Кружева от Госпожи Феи

На столах лежали дорогие ткани, в стеклянных банках блестели разнообразные пуговицы, инкрустированные драгоценными камнями, пестрые ленты на любой вкус и цвет, тонны кружев и всевозможных украшений для будущих платьев.

«Что бы обо всем этом богатстве сказала госпожа фея?»

– Версар! Мне необходимы мерки всех участниц, – потребовал лорд у портного.

Версар – молодой человек лет двадцати пяти в куртке из фиолетового бархата и красных брюках с золотым отливом. При дворе его называли не иначе как Леди Версар за его несколько женственное телосложение и ранимое, как у юной девушки, сердце.

– Кло, а где документы? – спросил Версар у главной швеи.

Клотильда молча выудила из папки сложенные листы бумаги и передала их лорду.

Это была строгая дама, всегда одетая в черный траурный цвет. На ее длинном носу сидели круглые очки-половинки, а на поясе висела игольница, из которой торчали булавки с жемчужными головками. Поговаривали, что когда-то эту вещь зачаровала портниха-фея и игольница передавалась в семье Клотильды из поколения в поколение.

Мертен пробежал взглядом по цифрам, от мелкого шрифта у него зарябило в глазах. Внешность девушек в его голове отличалась от того, что он видел на листах:

– Все параметры точные? Вы снимали мерки без корсетов? – уточнил он, смотря на них безразличным взглядом.

– Ну… не совсем всех, – пробормотал Версар, опустив взгляд. – Некоторые постеснялись, мы ведь не могли их заставить силой…

– По большей части, лорд Мертен, мерки точные. Я могу отметить вам тех девушек, кто, как выразился мой коллега – постеснялись обнажиться и показать нам истинную суть вещей. Многие девушки до сих пор надеются на то, что если утянуть талию, то король выберет в невесты именно их, – портниха недовольно фыркнула, закатив глаза.

Эта женщина с деловой хваткой симпатизировала Мертену.

У Клотильды был отменный взгляд на мужскую одежду, поэтому она заведовала гардеробом его величества.

После скоропостижной смерти своего супруга, дама возглавила королевских портных, а заодно приметила талант Версара и взяла его своим помощником.

– Отметьте, будьте так любезны, – Мертен отдал ей листы, и пока Клотильда занималась списком, он прошелся вдоль полок и достал несколько банок с украшениями. Высыпав содержимое на расстеленные ткани, он отобрал несколько пуговиц, лент и кружев, добавив к ним несколько рулонов тканей.

«Наш материал отличается от того, из которого фея шьет в своем мире. Невесты могут заметить разницу. Как мы могли пропустить эту важную деталь?» – он нахмурился. «В первую очередь, важна безопасность и неприкосновенность феи. Ее вмешательство должно оставаться в тайне. Возможно, что-нибудь из этого ей приглянется», – идея была рациональной.

– Господин Мертен, для чего вам этот материал? – полюбопытствовал Версар.

– Для королевских нужд. Есть ли каталог с образцами?

Портной утвердительно кивнул ему.

– Заверните все это, и сложите украшения в коробку для переноски. Я немедленно все заберу, – он отдал приказ, а Клотильда протянула ему списки с галочками напротив имен.

В глазах портнихи читался вопрос, но она не решилась его задать. В конце концов, что собрался делать лорд Мертен с тканями и украшениями, не ее дело. Возможно, им с принцем это понадобилось для нового конкурса.

По части упаковки, расторопности Версару было не занимать.

– Клотильда, я попрошу вас снять повторные мерки с тех девушек, которые отказались их давать без корсетов, – он подхватил коробку и перевязанные рулоны. – Кто вздумает отказаться, передайте, что в таком случае – они могут попрощаться с участием в конкурсе. Это мой приказ, как распорядителя, – он кивнул им, молча поблагодарив и направился к двери.

– Ох, и чудной этот лорд Мертен. Порой как посмотрит, аж мурашки по коже, бр-р-р, – прошептал Версар, передернув плечами.

– У лорда выдалась нелегкая жизнь, – спокойно пояснила Клотильда, разглядывая закрытую дверь мастерской, а затем хлопнула в ладони. – Поторопимся! Нам еще нужно снять мерки с этих неугомонных барышень. Где мой «сантиметр»?!

Мертен отнес материалы в свои апартаменты и, сложив на диване, пошел к королевским художникам.

Для них была предоставлена «картинная галерея» под стеклянным куполом. Помещение бывшего зимнего сада закончили оформлять перед конкурсом. Его по новой застеклили, добавив больше света, починили фонтан и вода с журчанием вытекала из железной фигуры в виде дерева. Стены увивал густой, изумрудный плющ, на его фоне белели отреставрированные скульптуры.

