Зажги мой огонь

– Ладно, второй раз за минуту подлизываться, это запрещенный прием. Я скоро вернусь, – она встала, и накинула на плечо сумочку, – тебе только минералку? Больше ничего?

– Больше ничего. Спасибо.

Энни вышла из палаты, закрыв за собой дверь. Билли лег на подушку и закрыл глаза.

“Как я понимаю, тебе больше нравятся худенькие”, – спросил внутренний голос.

“Ты как будто не я, – ответил Билли мысленно, – это ты мне скажи, кто мне больше нравится, ты ж моя память, сам сказал”.

“Хм. сейчас подожди, пробегусь по воспоминаниям… Надо же, как интересно, Билли, а тебе действительно больше нравится биться о камни, чем качаться на волнах. Согласно статистическим данным, пухленьких у тебя было…. Да считай, что и не было, – кроме той свинки Пеппы когда ты учился в восьмом классе, и вот еще Энни. А так ты у нас больше по костям специалист”.

“Слушай, а у тебя режима выключения нет? Тебя никак нельзя заткнуть? Ты все время гадости говоришь.”

“Увы, синьор, тут только терпеть. И потом, это не гадости. Это факты. А они не всегда приятны.”

Дверь в палату снова открылась, прервав внутренний диалог. Сначала Морган решил, что Энни что-то забыла, и поэтому вернулась, но вместо нее в дверном проеме показалась спина здорового мужика в плаще, поверх которого был накинут белый халат. Мужик что-то тащил в палату. Следом за ним и его грузом, в комнату разом ввалилось еще пятеро здоровых лбов, в которых Морган опознал всю свою бригаду.

Шеф, – а в плаще и халате был именно он, – развернулся вокруг себя, и продемонстрировал Билли огромную металлическую тележку, наверху которой лежала прямоугольная крышка.

– Морган, сукин ты живучий кот! Как же мы все рады, что ты выкарабкался!!! Но особенно я!

Шеф бросился вперед, и обнял одной рукой Билла за голову. Левая рука была спрятана под сложной повязкой. Поднимать Моргана с кровати он не рискнул, чтобы не повредить трубки системы, но обнять голову было можно. Ребята по очереди подошли к Биллу и пожали ему руку.

– Как дела, парни, – спросил Билли, – все хорошо?

– Все просто отлично, теперь, когда ты очнулся.

– Как рука, шеф?

– Ну, ты не поверишь. Современная медицина творит чудеса. Даже палец пришили на место. Будет работать, или нет, вопрос второй, но меня держали в больнице всего один день. Сделали столько рентгеновских снимков, что я теперь могу ночью в квартире ночник не включать, рука светится. Шучу, конечно. Но, сказали, что жить буду. А ты-то как, герой?

– Герой…

– Герой! Ты человека спас!

– То есть она выжила?

– Выжила, выжила, только сбежала, после того как вся эта катавасия началась, так что ее полиция до сих пор ищет.

– А пострадавших сколько? – спросил Билли, двигаясь вверх к изголовью кровати.

– Один погибший псих, – его взрывом так разметало и прожарило, что до сих пор пытаются опознать, двое с обосранными штанами из толпы зевак, ты, находившийся в коме четыре дня, и лейтенант полиции, с травмами средней тяжести.

– А с ним-то что случилось? – удивленно спросил Морган.

– Ну… тут такое дело… – замялся шеф.

– Какое?

– После того как ты вылетел из окна, Билли, – подхватил Мэтт, – и рухнул на крышу нашей машины, мы были уверены, что ты “все”.

– Что, прямо так страшно было?

– Чувак, ты бы видел взрыв, – сказал Стьюи, – шарахнуло так, что мы думали, что дом развалится.

– Стьюи, он был в нем – вдруг сказал Оливер, – он его видел даже лучше, чем мы…

– Так, а что с лейтенантом-то случилось?

– Сломанная челюсть и три ребра, – полушепотом сказал Мэтт, потирая нос, и отводя взгляд в сторону.

– Ничего не понял, я что, на него упал что ли? – удивился Морган.

– Нет, – сказал Стью, – ты упал на машину. А шеф взял один из наших пожарных рукавов, и одной рукой отмудохал этого засранца так, что его тоже увезли на скорой.

– И что теперь будет с тобой, шеф?

Фред насупился, посмотрел на свою замотанную руку, а потом на Билла.

– Знаешь, Билли-бой, если бы дверь не отрубила бы мне пальцы, я бы двумя руками его бы вообще убил.

– Если б она тебе пальцы не отрубила, ты бы сам и пошел, – напомнил ему Морган.

– Ну, твоя правда. Но речь сейчас не обо мне, а о тебе. У нас тут для тебя подарочек от муниципалитета. Точнее, они щедро выделили деньги, огромную сумму, и мы, добавив от себя, решили купить тебе вот это. Ребята, показывайте!

Мэтт подкатил к краю кровати столик, а Оливер снял крышку. Под ней был большой торт в виде пожарной машины, на крыше которой лежала распластавшаяся фигура. Билли засмеялся в голос. Остальные, кроме шефа, захлопали в ладоши.

– Ты настоящий герой Билли, – сказал Фред, –  Чертовы мэрия, полиция, и прочие мудаки могут думать, что хотят. Ты зашел внутрь, не побоявшись психа. Ты спас девушку. Ты выжил при взрыве. Эти умники либо сидели в своих кабинетах, либо наблюдали с безопасного расстояния, как ты ходил по краю.

Он повернулся к команде:

– Ребята, мы же и до этого знали, что Билли парень что надо?

Парни одобрительно загудели.

– Но теперь, Билли-бой, – ты для нас самый настоящий пример. Мы гордимся, что ты с нами, и пусть так и остается!

Вся бригада захлопала, засвистела и заулюлюкала так громко, что в палату влетела мисс Евенсон.

– Что здесь происходит? – с напускной суровостью спросила она, уперев руки в бока, – мне вызвать охрану?

– Нет-нет, миссис, – шеф прищурил глаза, пытаясь разглядеть, что написано на бэдже, висевшем на пышной груди Аники, – миссис Евенсон, мы уже уходим.

Щеки Аники стали пунцовые, и она глядя в глаза шефу выдала:

– Между прочим, я мисс Евенсон. Мисс. Аника. Евенсон.

– Тысяча извинений, мисс, – пробормотал смущенный шеф, – тысяча извинений. Можем ли мы в качестве примирения угостить вас этим тортом?