Чужак

– Я имею в виду головную повязку Великого Магистра Ордена Потаенной Травы. Твое легкомыслие меня доконает! Без этой, как ты изволишь выражаться, «тряпочки», никто не гарантирует, что ты когда-нибудь проснешься. Тебя устраивает такая перспектива?

– Не то чтобы очень. Я не забуду, Джуффин. Странно, что я умудрился забыть о ней вчера. А это неведомое чудище, притаившееся в засаде, не могло стать причиной моей рассеянности?

– А знаешь, вполне может быть. Тем хуже, сэр Макс, тем хуже.

– Если уж будете следить за мной, постарайтесь напомнить обо всех предосторожностях, когда я стану укладываться в постель. Одно из двух: или я действительно становлюсь рассеянным, или эта неведомая тварь делает из меня идиота.

– Ты прав. Случается и не такое. В любом случае лишнее напоминание тебе не повредит. Что-то ты мало ешь, как я погляжу. Не позволяй всякой ерунде портить тебе аппетит! Проблемы приходят и уходят, а твое брюхо остается с тобой. Его нужды – это святое.

– Я исправлюсь, сэр.

И я действительно исправился. Смел с тарелки свою порцию и потянулся за добавкой. Сэр Джуффин Халли смотрел на меня с умилением любящей бабушки.

Все это было прекрасно, но пришло время отправляться домой. На просмотр очередной серии местного «Кошмара на улице Вязов» с беднягой Максом в главной роли. Особого восторга в связи с этим я не испытывал. Сейчас меня поражал собственный идиотический героизм, под влиянием которого я давеча отказался ночевать у Джуффина. Якобы «в интересах дела», но если называть вещи своими именами – из глупого упрямства.

Дома было хорошо, несмотря ни на что. Солнечные лучи пробивались из-за новеньких занавесок цвета темного шоколада, приобретенных мной, чтобы превратить яркий дневной свет в теплый полумрак подводного грота. Разумеется, основной целью покупки было желание избавиться от вида из окна, который всего несколько дней назад стал чуть ли не основным аргументом в пользу выбранного жилища.

Присутствие Джуффина ощущалось в гостиной (невымытая чашка и пустой кувшин из-под камры) и в спальне (подушки и одеяла перекочевали в дальний угол гигантской постели, а моя библиотека у изголовья была подвергнута основательной цензуре, с последующим разбрасыванием неугодных книг по всей комнате). В соответствии со странной логикой внезапных ассоциаций я подумал, что надо бы все-таки завести котенка. «Если все это закончится быстро и благополучно, непременно заведу», – пообещал я себе. И принялся устраиваться поудобнее.

«Эй, Макс, – тут же настиг меня зов Джуффина, ненавязчивый как звон будильника. – Не забудь надеть повязку».

Я подскочил, как укушенный и поспешно обмотал шею охранной «тряпочкой». Грешные Магистры! Кто бы мог подумать, я действительно чуть не забыл про талисман. А ведь был так напуган, какое уж тут легкомыслие.

«Похоже, ты был прав, Макс. Твое внимание могло заниматься чем угодно, только не вопросами собственной безопасности. Тема амулета была искусно заблокирована. Весьма интересным образом – даже жаль, что ты пока не сможешь понять мои объяснения. Мы действительно столкнулись с любопытным явлением… Ладно. Подумай, может быть, у тебя есть и другие амулеты? Ну, просто вещи, к которым ты особенно хорошо относишься. Или вещи, с которыми тебе спокойно, как ребенку с любимой игрушкой. Обложись такими побрякушками с ног до головы. Вреда от них не будет, а кто знает, на что порой способны подобные мелкие талисманы? И не пыхти так, пытаясь послать мне зов. Я все время рядом – в каком-то смысле. Все вижу, все слышу. Все под контролем. Так что можешь расслабиться. Как ты давеча выразился? «Отбой»? В общем, конец связи».