Но для Мертена это место было таким же серым и унылым, как и все вокруг.

Из художников он застал престарелого сэра Саймона. Тонкой кистью Мастер выводил чей-то женский лик. Девушка на портрете была Мертену незнакома, хотя… было в ней нечто такое. Если приглядеться…

– Оу, лорд Мертен. Рад вас видеть в своей обители вдохновения, – не отрываясь от девушки на холсте, поприветствовал старик.

На нем была помятая рубаха с закатанными до острых, костлявых локтей рукавами, из кармана жилета торчала еще одна кисть. В одной руке он держал палитру, но все краски на ней были для Мертена либо серого, либо темно-серого цвета. Он отвел взгляд в сторону, за окном было светло и там за горизонтом, сквозь пелену и портал была та, рядом с которой он видел иной, красочный мир.

– Вы что-то хотели? – напомнил ему Саймон хриплым голосом. В его глазах, обрамленными морщинками была легкая насмешка над задумавшимся лордом.

– Да. Я хотел узнать, не просили ли участницы конкурса запечатлеть себя на портретах?

Художник вытянул губы трубочкой и отложил палитру с кистью на приставной столик.

– Такие леди были. К сожалению, они все хотели, чтобы именно я нарисовал их, но вы ведь знаете, что я работаю исключительно по настроению, а не выполняю заказы докучливых девиц, позвякивающих передо мной мешочками с золотом, – Мертен знал особенности непробиваемого, и принципиального характера, сэра Саймона и нисколько не осуждал его.

Лорд ценил старика не меньше чем Клотильду с Версаром. Поэтому всячески оберегал его покой от навязчивых людей, жаждущих заполучить картину от самого талантливого художника Лилехейма.

– Возможно, у вас есть готовые портреты королевских невест?

– Во время отборочного тура нам действительно доставили несколько изображений, перенесенных на холст с помощью магии, – он доковылял до стены. К ней были осторожно прислонено несколько небольших прямоугольников холстов:

– Вот они! Подойдите ко мне, лорд Мертен! – Саймон подозвал его и показал небольшие портреты. – Я как раз собирался завтра избавиться от лишнего хлама, перенести их в чулан.

Мертен оглядел все имеющееся и поблагодарил художников за то, что те оставили крохотные подписи с именами изображенных на них девиц.

– Вот что, сэр Саймон, портреты я изымаю по приказу его величества, ну и… – он криво улыбнулся. – По моему собственному. Если девушки вдруг спросят о них, передайте, что вы лично решили подправить в них кое-какие детали. Я буду вам крайне признателен за эту небольшую… выдумку, – он встретился взглядом со стариком и тот усмехнулся.

– Как скажете, лорд Мертен, как скажете. Помочь вам завернуть их в бумагу?

– Да, не хочу, чтобы все видели, что я несу. Потом не отделаешься от слухов, что якобы распорядитель конкурса влюблен в одну из участниц, поэтому и утащил ее портрет к себе.

Старик хрипло рассмеялся, шелестя бумагой. Когда все было готово, на руках Мертена лежала тяжелая стопка из портретов.

– Вам повезло, что подрамники тонкие, иначе бы пришлось вызывать на подмогу принца Ириана.

– Благодарю вас, сэр Саймон, – но художник уже вернулся к портрету неизвестной. Окружающие перестали для него существовать. Мертен мог только позавидовать его погруженности в процесс созидания.

Добравшись до апартаментов, он открыл портал в мир феи.

Король дал им с принцем магическое разрешение. Больше никому он не позволял перемещаться или колдовать в стенах дворца – это подрывало понятие о безопасности его величества. Но на двоюродного брата и Мертена Арнкел мог положиться, как на самого себя.

«После гонений на фей, в стране стало рождаться меньше магов. Их берегут и всю повседневную работу слуги выполняют без использования магии или артефактов», – подумал он, и подхватив с помощью магии весь материал, шагнул в открывшуюся арку.

К сожалению, Мертен оказался не готов к московскому гололеду и тому, что из-за магических помех при прохождении портала вещи, которые должны были выплыть следом за ним, под невидимой завесой разлетятся в разные стороны. Чудом он успел схватить с дороги стопку портретов, прежде, чем их раздавила промчавшаяся машина, окатившая его грязными брызгами. Ткани лежали на чистом снегу, а коробки откатились к низкой оградке. И весь этот бедлам увидела вышедшая из свадебного салона «Леди Шекспир» – Титания.