Чужак

– Как же они не разнесли Мир на клочья?

– К тому шло, Макс, к тому шло… Но поговорить об этом мы еще успеем. А сегодняшняя ночь наступила специально для того, чтобы подарить тебе возможность как следует позаниматься. Так что возьми вон ту чашку…

Все это было слишком хорошо, чтобы продолжаться долго. Идиллия закончилась вечером третьего дня, когда Кимпа доложил о прибытии сэра Маклука.

– Странно, – заметил Джуффин. – За десять лет нашего соседства Маклук впервые удостоил меня визитом. И так запросто! Я бы сказал, чересчур запросто. Чует мое сердце, принесли мне работу на дом.

Он как в воду глядел.

– Я не решился послать вам зов, поскольку вынужден просить о большой услуге! – с порога заявил сэр Маклук. Одной рукой он держался за грудь, другая отчаянно жестикулировала. – Прошу прощения, сэр Халли, но я нуждаюсь в вашем внимании и помощи.

Они обменялись долгими взглядами. Видимо, старик перешел на Безмолвную речь. Минуту спустя, Джуффин нахмурился. Сэр Маклук как-то виновато пожал плечами.

– Идемте. – Сказал Джуффин, поднимаясь из-за стола. – И ты, Макс, с нами. Можешь не наряжаться: по делу все же идем.

Впервые я наблюдал сэра Джуффина Халли в деле, вернее, на пороге дела. Скорость, с которой он пересек сад, наверняка превышала крейсерскую скорость его амобилера. Я добровольно взял на себя заботу о сэре Маклуке, который явно чувствовал себя неуютно без четверых оболтусов с носилками. Мы пришли к финишу без рекордов, но зато и без особого ущерба для его слабых коленей. По дороге сэр Маклук изволил изложить «интеллигентному варвару» суть дела. Кажется, ему просто хотелось отвести душу.

– У меня есть слуга. Вернее, был слуга. Кропс Кулли. Хороший юноша, я даже собирался пристроить его ко Двору, лет через пятнадцать – двадцать, когда наберется опыта, поскольку опыт… Впрочем, не буду отвлекаться. Несколько дней назад он пропал. Ну, пропал – и пропал. У него была девушка на Правом Берегу. Конечно, его коллеги решили, что молодость бывает раз в жизни, и не стали поднимать шум. Знаете, простому люду порой тоже доступна благородная скрытность. Мне о его пропаже доложили только сегодня, поскольку его девушка встретила на рынке Линуса, моего повара, и начала спрашивать, почему это Кропс давно к ней не приходил, неужели ему совсем не положено Дней Свободы от забот? Тогда все разволновались, потому как – зачем бы это Кропсу Кулли исчезать невесть куда? А полчаса назад Мадди и Шувиш, как всегда в это время, отправились убирать комнату моего покойного кузена, сэра Маклука-Олли… Да, сэр Макс, у меня был кузен, большой, скажу вам, зануда, он даже умереть собирался лет десять, пока наконец решился это сделать в начале года, вскоре после Дня Чужих Богов. Да… И в комнате покойного кузена Олли они нашли бедного господина Кулли, в таком виде… – сэр Маклук раздраженно пожал плечами, словно хотел сказать, что никак не ожидал от бедняги Кропса Кулли такой выходки, пусть даже посмертной.

Тем временем мы добрались до маленькой дверцы – обычного, не парадного, входа в роскошные апартаменты Маклука. Выговорившись, старик немного успокоился. Безмолвная речь – дело хорошее, но психотерапевты не зря заставляют пациентов говорить вслух.

Не тратя времени на вызов паланкинов, мы проследовали в спальню покойного сэра Олли.

Почти половину комнаты занимал мягкий пол. Здесь, в Ехо, считается, что именно так и должна выглядеть кровать. Несколько крошечных инкрустированных столиков нестройными рядами окружали гигантское ложе. Одна из стен представляла собой огромное окно в сад. У противоположной стены располагалось старинное зеркало, сбоку от которого приютился маленький туалетный столик.

Хорошо, если бы этим дело и ограничивалось. Но был в спальне еще один предмет обстановки. На полу между зеркалом и окном лежал труп. Мертвое тело, больше всего похожее на замусоленную жевательную резинку. Зрелище даже не было ужасным. Оно было нелепым, несуразным. Это как-то не вязалось с моими представлениями о несчастных жертвах преступлений: вместо потоков крови, разбрызганных мозгов и леденящих глаз мертвеца – какая-то жалкая жвачка.

