Плацдарм для одиночки

– Можно без званий, доктор Силк.

– Э…, да, конечно. Так вот, Дин, вы слышали что-нибудь о ментальных полях? – полковник медслужбы вопросительно взглянул на меня.

Беседа проходила в неформальной обстановке. Генерал Клэй привез меня в центральную клинику адмиралтейства и передал с рук на руки местному медицинскому светилу, который взялся мне все объяснить. Сам Клэй тоже пожелал присутствовать и притащил с собой еще пару генералов, которых я мельком видел раньше в штабных коридорах.

– Только в общих чертах. Знаю, что ваш департамент занимается этой темой. Не более того.

– Ну, вдаваться в подробности я не вижу смысла, но пару моментов все же проясню. Физическая природа этой субстанции до последнего времени была не вполне понятна. Имелось много эмпирических данных, подтверждающих существование ментальных полей, позволяющих мгновенно передавать информацию, связанную с мозговой активностью разумных существ, на практически неограниченные расстояния, но принципы управления этими полями оставались, да и сейчас еще остаются, за пределами нашего понимания. Как ни странно, толчком к прорыву в этом направлении послужила атака врага, жертвой которой стали вы и еще полторы тысячи наших военных. Нельзя сказать, что артефакт, примененный э… жаберами – так, кажется, вы их называете? – работал на основе только ментополей, но как один из поражающих факторов их колебания точно использовались. В общем, детали не важны, но изучение изменений в мозге пострадавших дало нам ключ к частичному пониманию природы этого феномена. Потерпите немного, я уже перехожу к главному. В результате мы модернизировали одну из наших экспериментальных установок и получили нечто вроде сканера, позволяющего в определенных пределах изучать ментальные поля на очень больших расстояниях от нас. Речь идет о миллионах световых лет. К сожалению, на меньших расстояниях сигналы сливаются и забиваются помехами, но не суть важно. Важно другое. Мы обнаружили цивилизацию людей. Очень далеко, мы даже не можем указать точное направление. Нам повезло в том, что совпало много случайных факторов. Мы сумели подключиться к ментальному полю человека, находящегося в коме. Он болен. По представлениям их медицины, болен неизлечимо, но мы знаем эту болезнь и умеем ее лечить. Уровень развития их цивилизации существенно ниже нашего. Они отстают лет на двести, не меньше. Совсем недавно открыли гипер и начали осваивать межзвездные перелеты. И почти сразу наткнулись на враждебную расу. Гуманоидную, но не человеческую. Там, как и у нас, идет война. Не скажу, что люди ее проигрывают, но она отнимает все силы цивилизации и конца ей не видно.

– И чем же они могут нам помочь? – сорвался с моих губ вопрос, явно написанный на лицах всех слушателей, кто еще был не в теме.

– Господа генералы, скажите честно, мы сможем победить в этой войне?

В кабинете доктора повисла молчаливая пауза. В конце концов, ее нарушил Клэй.

– Это очень тяжелый вопрос, доктор Силк. Скажем так, если не произойдет принципиального прорыва в области вооружений, мы проиграем.

– И сколько мы еще продержимся? Ведь прорывы в области вооружений бывают не только у нас, но и у врага.

– Война идет уже почти сто лет. Пока нам есть куда отступать, но бесконечно это продолжаться не может. Двадцать, при удаче тридцать лет у нас еще есть.

– А дальше?

– А дальше все, доктор. Нас выбьют из освоенных миров, соединенных сетью стационарных гиперпорталов, и идти нам станет некуда, разве что в открытый космос, в межгалактическое пространство. Но не думаю, что нам дадут уйти. Догонят и уничтожат. Гипером жабы владеют не хуже нас.

– Вот вам и ответ на ваш вопрос, господа генералы. Нам нужно место, куда мы сможем сбежать, если дело обернется совсем плохо. Вот оно, это место. Мы вам его нашли.

– Но как вы предполагаете туда попасть? Вы ведь не можете даже указать направление. Да и знай вы его, что толку? Линейное движение в гипере на такое расстояние займет тысячи лет. Здесь нужен стационарный портал. Пара ворот: у нас и у них. Кроме того, нужно знать подпространственные координаты выхода.

– А вот для этого, господа, вы и вытаскивали нашего героического бригадного генерала из той неприятности, в которую он из лучших побуждений влип в системе Дельты Кирсани. Суть в том, что мозг генерала подвергся облучению артефактом жаберов и претерпел некоторые изменения. Теперь он способен вступить в резонанс с мозгом юноши, лежащего в коме в миллионах световых лет отсюда, а это означает, что мы можем провести перенос сознания генерала Дина в мозг этого человека. Мало того, мы можем закачать в него массу знаний, которые могут генералу там очень пригодиться.

– Постойте, доктор, – удивился я, – но ведь я не один попал под облучение. У вас в госпиталях, как минимум, еще тысяча таких пациентов.

– Мы обследовали всех. К сожалению, они не подходят. Индивидуальные особенности мозга, что поделать. Ну а с вами нам очень повезло. Ваш опыт там придется как нельзя кстати.

– Но ведь тот человек неизлечимо болен и находится в коме…

– Только это и позволило нам подключиться к его мозгу. Кома и болезнь это, безусловно, проблемы, но решение есть. При переносе сознания мы загрузим в ваш мозг огромный объем данных, в том числе и о способах лечения этой болезни. Ваш мозг, естественно не выдержит. Если бы можно было так учить всех людей, мы бы давно победили жаберов. Но, увы, человеческий мозг не справляется с прямой закачкой данных. Однако ваш случай особый. Ваш мозг умрет, но это будет уже не важно. Сознание вместе с закачанной информацией перенесется в новое тело.

