны так сделать, несмотря на наши страхи. Я считаю, что он может прийти, и его дедушка тоже, если захочет.

Эта энергичная реплика Бет взбудоражила участников клуба, и Джо встала со своего места, чтобы одобрительно пожать ей руку.

– А теперь давайте проголосуем вновь. Но помните, что речь идёт о нашем Лори, и голосуйте «за»! – взволнованно воскликнул Снодграсс.

– За! За! За! – ответили сразу три голоса.

– Хорошо! Слава богу! А теперь, так как нет ничего лучше, чем, как с характерной для него манерой замечает Уинкль, «действовать быстро и решительно», позвольте мне представить вам нового члена. – И, к ужасу остальных членов клуба, Джо распахнула дверцу шкафа, и все увидели Лори, сидящего на мешке с обрезками. Его глаза блестели, и он раскраснелся, еле сдерживая смех.

– Ах ты, бестия! Ты предательница! Джо, как ты могла? – воскликнули все три девочки, когда Снодграсс торжественно вывел своего друга вперёд и, предоставив ему и стул, и эмблему, тотчас усадил его за стол.

– Какое удивительное хладнокровие у этих двух мерзавцев, – начал мистер Пиквик, изо всех сил стараясь состроить гримасу неодобрения, но смог лишь добродушно улыбнуться.