Дело дамы с леопардами

– Журналы для мальчиков, – поправила Эмми. – Никогда не любила читать про кисочек и феечек. Ну, и еще кое-что. Хочешь на кладбище?

Кладбище в Вермонте

На кладбище они долго смотрели на внушительный надгробный камень, на котором сверху было пусто, а снизу написано: «Его жена, урожденная Матильда Льюис, 1867–1906».

Саммерс сидел на корточках. Эмми смотрела на него сверху, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Знаешь, я поняла: она не была злой. Просто она… не умела говорить с нами. Так же, как не могла понять, почему мы делаем то или это. Она только знала, что мы должны расти послушными. Как Дороти и София. Она любила бы нас, если бы не была такой…

– Да, слишком серьезной, – Саммерс все еще рассматривал надгробие.

– А вот отец нет.

– Пожалуй, нет, – согласился Джейк. – Он у нас бестия.

Он положил на могилу букет, встал, отряхнул брюки и они двинулись к выходу. В молчании дошли до ворот. Здесь Джейк махнул было рукой, подзывая такси, но Эмми предложила прогуляться.

– Я до шестнадцати лет ждала, что ты приедешь и увезешь меня, – поделилась она, шагая рядом с братом по Черч-стрит. – Даже составила список, что возьму с собой. А потом разуверилась.

Он не знал, что ответить.

– Думала, куда ты мог поехать, что могло с тобой произойти, – продолжала Эмми. – Старалась говорить, как ты. Поступать, как мог бы поступить ты. Пела сама себе песни, которые пел ты. Одно время даже думала уехать тебя искать. Потом, когда я уже почти поверила, что ты умер, София проболталась, что ты заходил, когда я приехала от тети. Я не знала, что думать. Ждала и не ждала. Представляла, как ты можешь выглядеть. Смотрела в газетах, нет ли тебя в списках прибывших на пароходах. Искала тебя в толпе на улице. Сто раз решила выбросить эти дурацкие мечты из головы. Кажется, выбросила. И вдруг ты приехал!

Джейк молчал до тех пор, пока не почувствовал, что ему необходимо полюбоваться витринами на той стороне улицы. Потом зашарил в карманах.

– Нет-нет, что ты! – испугалась Эмми, хватая его за рукав, и отобрала платок. – Какой теперь в этом смысл? Все случилось так, как случилось.

– Просто я никогда не думал, что столько для тебя значу. Ты была такой маленькой, когда я уехал. Я был уверен, что… в общем, я правда мало о тебе вспоминал. Мне стыдно, Кролик.

– Значит, все-таки вспоминал? – Эмми прищурила серые глаза.

– Да, ты знаешь. Я не написал тебе ни одного письма – никто бы в самом деле не передал тебе их. А мы с Маллоу много лет никак не могли придумать, как бы и домой написать, и не рассказывать, чем мы занимаемся.

Брат и сестра рассмеялись.

– Рассказывай! – потребовала Эмми.

Саммерс подумал.

– Ну, если в двух словах…

* * *

– Мне это не нравится, – сказал М.Р. Маллоу.

– Ума не приложу, – миссис Маллоу держалась за виски. – Хетти! Хетти, где вы? Сделайте нам лимонад.

И встала, не дожидаясь Хетти с лимонадом. Направилась в прихожую. Взяла зонтик.

– Томас, пожалуйста, не сопровождай меня.

– Нет, – остановил жену изобретатель. – Не надо никуда ходить. Давайте подождем еще немного.

* * *

«В двух словах» заняло около трех часов прогулки по улицам. Пришлось сказать о том, как все было. О «Форд Мотор». О том, как они с Маллоу познакомились с доктором Бэнкс и поселились в «Мигли».

О событиях последних двух лет Саммерс предпочел умолчать.

– Собственно, я могу прямо сейчас дать телеграмму мисс Дэрроу.

Он хотел войти в здание почты, но сестра удержала его за локоть.

– А что, с тобой нельзя? Ты говорил, что пробудешь здесь несколько дней перед отъездом в Европу. Ты прямо сегодня хочешь отправить меня в Мичиган?

– Посмотрим.

– А сейчас мы куда? Прямо сейчас.

– Прямо сейчас – обедать к Маллоу.

– А потом?

Саммерс развел руками.

– Начнем с обеда.

– И потом что?

– Кролик, – он непринужденным жестом предложил ей локоть, – ты же понимаешь, что мы с тобой – немного скандал.

– Думаешь, отец бегает по улице и вопит о том, что случилось?

– С него станется, – пробормотал Джейк. – Нет, нет, дело не в этом… Понимаешь, я бы не хотел оставлять тебя у них в доме. Берлингтон – маленький город, все друг друга знают. Вот если бы это был, скажем, Детройт, тогда, конечно…

Эмми пришла в ярость. Она кричала, нимало не заботясь о том, что их слышит вся Мейн-стрит. Более того, она нарочно громко заявляла, что современная женщина сама решает, где, с кем и как ей жить. Что она не понимает, с какого перепугу обязана жить с отцом, и во всех других случаях кроме замужества считаться гулящей девкой. И что это каменный век. И ничье собачье дело. И что официант в кафе, управляющий в банке и прочие жители провинции могут идти со своим мнением в…

В выражениях мисс Саммерс не стеснялась. Прохожие оглядывались. Даже, если среди них не было знакомых, сомнений не было: к вечеру весь город станет показывать на нее пальцем.

– И наплевать! – рявкнула сестра в завершение своего прочувствованного монолога.

– Пойдем, современная женщина, – сказал Саммерс. – Я есть хочу.

* * *

Когда они вошли, из столовой выглянул Дюк.

– Ну, ты даешь! Мы уже в полицию звонить хотели. Думали, не случилось ли чего!