– А если я так и умру, не выйдя из комы?

– Очень маловероятно. Перенос сознания стимулирует мозговую активность и иммунную систему реципиента. Две-три недели ремиссии у вас будет почти наверняка. За это время вы должны решить проблему.

– Ну а потом вас ждет карьера военного, генерал, – вступил в разговор старший по званию из присутствующих, генерал армии Филт, – Вам не привыкать. Вы должны будете занять высокую позицию в структурах власти потенциальных союзников и обеспечить постройку вторых ворот стационарного гиперпортала. Все знания для этого в вашем мозгу будут, гиперкоординаты тоже. А мы здесь построим свои ворота. Для них уже нашли глухой медвежий угол на задворках галактики, и если все пойдет совсем плохо, у нас появится шанс сохраниться, как вид и начать все заново.

– А как же та цивилизация? Они могут и не захотеть нас принять.

– А вот это во многом будет зависеть от вас, генерал. На самом деле, у нас есть очень много точек соприкосновения. И мы, и они – люди, а значит, сможем договориться. Мы обеспечим им технологический прорыв и поможем выиграть их войну. Они помогут нам в освоении новых территорий для наших колоний или пригласят на свои планеты, если на то будет их желание. В любом случае, навязывать себя мы им не будем. Не захотят сотрудничать – уйдем в неисследованный ими космос и начнем все сначала.

– Доктор Силк, а технически у вас уже все готово? – меня охватило нервное возбуждение, бороться с которым едва хватало всей моей выдержки.

– Практически. Осталась тонкая настройка аппаратуры, невозможная без вашего непосредственного участия. Требуется только ваше согласие.

– Согласие? – я позволил себе легкую улыбку, – оно у вас есть.

* * *

За открытым окном сестринской под легким ветром раскачивались ветки тополя. Начало июня несло с собой запахи лета, которые чувствовались даже сквозь намертво въевшийся в мебель и стены запах больницы. Ольга сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и просматривала новости на планшете. Резкий писк аппаратуры мониторинга заставил ее вскочить и броситься к приборам контроля состояния больных. Рука медсестры заученным движением нажала кнопку вызова.

– Что случилось, Оленька? – раздался в коммуникаторе голос дежурного врача.

– Илья Сергеевич, в шестой реанимационной пациент пришел в сознание.

* * *

Я очнулся. Голова не просто болела, она раскалывалась так, что хотелось снова провалиться в беспамятство. Открыть глаза я даже не пытался, понимая, что свет только усилит боль.

С негромким щелчком открылась дверь, и в комнату, а может палату, кто-то зашел. Я сделал над собой усилие и приоткрыл глаза. Вопреки худшим ожиданиям голова сильнее болеть не стала, скорее наоборот. Я лежал на узкой кровати, вокруг которой на штативах и специальных подставках перемигивались десятками разноцветных огоньков довольно громоздкие медицинские приборы, от которых к моему телу тянулись прозрачные трубки и какие-то провода. Сам я с ног до головы был облеплен датчиками, инъекторами и другими устройствами, служащими, судя по периодическому легкому покалыванию в разных местах, для электростимуляции мышц.

Вошедших оказалось двое. Впереди шел среднего возраста мужчина с каким-то плоским устройством в руках, а чуть сзади держалась симпатичная молодая женщина. Оба направились прямо ко мне.

– Как вы себя чувствуете, молодой человек? – спросил мужчина, внимательно глядя на меня.

Язык, на котором он задал вопрос, показался мне совершенно незнакомым и очень непривычным по звучанию, но я прекрасно все понял. Доктор Силк предупреждал меня перед переносом, что память и навыки моего нового тела никуда не денутся, но свободное понимание чужого языка все равно вызвало очень необычные ощущения.

– Очень болит голова, – попробовал ответить я, и, судя по кивку мужчины, у меня это вполне получилось.

– Это неудивительно, Игорь. Удивительно, что вы вообще очнулись. Мы ожидали, что это произойдет не раньше, чем через три дня после лучевой терапии, а не прошло еще и суток.

– Я понимаю, Илья Сергеевич, – я вспомнил имя доктора и этот факт меня обрадовал, – вы можете как-то снять головную боль, но так, чтобы я остался с ясным сознанием?

– Да, конечно, но вам, Игорь, сейчас лучше поспать. Оля, сделайте пациенту инъекцию декатерала.

– Илья Сергеевич, – я попытался придать своему голосу твердость, – вы ведь понимаете, что у меня осталось не так много времени. Я бы предпочел провести его в сознании. У меня еще много незавершенных дел, и я бы хотел довести их до конца, прежде чем…, ну, вы сами знаете.

Доктор знал. Последняя стадия астероидной горячки не оставляла человеку шансов на какие-либо осознанные поступки. Боль столь сильна, что даже сильнодействующие наркотики не способны снизить ее до хотя бы терпимого уровня.

Илья Сергеевич хотел было что-то возразить, но передумал.

– Оля, не нужно декатерал. Ограничимся мэлтрином. Игорь, я чем-то еще могу вам помочь?

– Да. Можно попросить у вас планшет и доступ в сеть?

– Конечно. Оля вам все принесет.

– И еще, – я прислушался к своим ощущениям, – нельзя ли что-нибудь поесть?

– У вас появился аппетит? Это очень необычно. Вы уже довольно давно на внутривенном питании, так что желудок отвык от нормальной пищи. Пожалуй, можно начать с кружки овощного бульона, не более. Что-то еще?