Джуффина я заметил не сразу. Он забился в самый дальний угол комнаты. Его раскосые глаза фосфоресцировали в полумраке. Завидев нас, Джуффин покинул свой пост и подошел с озабоченным лицом.

– Две плохие новости – пока. Думаю, позже их будет больше. Первая: это не заурядное убийство. Голыми руками парня до такого состояния не доведешь. И вторая: я не обнаружил никаких следов Запретной магии. Это зеркало у меня на большом подозрении, поскольку находится слишком близко к телу. Но при его изготовлении использовалась черная магия максимум второй ступени. Самое большее, третьей. И это было очень давно. – Джуффин задумчиво повертел в руках курительную трубку, в которую был вмонтирован своего рода «индикатор», выдающий точную информацию о силе магии, с проявлениями которой довелось столкнуться. Стрелка индикатора стояла на цифре 2, на черной половинке круглого «циферблата». Иногда она вздрагивала, пытаясь переползти на тройку, но на это достижение магии, заключенной в старинном зеркале, явно не хватало.

– Мой вам совет, сосед: идите-ка вы отдыхать. Только скажите своим вассалам, что мы с Максом здесь еще покрутимся. Пусть посодействуют следствию.

– Сэр Халли, вы уверены, что я вам ничем не могу помочь?

– Уверен, – вздохнул Джуффин. – Вы не можете. Возможно, ваши люди смогут, поэтому отдайте им соответствующее распоряжение и идите к себе. Что бы ни случилось, это не повод пренебрегать собственным здоровьем.

– Спасибо, – улыбнулся старик, – с меня на сегодня действительно хватит.

Сэр Маклук с надеждой обернулся к дверям. На пороге стоял весьма колоритный господин, судя по всему, его ровесник. Лицо незнакомца вполне подошло бы какому-нибудь Великому Инквизитору, помещать его под серый тюрбан слуги было недопустимым расточительством. Но не я создавал этот Мир, и не мне менять вещи местами.

– Дорогой Говинс, – сказал «Великому Инквизитору» сэр Маклук, – будьте любезны содействовать этим великолепным господам во всех их начинаниях. Это наш сосед, сэр Джуффин Халли, и он…

– Мне ли, старейшему читателю «Суеты Ехо», не знать сэра Почтеннейшего Начальника! – инквизиторская физиономия расплылась в подобострастной улыбке.

– Вот и славно, – почти шепотом сказал сэр Маклук, – Говинс все уладит. Он все еще покрепче меня, хотя и нянчился со мной в те давние благословенные времена, когда я не мог самостоятельно стащить из кухни блюдце с вареньем.

На этой лирической ноте сэр Маклук был подхвачен истосковавшимися по любимой работе носильщиками, водружен на паланкин и унесен в спальню.

– Если не возражаете, я побеседую с вами через несколько минут. Надеюсь, что мудрость уже говорит вам, что местом встречи могло бы стать более… э-э-э… прибранное помещение! – с неотразимой улыбкой сказал Говинсу сэр Джуффин.

– Малая гостиная, лучшая камра в столице и ваш покорный слуга будут ждать вас в любое время, – с этими словами старик растворился в полумраке коридора.

Мы остались одни, если не считать пожеванного парня, а его теперь уже действительно можно было не принимать в расчет.

– Макс, – повернулся ко мне мгновенно утративший жизнерадостность Джуффин, – есть еще одна плохая новость. Ни одна вещь в этой комнате не хочет открывать прошлое. Они, как бы это сказать… Нет, лучше просто попробуем еще раз, вместе. Сам поймешь.

И мы попробовали, сосредоточив свое внимание на круглой коробочке с бальзамом для умывания, произвольно взятой нами с туалетного столика. Ничего! Вернее, хуже, чем ничего. Мне вдруг стало страшно, так страшно, как бывает страшно в кошмарном сне, когда не можешь пошевелиться, а ОНИ подбираются к тебе из темноты. Нервы не выдержали, я выпустил коробочку из рук; почти в ту же секунду разжались и пальцы Джуффина. Коробочка упала на пол, как-то неуклюже подпрыгнула, развернулась и вместо того чтобы катиться к окну, попыталась выскользнуть в коридор, но на полпути остановилась, жалобно звякнув, и еще раз забавно подпрыгнув. Мы смотрели на нее, как зачарованные.

