Долина Эдельвейсов и день рождения Принцессы

На полностью распущенные цветки снова опускались бабочки. Неторопливо переставляя лапки, они осторожно передвигались по гладкой поверхности пурпурно-розовых лепестков. Лотосы покачивались на длинных ножках, и бабочки трепетали крылышками, чтобы удержаться на их гладкой поверхности.

– Они будут здесь жить? – спросила Ясмина у всезнающего Вьюг-Ю.

– Сейчас они, по-моему, пьют нектар, – неуверенно предположил он. – Может быть, потом они останутся отдохнуть?

Лотосы и бабочки

Но Вьюг-Ю ошибся. Пошло минут десять, и, повинуясь какому-то таинственному сигналу, все бабочки взмыли вверх. Они вновь собрались в легкое белое облако и устремились за озеро, а потом все дальше и дальше в одну им известную дальнюю даль. Легкое белое облако таяло на глазах и вскоре совсем скрылось из виду. Ясмина вздохнула:

– Вот бы они ненадолго прилетели в Долину Эдельвейсов. Как это было бы красиво!

– Га, – пронзительно сказали возле лодки.

Вьюг-Ю и Ясмина, как по команде, обернулись назад. Странствующий гусь, скрытным образом приплыл вслед за лодкой и тоже, как оказалось, с интересом наблюдал за полетом бабочек.

– Ну и как тебе? – спросила у него развеселившаяся Ясмина.

Гусь восторженно покричал на своем гусином языке «га-га, га-га, га-га, га-га», потом тяжело вспорхнул, поднялся над водой и шлепнулся на нос лодки. Лодку сильно качнуло, Ясмина схватилась за бортик – не хватало еще перевернуться и всем оказаться в холодной воде. А гусь с разгону плюхнулся на толстенький зад и сложил ладошками перед грудью красные коротенькие лапки.

– Значит, понравилось, – резюмировал Вьюг-Ю. – Но на сегодня представление, по-моему, уже закончилось. Если, конечно, мы не хотим остаться здесь до вечера.

– Вечером лотосы будут прятаться под воду? – догадалась Ясмина.

– Га, – раньше всех ответили с носа лодки.

– А бабочки? Вернутся?

– По-моему, прилет бабочек – событие исключительное и редкое… Вряд ли стоит ждать продолжения… – не очень уверенно проговорил Вьюг-Ю. – Ну что, в обратный путь?

– Га, – опять донеслось с носа лодки.

Ясмина рассмеялась: забавный все-таки экземпляр водоплавающего навязался им в друзья. Она кивнула в его сторону.

– Посмотри, – сказала она, – Какие интересные у него перья возле глаз.

Вьюг-Ю оглянулся: на лице гуся белые перышки были как будто кем-то специально подведены черным углем – тонким ободом вокруг глаз росли черные перышки. Над глазами обод был потолще, а внизу – тонкий, еле заметный:

– Как будто это у него такие гусиные очки, – смешливо добавила Ясмина.

Гусь вытянул шею в сторону Вьюг-Ю, чтобы показать ему свои необычные перышки – похоже, он ими очень гордился.

Вьюг-Ю усмехнулся, развернул лодку и повел ее назад – прямиком к барже.

Королевский подарок ПРИНЦЕССЕ

Еще ранним утром, когда они отчаливали с баржи на лодке, капитан сказал, что обязательно подарит им лотосы. Они будут с длинными ползущими корневищами – чтобы доставать до дна горного озера, и в мягких глинистых горшках, наполненных илом.

– И я вам расскажу, как их нужно будет посадить на вашем горном озере, чтобы со временем они образовали маленькую плантацию у вас в долине, – добавил он.

Капитан сдержал свое обещание. Когда они через узкий пролив возвратились на берег, он принес им чудесные цветы, которые были аккуратно упакованы в длинный серебристый пластиковый мешок.

– Это настоящий королевский подарок, – сказал капитан баржи, передавая его ребятам. – Лотосы – принцессы воды. Они должны понравиться принцессе горной долины.

– И передавайте госпоже Фернандине мои поздравления, и их Высочествам – Королю и Королеве, – добавил он на прощание. – А для цветов сделайте маленький залив возле особняка.

И капитан помахал им рукой на прощание.

Ясмина надела фанчики и они вместе с Вьюг-Ю, который нес пакет с драгоценными цветами, отправились домой, сопровождаемые новоявленным знакомым, который не отставал от них ни на шаг. Вся остальная стая гусей, которых вчера видела Ясмина возле места падения шаровой молнии, тоже летела вслед за ними, правда, не приближаясь к ним.