Я задумался. Какие у меня могут быть амулеты? Впрочем, один все-таки есть. Коробочка с бальзамом для умывания из спальни сэра Маклука, мой первый боевой трофей. Я унес ее из того места, где ей не хотелось оставаться, и явственно ощущал, что вещица испытывает ко мне особого рода симпатию. Я бережно поместил своего маленького приятеля в изголовье.

Так, что еще? Ничего, кажется. Разве что «Дитя Багровой Жемчужины», Королевский подарок. Пусть тоже будет рядом. И третий том Энциклопедии Мира сэра Манги Мелифаро заодно. Я действительно привык с ним засыпать, как ребенок с плюшевым мишкой.

Построив изящную баррикаду из амулетов и ощупав шею, чтобы лишний раз убедиться в наличии могущественной «тряпочки», я обреченно улегся в постель. Немного полистал книгу. Сонливость подкралась быстро и незаметно, хотя поначалу я был уверен, что наш сегодняшний эксперимент вполне может провалиться по техническим причинам: от страха и напряжения я попросту не смогу заснуть. Нет, смотрите-ка, все в порядке. Даже чересчур. Чувствовал я себя так, словно меня накачали снотворным. Думаю, «Фредди Крюгер» из соседнего дома позаботился, чтобы никаких нарушений сна у его пациента не наблюдалось. «Надо будет спросить у Джуффина, так ли это, – сонно подумал я. – Хотя чего зря спрашивать, и так ясно…»

На сей раз кошмар получился не столь отвратительным. Я прекрасно понимал, что сплю. Помнил, кто я такой, зачем здесь нахожусь, чего жду и так далее. Присутствия Джуффина я не ощущал, но по крайней мере знал о нем теоретически.

Итак, я опять лежал на собственном обеденном столе в привычной позе «парадного блюда». Занавески, разумеется, были заботливо раздвинуты какой-то неведомой сволочью, поэтому от прекрасного вида на старинный особняк деться мне было некуда. Сердце то и дело сжималось от ужаса, словно бы некая невидимая рука делала мне болезненные внутримышечные инъекции, но у меня пока были силы для сопротивления. К собственному удивлению, я даже начинал злиться. Конечно, гнев пока ничем не мог мне помочь, но кто знает, что будет дальше. Во всяком случае, я ухватился за эту злость, поскольку она была не худшей альтернативой страху.

«Какая-то дрянь не дает мне спокойно спать в собственном доме, за аренду которого в конце концов уплачены деньги. Какая-то поганая мерзость лишает меня отдыха. И даже вместо настоящего остросюжетного кошмара мне навязывают какую-то тупую тягомотину!» – твердил я про себя. Словом, делал все что мог, чтобы по-настоящему завестись. Получалось довольно искренне.

«Молодец, Макс, – голос Джуффина прервал мой гневный внутренний монолог. – Действительно молодец, это работает. А теперь попробуй снова немного испугаться. Твой страх – отличная приманка. Не будешь бояться – тебя, возможно, и вовсе оставят в покое. Но нам-то надо выманить тварь из норы. Будь другом, сделай вид, что сдаешься».

Легко сказать – «испугайся»! К этому моменту я уже был готов крушить и ломать все вокруг. Думаю, на гребне праведного гнева я приближался к полной победе над отвратительным оцепенением, превратившим меня в беспомощнейшее существо во Вселенной.

Одно хорошо в такой ситуации – было бы желание испугаться, и все страшилки мира к услугам заплутавшего в стране кошмаров. Стоило мне снова сосредоточить внимание на темном треугольном окне соседнего дома и песчаной тропинке, угрожающе зависшей в воздухе, гнев сменился страхом, почти паническим. Эксперимента ради (а также во имя собственного психического благополучия) я попытался снова разозлиться. Получилось! Мне очень понравилась возможность быстро менять настроения. Не выбирать из двух зол, а оставить в своем распоряжении оба. Какое-никакое, а разнообразие.