– Вы были правы, сэр, – я почему-то говорил шепотом, – вещи молчат и они… боятся!

– Хотел бы я знать, чего именно они боятся? Такое бывает, но для этого нужна магия не ниже сотой ступени. А здесь…

– Какой-какой ступени?

– Какой слышал!.. Пошли, побеседуем с предводителем местных смердов и его подшефными. Что мы еще можем сделать?

Господин Говинс ждал нас в Малой гостиной (действительно, она была чуть поменьше среднего спортзала). На крошечном столике дымились кружки камры. Джуффин маленько оттаял.

– Мне нужно знать все, что касается этих апартаментов, Говинс. Все – это значит все. Факты, сплетни, слухи. И желательно из первых рук.

– Я – старейший обитатель этого дома… – важно начал старик и тут же улыбнулся. – Куда ни плюнь, я везде – старейший! Впрочем, в Ехо найдется парочка пней постарше… И могу вас заверить, сэр Почтеннейший Начальник, что это очень заурядное помещение. Никаких чудес – ни дозволенных, ни тем более недозволенных. Сколько я себя помню, там всегда была чья-то спальня. Она то пустовала, то была занята. И никто не жаловался ни на кошмары, ни на фамильные привидения. Кроме того, до сэра Маклука-Олли там никто не умирал, да и он прожил лет на пять дольше, чем ему было обещано.

– От чего умер сэр Олли?

– По многим причинам. С детства он всегда был чем-то болен. Слабое сердце, расстроенный желудок, никудышные нервы. А лет десять назад он утратил Искру.

– Грешные Магистры! Вы это серьезно?

– Абсолютно серьезно. Но у него была удивительная сила духа. Вы ведь знаете, люди без Искры редко протягивают больше года. Сэру Олли сказали, что, сохраняя неподвижность и отказавшись от пищи, он проживет лет пять, если рядом будет хороший знахарь. Он десять лет не покидал свою спальню, постился, нанял дюжину безумных, но могущественных старух, которые все эти годы в добровольном заточении караулили его тень. Как видите, сэр Олли поставил своего рода рекорд… Но старухи колдовали у себя дома, так что в спальне ничего особенного не происходило и при нем.

Сэр Джуффин не забыл послать мне Безмолвное объяснение: «Утратить Искру – значит утратить способность защищаться от чего бы то ни было. Даже обыкновенная пища может стать ядом для такого несчастного, а насморк убьет его за несколько часов. А то, что знахарки караулили его тень… Нет, это слишком сложно. Потом».

– Старый сэр Маклук-Олли вел тишайшую жизнь. Год назад он напомнил о себе, швырнув таз для умывания в Мадди, который ему в тот день прислуживал. Приготовленная вода была чуть теплей, чем следует. Я выдал Мадди премию за побои, да он и без денег не стал бы поднимать шум – на старого сэра Олли жалко было смотреть. В общем, больше слуги таких ошибок не допускали, сэр Олли не хулиганил, и ничего интересного, кажется…

Джуффин нахмурился.

– Не надо ничего от меня скрывать. Я ценю твою преданность дому, но это именно я помог сэру Маклуку замять неприятный случай полгода назад. Когда юноша из Гажина перерезал себе горло. Так что пролей бальзам на мое измученное сердце: это произошло в спальне?

Говинс кивнул.

– Если ты думаешь, что признание господина Говинса хоть немного проясняет дело, ты ошибаешься, – подмигнул мне Джуффин. – Оно только запутывает дело, хотя, кажется, куда уж дальше… От всего этого несет магией времен Древних Орденов, а грешный индикатор, дырку над ним в небе… Ладно. Жизнь тем и хороша, что не всегда соответствует ожиданиям.

Он повернулся к Говинсу.

– Я хочу видеть: того, кто нашел сегодня этого бедолагу; того, кто обнаружил кровавый фонтан в прошлый раз; старух, нанятых для сэра Маклука-Олли; еще по кружке вашей превосходной камры для всех присутствующих и… да, на всякий случай пусть явится несчастная жертва домашней тирании. Этот, раненный тазом.

Говинс кивнул. В дверях появился средних лет мужчина в серой одежде, в руках у него был поднос с кружками. Это и был господин Мадди, жертва давнишнего буйства сэра Маклука-Олли и по совместительству главный свидетель сегодняшнего преступления. Вот что значит организаторский талант. Вошел всего один человек, а три приказа из пяти уже выполнены.