Древо ангела

Перед ее глазами всплыло лицо Макса. Она быстро затрясла головой, чтобы избавиться от него. Он никогда не вернется, а ей надо думать о жизни за себя и за своего ребенка.

Грета представила, что же скажут ЭлДжей и Дэвид. Она надеялась, они смогут понять ее. Кроме того, она была не в том положении, чтобы заботиться и переживать о чувствах других людей.

– У нас ведь нет больше никого, кто мог бы о нас позаботиться? – спросила она, поглаживая свой живот.

На следующий вечер Грета спустилась к ужину и сказала Оуэну, что принимает его предложение.

Через два дня Мэри вбежала в столовую, где Оуэн сидел за завтраком, читая «Таймс».

– Простите, сэр, там миссис Марчмонт желает вас видеть.

– Скажите, пусть подождет, пока я не позавт…

– Не думаю, что это может ждать, Оуэн. – ЭлДжей появилась на пороге комнаты за спиной Мэри и, оттолкнув ее, вошла в комнату.

Оуэн фыркнул.

– Прекрасно. Спасибо, Мэри. Закройте, пожалуйста, за собой дверь.

– Да, сэр.

Мэри вышла. ЭлДжей встала у противоположного конца стола и уставилась на него. Оуэн не спеша вытер рот салфеткой и аккуратно сложил газету.

– Ну и что же тут такое, что не могло подождать?

– Ты прекрасно знаешь, что это. – Голос ЭлДжей был немногим громче шепота.

– Ты расстроена, что я женюсь на Грете, так ведь?

ЭлДжей опустилась на стул у другого конца стола и тяжело вздохнула.

– Оуэн, я не претендую на чтение твоих тайных мыслей, и я тебе не сторож, но, ради всего святого, что ты вообще знаешь об этой девушке?

Оуэн взял с тарелки кусочек поджаренного хлеба и начал намазывать его маслом.

– Я знаю все, что мне надо.

– Правда? Тогда ты, наверное, очень счастлив, что новой хозяйкой Марчмонта станет женщина, которая зарабатывала себе на жизнь, расхаживая по сцене «Ветряной мельницы» буквально в чем мать родила?

– Я провел свое расследование, и я в курсе того, чем она занималась до приезда сюда. И я просто признателен, что мне удалось найти кого-то, кто подарил мне счастье, которое я больше не рассчитывал обрести в своей жизни.

– То есть ты хочешь сказать, что любишь ее? Или же тебе все застило это хорошенькое личико?

– Как ты заметила ранее, Лаура-Джейн, это не твое дело.

– Нет, мое, если это означает, что незаконный ребенок Греты станет наследником Марчмонта вместо моего сына! – Голос ЭлДжей задрожал от избытка чувств. – Если все это для того, чтобы наказать меня, то тебе это удалось.

– Ну, твой сын как-то не выражал никакой особой привязанности к этому месту.

– Оно его по праву, Оуэн, и ты это знаешь.

– Боюсь, Лаура-Джейн, что это не так. Марчмонт перейдет по наследству любому моему ребенку. И никто, кроме тебя и Дэвида, не знает, что ребенок Греты не от меня. Могут, конечно, пойти всякие слухи, что он был зачат вне брака и свадьба была слишком поспешной, но в этом нет ничего страшного и это не зайдет далеко.

– Ты так считаешь? – ЭлДжей с трясущимися руками пыталась унять свою ярость. – То есть ты ожидаешь, что я буду стоять и смотреть, как наследие моего сына переходит к какому-то ублюдку какого-то янки?

– Это будет твое слово против нашего, но, если ты захочешь обратиться в суд, пожалуйста, сколько угодно, – невозмутимо ответил Оуэн. – Доказать это невозможно, так что, полагаю, люди начнут думать, что с твоей стороны это просто зелен виноград. А уж как газеты будут рады такому скандалу. Можешь быть уверена, что вся наша репутация будет вываляна в грязи, но, конечно, ты вольна делать все, что тебе только угодно.

– Я просто не понимаю, как ты можешь так поступить с Дэвидом. В конце концов…

– Ты не понимаешь, как я могу так поступить? – Он горько рассмеялся. – А ты просто вернись мысленно на тридцать лет назад, дорогая Лаура-Джейн, и вспомни, как ты поступила со мной.

ЭлДжей молча смотрела на него. Потом она наконец вздохнула.

– Так вот что все это такое? Это просто месть?

– Нет, хотя ты должна помнить, что сама навлекла на себя эту проблему. Если бы ты не вышла замуж за моего младшего брата, пока я вдалеке сражался за короля и родину, у нас с тобой мог бы быть свой сын и вся эта ситуация вообще бы не возникала.

– Оуэн, тебя не было почти пять лет, и три из них мы считали, что ты погиб!

– И ты не должна была меня ждать? В конце концов, я просил твоей руки до того, как уехать, и ты приняла мое предложение. Ты даже носила мое помолвочное кольцо! Можешь ли ты представить, что я испытал, вернувшись в Англию из плена в этом мерзком лагере в Ингольштадте и узнав, что моя невеста замужем за моим братом и живет в моем доме? И мало того, ты была беременна его ребенком. Господи боже, Лаура-Джейн! Война едва не уничтожила меня, и единственным, что как-то держало меня на плаву, была мысль, что ты ждешь меня дома.

– Ты думаешь, я не рвала себя на части снова и снова из-за того, что сделала? – ЭлДжей в отчаянии взмахнула руками. – Но ты должен ненавидеть меня, а не моего сына, не Дэвида. Он не заслуживает того, что ты хочешь сделать ему. Ты же никогда даже толком не видел его!

– Нет, и никогда не буду.

– Ты можешь считать, что я тебя предала, но тебе не кажется, что я была уже достаточно наказана, живя со своей виной и видя, что ты чувствуешь по отношению к Дэвиду? А теперь еще и это!

– Тогда почему же ты все еще здесь?

– Ты предлагаешь мне уехать?

Хохотнув, Оуэн покачал головой.

– Нет, Лаура-Джейн. Не надо делать из меня окончательного злодея. Марчмонт такой же твой дом, как и мой. И, вспомни, это было твое решение – перебраться из большого дома в привратную, когда я вернулся домой из Кении.

Лаура-Джейн в отчаянии закрыла лицо руками.

– Пожалуйста, Оуэн, я умоляю тебя. Не лишай Дэвида его законного наследства только потому, что хочешь наказать меня. Ты же знаешь, я никогда не стану публично бороться с тобой, так что предоставляю это твоей совести. Но это неправильно – не только лишить наследства Дэвида, но и передать Марчмонт ребенку, в жилах которого не будет ни капли крови Марчмонтов. Как по мне, это слишком высокая цена даже за месть. – ЭлДжей медленно поднялась. – Мне больше нечего сказать, кроме того, что я согласна, ты прав. Я должна покинуть Марчмонт. Я уеду через неделю. Как ты верно заметил, меня тут больше ничто не держит, особенно теперь.

– Как угодно.

– И ты не ответил на мой вопрос. Ты любишь Грету?

Оуэн взглянул на ЭлДжей и на секунду заколебался.

– Да.

– До свидания, Оуэн.