Наконец мне удалось нащупать хрупкое равновесие между страхом и гневом. Бояться, но не до полной потери прочих чувств. Сердиться, но осознавать собственную беспомощность.

И тогда рука из темноты снова бросила горсть песка, потом еще и еще. Призрачная тропинка между нашими окнами становилась длиннее. Прошла вечность, потом еще одна вечность. На исходе третьей вечности мое сердце в очередной раз попыталось отказаться принимать в этом участие, но я с ним договорился. Можно было проснуться, но мне не хотелось дожидаться завтрашнего дня, чтобы посмотреть новую серию. Джуффин хотел полюбоваться на главное действующее лицо этой полуденной мистерии. Я решил, что постараюсь доставить ему такое удовольствие. Буду терпеть, сколько смогу, а потом – еще чуть-чуть. Как и визит к дантисту, такое удовольствие лучше не растягивать надолго.

Когда краешек песчаной тропинки подобрался к столу, на котором пребывала беспомощная груда страха и злости, именуемая Максом, я даже испытал некоторое облегчение. Развязка приближалась.

И точно! Темный силуэт появился в оконном проеме и сделал первый шаг по призрачной дорожке. Шаг за шагом он приближался ко мне. Средних лет мужчина с неразличимым лицом и пустыми блестящими глазами.

Я вдруг понял, что больше не контролирую ситуацию. Не потому, что все это чересчур жутко. И даже не потому, что существо не было (никак не могло быть!) человеком. К этому я теоретически приготовился. Но между нами уже установилась некая связь, и это было много хуже страхов и прочих душевных переживаний. Я не просто ощущал, а видел, как нечто начало изливаться из моего тела. Не кровь, а какая-то невидимая субстанция, насчет которой мне было ясно одно: дальнейшее существование в каком бы то ни было виде без этой штуки совершенно немыслимо.

Что-то сдавило мне горло. Не сказать чтобы сильно, но этого внезапного происшествия вполне хватило, чтобы проснуться. «Тряпочка», о достоинствах которой так много говорил сэр Джуффин Халли, сработала замечательно, а главное – вовремя. Еще секунда – и я не уверен, что ей было бы кого будить.

Я спустил ноги с обеденного стола, уже ничему не удивляясь. Створка распахнувшегося окна жалобно поскрипывала на ветру. Я закрыл окно и с облегчением задернул занавески. Тело смущенно намекнуло, что не прочь грохнуться в обморок. Я погрозил ему кулаком: только попробуй!

«Доброе утро, Макс, – бодрый голос Джуффина медом пролился на мое измученное сознание. – Ты просто молодец, парень! Действительно молодец. Поздравляю тебя с окончанием этого неприятного приключения. Теперь мы знаем все, что нам нужно, так что и настоящий финал не за горами. Хлебни бальзама Кахара так, словно сегодня твоя свадьба, почисти перышки – и бегом ко мне. Ясно? Отбой!»

«Ясно», – машинально ответил я и пополз в спальню. Пять минут спустя, уже вприпрыжку, спустился в ванную комнату, возвращенный к жизни целебнейшим из напитков этого Мира.

Только теперь до меня дошел смысл слов Джуффина. «Поздравляю тебя с окончанием этого неприятного приключения», – вот как он сказал. Значит – все? Значит, как бы там ни было, но этого кошмара я больше не увижу? Грешные Магистры, что еще нужно человеку для того, чтобы быть счастливым!

По дороге на службу я решил, что человеку еще нужен легкий завтрак. В «Сытом скелете», например. И решительно свернул в теплый полумрак. Сэр Джуффин Халли никогда не требовал от своих подчиненных оставаться голодными, даже в интересах дела.

