Комитет Присяжных

Настя ничего не ответила. Оставив Альберта на остановке, она уехала. Оставшись на улице, Альберт сразу позвонил по телефону.

– Давай сюда мою тачку. Поеду домой к губернатору! Посмотрим, что она там запоёт!

Настю дома с распростёртыми объятиями встречали родители. Они целовали её и радостно повторяли:

– Как мы соскучились, Настенька! Какая ты у нас стала красавица! Как мы долго тебя ждали!

– Я долго в этой дыре не останусь! – посчитала своим долгом сообщить Настя. – Здесь снег, грязь и серые люди. Но сначала мне надо в салон красоты. Маникюр на ногах испортился. Тут есть приличное место? Хотя бы одно?

Губернатор Папашкин испытал небольшое разочарование. Не успев приехать, дочь уединилась с матерью, а потом сразу уехала в салон красоты.

Правда, чуть позже настроение его всё же улучшилось. Приехал сын Баранкина, Альберт. Он прямо с порога заявил, что влюбился в Настю.

– Да я только рад буду, если у неё появится такой парень как ты, – заверил его губернатор. – Может, и уговорить сумеешь остаться в Ульяновске.

– Без проблем! – уверенно пообещал Альберт. – А где Настя? У себя?

– В салон красоты уехала.

– В какой? – спросил, было, Альберт, но потом махнул рукой. – Я знаю. У нас тут в городе только один подходит под её стандарты.

Настю встречали едва ли не всем коллективом. Заведующая салоном сама усадила её в кресло. Подала чашечку дымящегося кофе. Выслушала пожелания столь важной особы, а потом побежала за мастерами. В зале сидели несколько женщин. Чуть не все одновременно вытянули шею, понимая, что пришёл особый клиент.

– Дочь нашего губернатора. Прямо из Парижа, – шёпотом сообщила заведующая.

Спустя пять минут Настя уже полулежала в кресле. Ножки удобно устроились на двух подушечках. На пальчики надет разделитель, а мастер аккуратно снимал покрытие с ногтей.

Настя находилась в блаженном состояние и пребывала в нём ровно до того времени, пока не услышала голос Альберта.

– А вот и я! – он поставил стул так, чтобы не мешать мастеру и при этом оказаться лицом к лицу с ней. Потом сел и насмешливо добавил: – Твой отец дал добро. Так что я уже официально твой парень.

Мастер всё слышала, но делала вид, что происходящее её не касается.

– Хорошо! – Настя томно вытянулась, нежась в кресле. – Раз уж так хочешь, давай погоняемся. Обгонишь меня, дам себя разок трахнуть.

Альберт несказанно обрадовался такому предложению.

– Вот это я понимаю, подход. А если проиграю?

– Заплачу пятьсот баксов…парню из интим услуг. Он приедет и трахнет тебя.

Альберт вскочил со стула и заорал прямо в лицо Насте:

– Ты чего сказала?! Ты кому это сказала?! Знаешь, что я с тобой сделаю? Рот свой поганый закрой и веди себя как нормальная тёлка…

– Нормальная тёлка? – с виду спокойно переспросила Настя. – То есть, не нравится, когда тебя хотят насильно поиметь?! А мне это должно нравиться?

Настя убрала ноги с подушки и встала, на ходу преображаясь в фурию.

– Я пыталась д…бу вежливо объяснить, что он д…б, но вы, б…ь, здесь ни хера не понимаете вежливых слов! Поэтому коротко и на твоём языке. Пошёл на хер, мудила, х….т, г…н, п…р е…й.

Альберт начал пятиться, пока не не уперся спиной в дверь. Разъярённая Настя метнулась следом и заорала:

– Нормальная тёлка?! Ты – хер, отросток…со своим членоголовыми амбициями…ты, б…ь, можешь идти на х…й со своими ё…и правилами!

Следом понеслась такая отборная ругань, что Альберт просто выскочил из салона красоты как ошпаренный, сел в свой автомобиль и, резко рванув с места, быстро исчез из виду.

– Чего вылупились, курицы? – закричала Настя на женщин в зале. – Могу прямо сейчас по е…у и п…й всем навешать.

Прибежала заведующая на крики. И напрасно.

– Какого хера посторонних пускаете, когда я на приём пришла? – зло закричала Настя. – Приходит, б…ь, какой-то маленький тупой хер и во время маникюра пытается меня трахнуть! А вы тут все е…м щёлкаете. Помойка, а не салон красоты!

Настя опрокинула несколько стульев, потом ударила ногой входную дверь и ушла.

– Она не вернётся? – раздался чей-то испуганный женский голос.

– Мне конец! – заведующая без сил опустилась на ножки перевёрнутого стула.

Настя и на улице не успокоилась. Обзывая благим матом каждого встречного, она села в машину и отправилась домой.

Дома она коротко предупредила родителя:

– Увижу ещё раз этого Альберта, лично порву его слюнявую пасть! И не говори потом, что это я лишила тебя губернаторского кресла.

Но вечером всё же стало лучше. Это случилось, когда она зашла на свою социальную страничку. Десятки поклонников восторженно отзывались о её фотках.

– Париж – это искусство, – написала она на своей страничке, – там всё прекрасно. А теперь я приехала домой, в эту дыру, где кроме грязи и тупости нет вообще ничего. Мне себя жаль. И я себе очень сочувствую. Радует, что скоро свалю отсюда.

Настя сделала несколько новых фоток с собой, и разместила с надписью: «В стиле Ню не ждите! Принципиально не размещаю. Думаю, всем и так понятно, что я красотка. А тайны всегда должны оставаться тайнами. Покажу себя всю только избранному».

Насладившись новыми комментариями, в которых звучали вопросы относительно критерий будущего избранника, Настя добавила:

– Только не в Ульяновске. Здесь нормальных мужиков нет. Одни недоумки. Ну, а в целом, это должен быть красивый молодой человек, спортивный, который как и я ценит свободные отношения и никогда ничего не навязывает. Ну и сам процесс ухаживания должен быть на высоте. Экзотические страны с самыми красивыми местами. Цветы, подарки. Прогулка на яхте в Средиземном море. Обязательно фестиваль в Каннах. У него будет шанс порадовать меня. Оправдает ожидания, покажусь во всей первозданной красе.

Отправив сообщение, Настя зевнула. Хотелось спать. Только она не понимала, что будет делать в этой дыре два следующих месяца. Здесь вообще ничего интересного не было.

Что же касается Альберта, по возвращению домой ему досталась крепкая затрещина от отца.

– Ещё раз подойдёшь к Насте, заберу всё и выкину из дома, – предостерёг отец.

Глава 4

Перелом

Фёдор в рабочей одежде разбирал швейную машинку. Она слишком часто ломала иглы, отчего и процесс прошивки кожи задерживала, и Нину швею нервировала. Нина стояла рядом и с беспокойством следила за действиями начальника. Она не сомневалась, что тому удастся устранить неисправность. Фёдор всегда сам занимался починкой оборудования.

– Так я и думал! – Фёдор показал верхний край челнока. – Край сточился, поэтому и ломает иглы. Возьми другой челнок на складе. А этот уже на выброс. Можно подшлифовать, конечно, но работать нормально уже не будет.