Два колдующих дитя

Она так и не поговорила с ним. Мали даже не появился, когда его жена вернулась в замок, а искать его в коридорах и тем более вторгаться в его спальню, Элла не стала. Слугами был предложен ужин, но принцесса Приама была сыта и поэтому, сразу по возвращению, отправилась к себе в комнату, любезно предоставленную королем долины. По сравнению с комнатой в Приаме, эта казалась огромной. Элла оставила окна открытыми, потушила все свечи, кроме одной и села на пол у окна, раскрыв свитки. Она любила читать, в основном предпочитала историю мира, но теперь ей хотелось изучить книги по алхимии. Элла хотела знать представляет ли увлечение короля Мали опасность для ее сестры и разобраться в этом нужно было сейчас, пока отец не прислал за ней слуг.

Когда она закончила читать книгу, в которой не поняла ровным счетом ничего, глаза уже начинали слипаться. Элла встала, потерла онемевшие ноги и легла на кровать, уставившись в потолок, но сон не шел, несмотря на усталость. Она слушала тишину, поражаясь, что в таком большом городе ночью не было ни звука и решила побродить по замку.

В коридорах было пусто. Элла шла босиком, чтобы ее шаги никого не разбудили и рассматривала то пейзаж за окнами, то редкие картины, висевшие на стенах. За этими закрытыми дверями были спальни – гостевые, королевские, членов совета долины, этажом ниже, там, где был обеденный и общий залы, в дальнем коридоре, жили слуги и стражники. Элла спустилась вниз и осталась стоять у подножия лестницы. Ей в голову пришла неожиданная мысль о том, что она может попытаться проникнуть в лабораторию именно сейчас, но как только она сделала шаг, оказавшись под прозрачным, полукруглым куполом крыши, из темноты к ней вышел мужчина в белых доспехах. Он был так тих, что, заметив движение, Элла вскрикнула и прижала ладони ко рту, испугавшись сама себя. Ее сердце бешено колотилось, кровь прилила к щекам, а ступни вмиг заледенели.

– Принцесса?

Элла, услышав голос Баро, лихорадочно облизнулась, будто уже была поймана на страшном грехе.

– Мне не спалось, – пролепетала она. – Хотела погулять и заблудилась.

Он стоял неподвижно, глядя на нее несколько секунд, которые ей показались вечностью.

– Позвольте вас проводить в вашу комнату, принцесса.

Страх Эллы отступил, но ее продолжало знобить от холода. Она поежилась, пожалев о том, что не захватила с собой накидку, и кивнула. Баро приподнял ладонь, показывая на лестницу и сестра королевы долины повернулась к нему спиной.

Пока Элла шлепала по полу, Баро неотрывно следовал за ней. Он шел на расстоянии, но девушка все равно косилась в сторону, чтобы хоть краем глаза посмотреть на него. Элла сама себе удивлялась – днем, при сестре, она смело с ним разговаривала, а сейчас он вызывал у нее страх.

Они дошли до дверей комнаты Эллы и Баро остановился, как только она взялась за ручку.

– Доброй ночи, принцесса. – Баро чуть кивнул и отступил.

– Вы и спите в доспехах? – спросила резко Элла и повернулась к нему.

Он немного помолчал, прежде чем ответить. Ей не нравилось, что мужчина ходил в шлеме – ей хотелось видеть глаза стражника, а так принцесса терялась.

– Я не спал, принцесса. – прозвучало из глубины белых доспехов.

– Где сейчас ваши родители? Те люди, что приютили вас? – Элла продолжала держать ручку двери, будто специально не хотела уходить.

Баро вздохнул.

– Они умерли, принцесса.

– Вы скучаете по ним, Баро? – она сильнее сжала ручку, до боли в ладони, пытаясь побороть свой страх.

Он молча кивнул.

– Зачем королю стража? – Элла впилась ногтями свободной руки в кожу ладони.

Баро молча смотрел на нее. Ей все казалось, что в следующее мгновение он вытащит дубину, что носил за поясом и, размахнувшись, снесет половину лица, вместе со ртом, которым она задала неудобные вопросы. Элла поразилась жестокости мысли и отвернулась уже не надеясь на ответ.