Народу в Доме у Моста сегодня было побольше, чем всегда. Сэр Лонли-Локли делал заметки в своей объемистой тетради, скорчившись на краешке стула в столь неудобной позе, что на него смотреть было больно. Сэр Мелифаро, только что прибывший из родительского поместья, выскочил из своего кабинета, как чертик из бутылки, вопя, что пришел самый знаменитый из незаконнорожденных принцев и он невероятно счастлив погреться в лучах моей славы. Я решил, что бедняга совсем спятил. Потом до меня дошло, что парень имеет в виду Королевский подарок, какового я удостоился три дня… нет, целую вечность назад. Ночные кошмары кого угодно убедят, что все суета сует и томление духа.

Погрозив кулаком своей «светлой половине», я пообещал, что «папе пожалуюсь», и отправился прямехонько к Джуффину.

В его кабинете я застал леди Меламори, слишком мрачную для только что освобожденной «узницы».

– Хорошо, что ты пришел, Макс. Но наше дело подождет. У нас тут, можно сказать, семейные неприятности. Позову-ка я остальных ребят.

– «Семейные неприятности»? Как это? – изумился я.

– Меня обокрали, – пожаловалась Меламори. – Возвращаюсь домой, а там… Все перевернуто, шкатулки открыты. Дырку в небе над этим ворьем, обидно-то как! Когда я поступила на службу в Тайный Сыск, была уверена, что уж теперь-то мой дом всякая шваль будет за три квартала обходить.

– Какие проблемы, леди? – бодро спросил я. – Встаньте на след мерзавца и дело с концом.

– Да нет там никакого следа! – рявкнула Меламори. – Такое впечатление, что все само ушло.

– А я всегда говорил, что одинокая жизнь – не для маленькой красивой барышни, – с порога заявил сэр Мелифаро. – Если бы в твоей спальне, незабвенная, сидел я, ничего бы не случилось.

– Я заведу собаку, – поджав губки, пообещала Меламори. – Тоже сторож, а жрет меньше. И, говорят, даже человеческую речь понимает – в отличие от некоторых.

Лонли-Локли вежливо пропустил вперед сэра Кофу и вошел следом. Все, кроме Луукфи, были в сборе, а его в таких случаях, как я понял, обычно не тревожат – к его работе в Большом Архиве наша повседневная суета отношения не имеет.

– Ну что, господа, по вкусу ли вам новость? – сэр Джуффин обвел нас тяжелым взглядом. – Наших бьют! Надеюсь, все согласны, что барахло Меламори должно быть возвращено на место сегодня же. Поскольку леди расстроена, что не способствует и нашему хорошему настроению, а весь город с любопытством ждет устрашающих действий Тайных Сыщиков… Я знаю, девочка, что ты никому ничего не говорила, но в Ехо полно дерьмовых ясновидцев! Сэр Мелифаро, это дело будет на твоей совести. Делай, что хочешь, но мы с Максом вынуждены заняться другой неотложной проблемой. Так уж совпало.

Мелифаро тут же устроился на подлокотнике кресла Меламори. Я без особого удовольствия отметил, что леди уткнулась носиком в его плечо.

– Полный список украденных вещей, душа моя. – Мелифаро фамильярно потянул коллегу за кончик длинной челки.

– Тридцать восемь колец, все с фамильным клеймом Блиммов на внутренней стороне. Деньги… не знаю, сколько там их было, не считала. Но много денег. Пара тысяч корон, чуть больше, чуть меньше… Словом, не знаю. Восемь ожерелий, тоже с фамильным клеймом на застежке. У нас в семье всегда метят драгоценности. Я подшучивала над родичами, оказалось – напрасно. Кажется, это все. Талисманы они не тронули. Да, чуть не забыла! Еще сперли ту самую куклу, которую ты подарил мне в День Середины Года. Помнишь?

Мелифаро нахмурился.

– Помню, конечно. Такие прорехи в кошельке быстро не забываются. Красивая игрушка. Странно, что они ее взяли. Остальное – это как раз понятно… Сэр Джуффин, может быть, угостите камрой, раз уж мы все собрались? Вместе подумаем, поболтаем. Я соскучился в этой грешной деревне! Ваше «дело поважнее» ждет еще полчаса, надеюсь?