Утренние хлопоты

Мадемуазель Кроха проснулась самой первой – Рыжий был не в счет. Он к этому времени только-только успел взлететь на высокую ограду птичьего двора и сиплым спросонья голосом прошипеть пару раз:

– Ку-ут-ро при-ку-шло!

Мадемуазель опрокинулась на спинку, согнула лапки и, сильно оттолкнувшись от мягкой подстилки из душистых трав, ловко вскочила на ноги: «Хо!». Похлопала крылышками, стряхивая с себя остатки сна, клювом расчесала перышки – чтобы лежали один к одному, в миске с водой прополоскала горлышко и вышла на улицу в полной боевой готовности.

Быстро пролетел Вьюг-Ю, встопорщив Крохе перышки. Она не обратила на его шалость внимания – на сегодня у нее были запланированы очень важные дела. Она прошагала до ограды, где сидел Рыжий Петух, и с завистью посмотрела на него – так высоко летать она еще не научилась.

– Ну-ну! – наставительно сказал Рыжий Петух юному чаду. Он свысока посмотрел на Мадмуазель и, чеканя шаг, горделиво прошел по забору: сначала влево, потом вправо, потом снова влево. Прищурил правый глаз, а левым быстро глянул в сторону Крохи – узнать, какое впечатление он произвел на мелкого птенца.

Кроха расстроилась, но виду не подала. Она тряхнула гребешком и внимательно осмотрела траву – нет ли где зазевавшегося червячка? Червячков не было. Кроха хмыкнула, пожала плечиками и отправилась в утренний обход птичьего двора – проведать, не изменилось ли что-нибудь в ее хозяйстве со вчерашнего дня?

Рыжий тут же вспомнил про свои обязанности. Он неодобрительно посмотрел на серые верхушки гор, прочистил горло и, набрав полную грудь воздуха, звонко крикнул на всю округу:

– Ку-ут-ро при-ку-шло!

В тот же миг из-за верхушек гор выглянуло красное солнце и стало медленно подниматься в небо. Петух обрадовался и приветственно захлопал ему крыльями.

Обойдя двор несколько раз, Кроха, в конце концов, забралась по деревянным ступенькам на высокий брус, где днем обычно любили посиживать курочки и обсуждать последние новости. Мадмуазель удобно уселась на самом высоком месте, закинула ногу на ногу и стала терпеливо ждать, когда проснутся остальные обитатели Птичьего двора.

Со своего места она видела, как, важно вышагивая, Рыжий Петух деловито прошел в сторону озера. Интересно, зачем? Может быть, пойти за ним и все разузнать? Нет, у Мадмуазель на сегодня были более важные планы – на повестке дня был героический поступок, проще говоря – подвиг.

День обещал быть пасмурным – из-за гор на небо наползали темно-сине-черные тучи. Суетились пчелы, торопясь собрать до дождя как можно больше нектара. Проснулись мелкие птахи: громкими голосами они оповещали своих детенышей о предстоящей непогоде.

По причине пасмурной непогоды у всех обитателей Птичьего двора был отменный утренний сон. Кроха начала беспокоиться: ну как можно так долго спать? Так никакой подвиг ей не успеть совершить!

В конце концов, Птичий двор все-таки проснулся, загомонил, нехотя высыпал на улицу.

Плотно позавтракав вместе со всеми обитателями Птичьего двора отборным пшеном и чистой водой из большой чаши, Мадмуазель Кроха направилась в сторону Бело-сребристого особняка – совершать геройский поступок.

Первым делом она зашла в покои королевы. Ее длинные лапки чеканили шаг, и в сонной тишине особняка отчетливо слышалось, как цокают коготки Мадемуазель по узорчатому паркетному полу. Кроха обошла покои на два раза, внимательно глядя по сторонам и… нигде не нашла ни шмеля, ни даже маленькой пчелки. Тишина и спокойствие царили в королевских покоях.

– Хо?! – недоуменно воскликнула Мадемуазель Кроха и направилась к королевской гардеробной.

Поднатужившись, она отодвинула тяжелую дверь и заглянула внутрь. В тесной гардеробной было темно. Плотными рядами висели платья королевы, и от них вкусно пахло духами. Кроха втиснулась между ними и завертела головой в разные стороны. Шмеля нигде не было! Тогда она шагнула вглубь гардеробной, где было темно и страшно. И опять завертела головой в разные стороны.

И тут на нее ка-а-ак кто-то набросится! Ка-а-ак уронит ее на пол! Да еще и ка-а-ак придавит сверху!