Воскрешающая 2. Среди пауков. Книга первая

– Это все твое лекарство, – с трудом проговорила я. – Я пока не могу решать серьезные вопросы.

Хватая воздух ртом словно рыба, выброшенная из воды, я осторожно выглянула из-под подушки. Я опасалась увидеть ярость в глазах султана, но он не сердился на меня, лишь снисходительно улыбался.

– Согласитесь со мной отобедать? – вкрадчиво поинтересовался он.

Пока у меня было отличное настроение, отказом портить его мне не захотелось.

– Я только переоденусь, – сообщила я, но взглянув на одежду, в которой я пришла сюда ночью и в которой я находилась сейчас, тут же передумав, сказала: – Не буду переодеваться.

– Тогда я вас провожу.

– А… – вдруг сообразила я, – боишься, что я еще что-нибудь здесь натворю.

– С оживлением Зайрай ты перестаралась.

– Я не оживляла ее, – смеясь, ответила я.

– А я всегда считал, что она каменная. Что тебя в ней привлекло?

Татхенган подошел ко мне и протянул руку, предлагая помощь, чтобы, наконец, встать с софы. Его помощь была кстати, я чувствовала себя выжатым лимоном. В свою очередь я взяла за руку Нацтера.

– Глаза, – ответила я на его вопрос, – у нее такие необычные глаза. Я не могла от них оторваться.

Мы вышли в коридор.

– Мое веселье долго продлится? – спросила я прежде, чем войти в обеденный зал.

– Сутки, потом постепенно все придет в норму. Будет слишком плохо на душе обращайтесь, я всегда приготовлю это средство.

– Ты рассчитываешь сделать нас наркоманами?

Я заразительно засмеялась.

– К этому средству невозможно привыкнуть. Оно не вызывает зависимости.

Обед прошел весело. Мы то и дело шутили и смеялись над всякими пустяками. Мне вдруг вспомнилось, как я училась есть будучи слепой. Хотя вслух я ничего не говорила. Нацтер посмеивался, заглядывая в мои мысли.

– Над чем смеешься, Нацтер? – спросил его Татхенган.

– Я молчу, иначе Лануф из меня душу вытрясет за болтливость.

– Я так и сделаю, – с улыбкой пригрозила я.

– Все-таки, Лануф, не расскажешь, как уговорила Айрена жениться?

– Я его уговорила? – удивилась я. – Это он так тебе сказал?

– Ну, – загадочно протянул султан, – с тех пор как Айрен женился на тебе, он избегает общаться со мной. Он перестал быть моим другом.

– Только я тут не причем. Я против тебя, его не настраивала.

Татхенган многозначительно промолчал.

Некоторое время мы ели молча, украдкой переглядываясь друг с другом. Но долго сохранять серьезность я была не в силах, и вскоре тихо засмеялась.

– Давай, не будем вспоминать прошлое, – предложил Татхенган.

– Давай, – я охотно согласилась. – И не делать прошлое будущим.

– Обещаю.

– А я, пожалуй, пока не стану тебе верить, мне кажется уже завтра, я буду во всем сомневаться, и подозревать тебя во всех своих бедах.

– Так это будет завтра, – и тут он обратился к Нацтеру: – Ты хочешь меня о чем-то спросить?

Парень кивнул.

– Что будет с букарусом?

– Ты думаешь, я могу избавиться от талисмана удачи?

Нацтер внимательно наблюдал за султаном. Он вполне мог так думать. Кардинальные перемены, произошедшие с Татхенганом с того времени, как месть Воскрешающей настигла его, юноше не внушали доверия. Он потом не раз мне будет говорить, что поведение султана его беспокоит.

– Он уже в покоях Лануф. Кстати, вы можете жить вместе, но если ты предпочитаешь отдельно, я все устрою.

– Ни в коем случае! – воскликнул Нацтер. – Я должен быть рядом с Лануф.

– Замечательно. Что будете делать после обеда?

Каким бы не было хорошим мое настроение, я решила, что оно не заставит меня выложить свои истинные планы султану. И я ответила следующее:

– Я, пожалуй, лягу спать. Что-то совсем без сил.

– И я тоже, – заверил Нацтер.

Татхенган, если и заподозрил неправду в наших словах, то сделал вид, что ничего не заметил.

Обед подходил к концу. Нацтер откровенно заскучал. Я и Татхенган тоже закончили утолять голод, но продолжали перекидываться веселыми шуточками. Я впервые видела Татхенгана таким беззаботным и раскованным.

– Я хотел бы вас пригласить сыграть в карты или шахматы вечером. Согласны?

– Ты обещаешь, что игра будет честной?

– Я же султан, мне жульничать ни к чему.

– Значит, нам обманывать можно, – засмеялась я, – мы подумаем над твоим предложением.

После этого мы удалились, оставив Татхенгана в гордом одиночестве, размышлять над своими проблемами.