Укротитель диких

– Мария, – сказал он, – пожалуйста, послушай меня!

– Как глас Божий! – воскликнула женщина, остановившись и теснее прижав ребенка к груди.

– Ты знаешь, Мария, что иногда в тело вселяется дух дьявола? – спросил Рори.

– Да, – ответила она, дрожа с головы до ног и стремясь еще больше прикрыть ребенка своими руками.

– Ему надо дать возможность выйти наружу, – сказал он. – А ты держишь злой дух в тепле и уюте, вот почему он не оставляет твоего сына.

– Ага! – выпалил Педро Гонсалес. По его глупому лицу, как блик света, промелькнула мысль. – Я же говорил!

– Ты дурак и сын дурака, – резко оборвала его Мария. – Придержи свой язык. Молчи и слушай. Отец, я принимаю твои слова прямо в сердце, как святое таинство.

– Ну а теперь, – произнес Рори, теребя подбородок и набираясь храбрости, – я скажу тебе, что буду делать.

– Слушаю, отец! – покорно сказала Мария.

– Я прогоню злой дух, который убивает маленького Хуана.

– Хвала Господу и тебе, отец Рори!

– Подожди, – остановил ее Мичел. – Я смогу это сделать, только если вы поверите в меня. Только если вы будете следовать моим указаниям, мы сможем изгнать злой дух.

– Мы уже видели, как старый мул превратился в молодого жеребца, – сказал Педро, кивая.

– Ну ладно, – продолжил Рори. – Во-первых, держите ребенка весь день на открытом воздухе в тени дубовых деревьев, где прохладно и дует ветер. Соседи могут присмотреть за девочками.

– Да они сами могут присмотреть за собой! – воодушевилась Мария. – Мы сделаем это. Наш отец считает, что сильный свежий ветер не повредит Хуану?

– Я уверен в этом, – солгал Рори. – Кроме того, снимите с него три из этих одеял. Одного вполне достаточно. Ночью окна и двери в доме оставьте открытыми.

Женщина почти задохнулась.

– Но ужасный, сырой ночной воздух, отец! – запротестовала она.

Педро хранил молчание, но и он содрогнулся от этой мысли.

– Ради жизни вашего сына, – напомнил им Рори.

– Конечно! Мы сделаем так, как ты говоришь, – сказала Мария.

– И вместо масла, – продолжил Рори, – давайте ему три раза в день овсяную кашу, разбавленную молоком. Когда он будет вечером в доме, не шумите и соседей попросите не шуметь. Мое заклинание свершается только в тишине.

– Ах! – воскликнула Мария. – Я начинаю верить, что злой дух выйдет из него!

– Верь и не сомневайся, – поддержал ее Рори. – Я буду день и ночь помогать вам.

– Благослови тебя Господь! – хором произнесли родители.

– Да, и еще! – вспомнил Рори. – Когда ребенок в доме, ни в коем случае не топите печь, слышите?

– Слышим и верим. Все будет сделано, как ты говоришь, – ответила мать.

– Гляди, Мария, – прошептал удивленный муж. – Он перестал плакать. Ты видишь? Он больше не плачет. Господь свидетель, это чудо! Он улыбается отцу Рори!

– И правда, – обрадовалась Мария, – злой дух уходит из него.

– Быстрее идите домой и не шумите, – напомнил Рори Мичел. – Погасите огонь в печи, откройте окна, двери и снимите с ребенка три одеяла. Дайте ему немного овсяной каши с молоком. Если у вас ее нет, попросите у соседей. Вы увидите, до утра он крепко уснет.

Педро и Мария уже выходили. Дрожащие губы благословляли его, а Рори смотрел им вслед, и неверная улыбка кривила его губы.

– Благословляю вас, – тихо прошептал он, а потом грустно рассмеялся в темноте конюшни.