– Он боится за свою жизнь. Новый мир не гарантирует того, что никому не вздумается убить короля. Вы должны это знать, принцесса, как никто другой.

Опять повисла тишина. За окном понемногу начинало светлеть. Элла взглянула на небо и подумала о том, что не хочет уходить. Действительно не хочет.

– Мой отец совершил ужасный поступок и по вине своей жадности с каждым днем все ближе к смерти. Ни я, ни Ювэр так и не смогли простить его, хотя ему наше прощение не требуется. – Элла отпустила ручку двери. – Каждый из нас проживает то, что ему уготовано, но я не хочу сидеть на кровавом троне.

– А чего вы хотите, принцесса?

Она неожиданно усмехнулась и Баро наклонил голову в бок, глядя на ямочки на щеках девочки.

– Хочу вернуться в прошлое, туда, где Литта должна была занять место королевы, а мы с Ювэр жили бы при ней. Ювэр помогала бы жителям, а я бы учила детей в школе. Каро бы состарилась и растила своих внуков, отец бы стал советником и жил счастливо в большом доме вместе со своей женой.

За окном совсем рассвело. Где-то в отдалении послышались голоса, запахло свежим хлебом, у Эллы в животе забурлило.

– Вам нужно отдохнуть, принцесса. – Баро поклонился и, не дожидаясь пока она что-либо скажет, развернулся и пошел прочь.

Полы его плаща развевались, тяжелые шаги раздавались в коридоре. Элла, наконец, вошла в комнату, что ей отвели. Собрала с пола книги и записи, уложила все в сундук, похоронив под одеждой и глубоко задумалась, сев на постель. Она видела часть города в окне, видела как небо, тронутое рассветом, красиво светлело, но в душе у девушки был комок, сотканный из печали и, к ее большой неожиданности, ненависти. Она не поняла к кому испытывала это новое чувство. К Мали? К хитрому мужчине, что увез ее сестру? К Баро? К странному, молчаливому юноше, которому она открыла часть своей души? К отцу, что шел к своей цели, несмотря на скорую смерть? Или к себе?

Мали потер переносицу. Он не спустился на завтрак, не желая видеть Эллу, а, переодевшись, засел в кабинете с письмами. Сегодня все были предоставлены сами себе – советники проводили время с семьей, слуги, после завтрака должны были покинуть замок и эти холодные стены затихли. Обычно в такие дни Мали оставался один, пил вино, ел фрукты в полном одиночестве, читал книги о далеких временах. Из окон кабинета была видна гавань, что сейчас была почти пуста и король мог видеть море во всей его красе. Голубое, с ясным небом, оно благоволило к размышлениям. Мали откинулся на спинку кресла и, взяв в руки бокал, уставился на горизонт. Иногда в коридоре раздавались шаги, но он не обращал на них внимания, как и на булочку с корицей, лежащую на подносе, рядом с сыром и холодным омлетом. После гроз, что прошли по долине, было жарко и окна были открыты, впуская уже теплый воздух.

Раздался стук. Мали поставил бокал на стол, звякнув ногтем по стеклянной ножке.

– Войдите!

В кабинете появился Баро. Он поклонился королю и подошел ближе, протянув письмо. Мали взял его и развернул, опять откинувшись на спинку кресла.

«Дорогой король Тхамара! Мне очень жаль, что моя дочь доставила вам такие неудобства! Как только в Приам прибудет корабль, я тут же явлюсь лично и заберу ее из Аму! Она будет наказана. Элла слишком сильно привязана к сестре, не стоит винить ее за любовь!

Король Приама»

Мали взревел и смел со стола все, что было на пол. Бокал с вином разбился, кувшин остался цел, но вино залило все бумаги. Виноград и сыр упали к ногам Баро, который не шелохнулся, терпеливо ожидая окончания гневной вспышки. Мали крушил все, что попадалось ему под руки, бил столешницу письмом и, запыхавшись, уселся обратно, поправив свои светлые волосы.