Глава 5

Жизнь у колдуна, оказывается, непростая. Первые дни Рори боялся даже попадаться на глаза мексиканцам. Но через три дня рекомендации, которые он дал наугад, стали приносить пользу маленькому Хуану. Желудок ребенка уже мог переваривать простую пищу. На свежем воздухе ему дышалось лучше, чем в тесном доме, полном чада и испарений, плотно закрытом днем и ночью.

Мальчик прекрасно себя чувствовал под дубовыми деревьями, где теперь проводил все время, наслаждаясь теплом и свежестью. Мария клялась, что он начал поправляться и морщины на его тонкой шейке стали не такими глубокими. На щеках появился румянец, – если сомневаетесь, убедитесь сами. Плакал он теперь очень редко, всю прошлую ночь спокойно проспал, а утром проснулся, сердитым криком требуя еду.

Бедняжка Мария! Как она теперь была счастлива! Слухи распространялись по округе, и к ней один за другим стали приходить люди. Они сидели под дубом и расспрашивали ее о чуде. Мексиканцы подозревали, что душа маленького Хуана могла быть продана дьяволу, но все равно завидовали счастливым родителям.

Ну а как сам колдун?

Мексиканцы тайком крестились, проходя мимо Рори, но всегда приветливо улыбались ему – ведь он смог превратить старого мула в молодого, а потом совершил еще большее чудо. Это не было мгновенным исцелением, но ребенок-то поправлялся! Таким человеком следует восхищаться, преклоняться перед ним, даже если он и получил тайную силу от дьявола.

Самое удивительное было то, что все оказалось так просто. Ни лекарств, ни трав, ни заклинаний. Он просто дал мальчику другую, хорошую судьбу. Дети приходили и стояли у изгороди загона, прижимая лица к плотно пригнанным доскам, чтобы поглазеть на великого человека, прогуливающего черного красавца Доктора.

– Что ты сделал для мексиканцев? – спросила Мичела Нэнси Уэйр.

– Ничего, – ответил он, – хотя они уверены в обратном. Ты ведь знаешь, как это бывает, – вбили что-то себе в голову, и все. Переубедить их невозможно.

– Я навещала бедную старуху, мать двух бандитов, Алонсо и Мигеля, не знаю их фамилии. Женщина была прикована к постели, и я приходила к ней два-три раза в неделю. Тяжело было смотреть, как она лежит и тихо умирает, сжимая в руках четки и бормоча молитвы о спасении души. А сегодня утром я зашла и вижу: она готовит еду для сыновей! Говорит, это ты поднял ее с постели!

Рори рассмеялся.

– В этом нет ничего особенного. Старуха умирала, потому что ей не хотелось жить. Но когда она услышала о ребенке… – Он вдруг замолчал.

– Я знаю, – перебила его Нэнси. – О ребенке Марии, да? Все батраки судачат об этом чуде. Рори, ты что, умеешь лечить?

– Вовсе нет, – ответил он. – Но старая Алисия поверила в это, послала за мной и попросила сделать ее моложе. Я не засмеялся. Я теперь не могу смеяться над ними. Они ждут от меня чудес. Эти два метиса, Алонсо и Мигель, стояли и злобно смотрели на меня, требуя, чтобы я что-то сделал. Тогда я не рассмеялся просто из-за страха получить нож под ребра. Посмотрел я ей в глаза. Они были чистыми. Алисия рассказала мне, что у нее нет сил и она не вставала с постели почти месяц. Тогда я пообещал сделать ее молодой.

– И сделал! – воскликнула Нэнси.

– Я велел ей вставать с постели каждый день, выходить на крыльцо и сидеть на солнце, пока не закружится голова. Скоро она почувствовала себя лучше, бодрее. Вот и вся история. Ее вера подняла ее с постели. Когда я последний раз навещал ее, она сидела на полу, скрестив ноги, и любовалась своим безобразным лицом. Сказала, что уже помолодела на три года. Она чистокровная апачи, не так ли?

– Кажется, да.

Он достал нож, красиво отделанный серебром.